Воспитать (мужчину) юриста - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Еленина cтр.№ 47

— Я был уверен, что Стас и Егор погибли по случайности, но Дима… Да еще самоубийство! Верится с трудом.

— Его убили, — пояснил Леша. — А потом обставили дело как самоубийство.

— Вот как… Вы думаете, что кто-то устраняет людей по истечении десяти лет? — Мажор недоверчиво покачал головой. — Мстить может кто-то из людей, кому эта девчонка была дорога… Родственники?

Представить Лидию Аркадьевну, которая душит Бондарева, я не могла, как тут ни крути. Да и сил бы у нее не хватило справиться с молодым здоровым мужчиной. Марина погибла. Так что родственников можно сразу отмести, если, конечно, мать Лебедевой не соврала и не покрывает кого-то.

— Спасибо за содержательную беседу, — сказала я, поднимаясь. — Папе привет.

Гончаров усмехнулся, а Леша, уже взявшись за ручку, вдруг обернулся и спросил:

— А кто ей, — указал кивком головы на меня, — отправлял сообщения с угрозами?

— Это, скорее, вопрос к экстрасенсам или к мобильному оператору, — пожал Игорь плечами.

Мы вышли из недокабинета и, повернув к лифту, столкнулись по иронии судьбы или по наводке черта с Михаилом Юрьевичем. Честно, я хотела уже, вжав голову в плечи, ретироваться подальше от барского гнева, но было поздно — он нас заметил и почти ласково сказал:

— Какая неожиданная встреча, — по тону понятно, что про неожиданность имелось в виду в кавычках. — Вам все на месте не сидится?

— Да мы как-то привыкли к активному образу жизни, тем более что моя квартира стала местом аудиального реалити-шоу.

Михаил Юрьевич дернул едва заметно щекой и жестом пригласил нас зайти в открывшийся лифт.

— Это было для подстраховки, — сказал он, нажав кнопку с цифрой «1».

— Для чьей? — удивился Леша.

— Для моей. Но вы оказались весьма шустрыми и быстро вычислили прослушку. Кстати, как?

— Благодаря бдительности и гражданской сознательности соседей, — на полном серьезе ответила я.

Мы вышли из лифта, и тут Михаила Юрьевича окликнул спешивший в нашу сторону мужчина. Гончаров только схватил меня за локоть, остановив, и тихо сказал:

— Когда-нибудь твой язык кто-нибудь вырвет.

— Руки уберите, — тут же рявкнул бывший и сжал кулаки, как будто готов был в любую минуту отправить Михаила Юрьевича на прием к стоматологу, ну, или к травматологу.

Рука с моего локтя исчезла, а Гончаров просто развернулся и пошел навстречу своему сотруднику.

Сев в машину, я позвонила Таньке и сообщила, что мы уезжаем, хотя после встречи со старшеньким уже сомневалась в правильности своего решения. Сестрица у меня пусть и непутевая, но все-таки одна. Да и непричастность Мажора к тем событиям делала Танькино занятие нецелесообразным. Ну ладно, пусть поиграет в сыщика, раз ей так хочется.

— Домой? — спросил Леша.

Я кивнула и посмотрела на него:

— Тебя отвезти?

— Отвези, — выдохнул он. — Схожу в душ и переоденусь, но ты, — предупреждающе повысил голос, — будешь сидеть и ждать меня.

— Ладно, — закатила я глаза.

Собиралась я ждать его в машине, но возле дома оказалось, что наши взгляды в этом вопросе разошлись. Спорили мы минут пять, пока я не поняла — бывший настроен серьезно и готов пререкаться со мной до второго пришествия.

— Ты меня достал!

— Скоро избавишься, не переживай. Потерпеть недолго осталось.

Я вышла из машины, хлопнув дверью. Возле подъезда Леша довольно мне улыбнулся и подмигнул.

— Даже не думай! — вырвалось у меня.

— О чем? — делано удивился он.

— О сексе.

— Ты думаешь, рядом с тобой это возможно?

— Твоя гиперсексуальность меня не касается.

Леша открыл дверь и подтолкнул меня вперед, заметив, как я замешкалась на пороге. Ладно, пусть только попробует… Ага, а сама так и жду подвоха, хотя его поведение в последние дни дало понять, что больше попыток он делать не собирается. А словесные баталии — это для нас норма.

Я успела сделать кофе и даже выпить полкружки, когда Леша вышел из ванной в одних боксерах. Я чуть не подавилась, закашлявшись, и заметила недовольно:

— А одеться не вариант?

— Зачем?

— Как бы у тебя гости.

— Только эти гости меня видели даже без трусов, да и я не комплексую, в отличие от этих самых гостей.

Он неисправим. Сейчас из принципа не станет одеваться. Ну что ж, значит, просто надо сделать вид, что так и надо. О, и поменьше на него пялиться. Только сказать легко, а вот взгляд так и возвращается к его телу. Бывший стоял ко мне спиной, кажется, и себе делал кофе, а я не могла оторвать глаз от его шикарной задницы. Сжав кружку в руках, я еле сдержалась, чтобы удержать привычный порыв. Сколько раз Леша жаловался на не успевавшие проходить следы от моих ногтей. Ну вот, у каждого свои слабости. У меня это, видимо, Лешина задница.

Да в конце-то концов, мы же взрослые люди и можем сдерживать подростковые гормональные порывы! Только это все равно было сложно. Я скребла ногтями кружку, отчего в помещении появился отвратительный звук. Леша поморщился, повернувшись, и сказал:

— Можешь вцепиться мне в зад, но только избавь от этой какофонии в стиле оборотней.

Блядь! Да он издевается! Если бы он сейчас игриво начал подтрунивать или попытался меня трахнуть, то я могла бы дать отпор вполне в своем стиле. Но вот такое спокойствие и бездействие не давало мне даже повода, чтобы упрекнуть его в чем-то. С этим сложно.

— Леша, — позвала я его, — что происходит?

— В смысле? — не понял он.

Кажется, мы поменялись местами. Не зря я не хотела идти к нему — понимала, что будет неловко. С каких пор в наших отношениях появилась неловкость, которой никогда не было? Я упустила этот момент…

— А есть ли смысл? — спросила тихо, но Леша услышал.

— Смысл есть во всем, что мы делали, делаем, но вряд ли уже будем делать. Так что можешь запустить коготки, сказав, что в этом нет смысла.

Сказал он это так равнодушно, что я даже растерялась. Не понимала, то ли он меня этим провоцирует, то ли ему реально плевать, а все остальное — чистая механика. И чего он от меня ждет? Что пошлю его? Начну снова отпускать остроты?

Нет, дорогой, не дождешься!

Я поставила кружку на стол и подошла к Леше, вцепившись ногтями ему в пятую точку.

— Доволен? — спросила, подняв голову.

— Главное, чтобы ты была, — подмигнул он мне.

Наше предыдущее «ничего не значит» начало переходить все границы. Или не наше, а только мое? Я уже не могла нормально реагировать, воспринимать, чувствовать, понимать. Чем быстрее разойдемся, тем лучше.