Засланцы - читать онлайн книгу. Автор: Лион Измайлов cтр.№ 15

И вот, допустим, завтра должен был состояться конкурс, а сегодня на Политбюро Леонид Ильич решил устроить генеральную репетицию.

Он прямо на заседании Политбюро в разделе «Разное» стал читать стихи.

Декламация Леонида Ильича членам очень понравилась. Представитель Азербайджана сказал, что он такое наслаждение испытывал только в молодости, да и то от женщины.

Представитель Узбекистана сказал, что чтение так прекрасно, что надо поставить на эти стихи балет: Леонид Ильич на сцене Большого театра с трибуны читает стихи, а балет танцует и собаку, и Качалова, и «Ты жива ещё, моя старушка».

Всем остальным чтение тоже очень понравилось, а представитель Казахстана даже предложил, чтобы Леонид Ильич на каждом заседании ничего больше не говорил, а только читал стихи Есенина.

И только жена Леонида Ильича сказала ему вечером:

– Ты что, старый дурень, удумал? Ты представь себе совещание «в верхах». Объявляют: Рейган – президент США, Маргарет Тэтчер – премьер-министр Англии и Леонид Брежнев – лауреат конкурса чтецов-декламаторов.

Леонид Ильич страшно обиделся и сказал:

– Если бы ты только слышала, как я сегодня великолепно читал и как меня принимала публика, ты бы так не говорила.

Но с другой стороны, обидевшись на жену, он не спал всю ночь, ворочался с боку на бок, а под утро, нацепив на грудь все ордена и медали, в одних кальсонах и кителе читал в ванной «Собаку Качалова», при этом клал своей овчарке руку на морду, а собака скулила и пыталась лизнуть Леонида Ильича в лицо.

– Ты меня понимаешь, – сказал Леонид Ильич собаке и нацепил ей на ошейник медаль «За взятие Будапешта».

Днём в Большом театре состоялось торжественное открытие конкурса чтецов.

В зале сидели лучшие чтецы страны и гости из-за рубежа. На сцене, в президиуме, сидело Политбюро в полном составе, на заднике висели портреты Карла Маркса, Фридриха Энгельса, Ленина и Есенина.

Леонид Ильич прочёл трехчасовой доклад «О перспективах развития речевого жанра в условиях построения развитого социализма». Потом всех участников конкурса пригласили на банкет. Поели, попили. И начался концерт. В начале концерта выходили чтецы и хвалили доклад Леонида Ильича, поражались его дикции, умению построить фразу, его литературному таланту, его способности оратора. Некоторые плакали и благодарили партию, правительство и лично Леонида Ильича за то, что он живёт на этом свете, а не на том.

А затем вышел сам Леонид Ильич и стал читать стихи Есенина. После каждого стихотворения зал вставал и устраивал овацию. Кричали «бис» и «браво», слышны были здравицы и крики «ура».

На четвёртом стихотворении, дойдя до слов «Пей со мной, паршивая сука», Леонид Ильич не выдержал и заплакал и под бурные, долго не смолкающие аплодисменты уехал домой.

Медаль лауреата и грамоту ему привезли на квартиру и торжественно надели на него ленту, где золотом было вышито: «Лауреат первой премии конкурса чтецов Леонид Ильич Брежнев».

Официально это звание не было обнародовано, и в печати об этом конкурсе не было ни слова. Написали опять, что была встреча с очередной интеллигенцией. Но через некоторое время кому из чтецов квартиру дали, кому звание, а кого в Израиль отпустили. А на собрании в филармонии, где обсуждалось это событие, один известный чтец спросил:

– Скажите, а тех, кто останется, как-нибудь отметят?

Но это к слову. Шло время. Леонид Ильич быстро отошёл от конкурса и успокоился, решив стать членом Союза писателей; вступил он в этот союз по рекомендации министра госбезопасности и сделал блестящую писательскую карьеру. За один присест написал три эпохальные вещи и получил Ленинскую премию.

В этом смысле он обогнал всех генеральных секретарей, кроме К. У. Черненко, который тоже получил Ленинскую премию, но в области ракетостроения. Он был, видно, большим специалистом в этой области, как, впрочем, и в других областях страны. Правда, в отличие от Черненко, Леонид Ильич был ещё и маршалом. Но думается, поживи Черненко подольше, он бы догнал Леонида Ильича и в военном деле.

Лет тридцать назад ходила по Москве такая байка. Якобы один космонавт… Почему космонавт, непонятно.

Может быть, потому, что в семидесятые годы космонавты были известны не менее, чем сейчас олигархи? Про них писали в газетах, показывали по телевидению. Космонавты были неизменными участниками «Голубых огоньков».

Я тоже был знаком с одним космонавтом. Помнится, мы с агитбригадой МАИ ездили выступать в Звёздный городок. После концерта нас принимал космонавт Попович. Он был в то время очень знаменитый человек.

Он провёл нас по музею космонавтики, обо всём очень интересно рассказывал, а перед фотографией Гагарина и Королёва просто заплакал. Начал что-то рассказывать «про Юру», прервал рассказ и заплакал. Мы вместе с ним простояли несколько секунд в полнейшей тишине и пошли дальше.

После экскурсии нас привели в какой-то зал, где был накрыт стол. Мы сели, стали закусывать. Попович сидел во главе стола и возмущался тем, что нет водки. Он подозвал какого-то офицера. Тот что-то прошептал Поповичу на ухо.

– Им нельзя, – громко сказал Попович, – но мне-то можно. Принеси одну бутылку.

Принесли одну бутылку. Попович выпил, повеселел, сказал:

– Если есть вопросы, задавайте.

Среди прочих вопросов один наш любознательный студент спросил:

– А сколько вас полетит в следующий раз в космос?

Попович аж поперхнулся:

– Ну, что ж вы, ребята, задаёте такие вопросы. Неужели вы не понимаете, что я вам этого сказать не могу?

Парень смутился, сел, на него все зашикали: «Как ты не понимаешь, это же государственная тайна!»

Дальше пили, ели, уже забыли об этом вопросе.

Попович расслабился, стал рассказывать о том, что переживают космонавты перед полётом.

– Вот вы не поверите, – говорил он, – мне перед полётом даже сны снятся космические. Недавно снился сон, будто мы летим в космосе, и что-то у нас испортилось, причём так испортилось, что есть риск не вернуться. И я говорю своим товарищам: «Вы вдвоём летите на Землю, а я остаюсь».

Вскакивает тот самый парень и кричит:

– Значит, вы втроём полетите!

Надо было видеть лицо Поповича. Он просто онемел. Он открыл рот, а сказать ничего не мог. Он случайно выдал государственную тайну.

– Ну-ты, ну-ты, – только и говорил он. – Ладно, ребята, об этом никому ни слова. – И вскоре мы распрощались.

Так вот, возвращаюсь к байке, с которой я начал. Один космонавт жил со своей женой на третьем этаже пятиэтажного дома. И вот говорит он своей жене, что должен ехать в командировку. Долго он в эту командировку собирался. Расписывал своей супруге, какие тяготы жизненные ждут его в этой командировке и какое серьёзное задание в этой командировке он должен выполнить.