Герои «СМЕРШ» - читать онлайн книгу. Автор: Александр Бондаренко cтр.№ 94

Вообще, обстановка повсеместно была жуткая, так что многие командиры просто теряли головы от происходящего, от ощущения собственного бессилия, бросались в крайности. По этой причине 4 октября 1941 года нарком обороны Сталин был вынужден подписать приказ № 0391.

«За последнее время наблюдаются частые случаи незаконных репрессий и грубейшего превышения власти со стороны отдельных командиров и комиссаров по отношению к своим подчинённым… Подобные нетерпимые в Красной армии факты извращения дисциплинарной практики, превышение предоставленных прав и власти, самосудов и рукоприкладства объясняются тем, что: а) метод убеждения неправильно отодвинули на задний план, а метод репрессий в отношении подчинённых занял первое место; б) повседневная воспитательная работа в ряде случаев подменяется руганью, репрессиями и рукоприкладством; в) заброшен метод разъяснений, беседы командиров, комиссаров, политработников с красноармейцами и разъяснение непонятных для красноармейцев вопросов зачастую подменяется окриком, бранью и грубостью; г) отдельные командиры и политработники в сложных условиях боя теряются, впадают в панику и собственную растерянность прикрывают применением оружия без всяких на то оснований; д) забыта истина, что применение репрессий является крайней мерой, допустимой лишь в случаях прямого неповиновения и открытого сопротивления в условиях боевой обстановки или в случаях злостного нарушения дисциплины и порядка лицами, сознательно идущими на срыв приказов командования» .

Обратим внимание, что ни здесь, ни далее не говорится о том, что репрессиями злоупотребляют сотрудники особорганов — речь идёт о командирах и комиссарах, а к особистам, можно полагать, в этом плане претензий не было. Над ними, как мы уже имели возможность убедиться не раз, был серьёзный прокурорский контроль, каждый случай применения оружия следовало документировать. Командиру «в горячке боя» было проще — как говорится, «война всё спишет»… В общем-то, неожиданный вывод.

10 октября Селивановский был назначен начальником особого отдела Юго-Западного фронта, вместо погибшего Михеева. Не нужно считать это понижением: маршал Тимошенко, оставаясь главнокомандующим войсками Юго-Западного направления, до декабря являлся командующим войсками одноимённого фронта.

«В сентябре-ноябре 1941 года <войска Юго-Западного фронта> под ударами превосходящих сил противника отошли на рубеж восточнее Курска, Харькова, Изюма. В декабре фронт силами правого крыла провёл Елецкую операцию 1941 г., в ходе которой продвинулся на 80—100 км, освободил города Елец и Ефремов, а в январе 1942 г. осуществил совместно с войсками Южного фронта Барвенко-во-Лозовскую операцию 1942 г., в ходе которой его войска, продвинувшись на 100 км, захватили крупный плацдарм на правом берегу Северского Донца. После Харьковского сражения 1942 г. фронт решением Ставки ВГК от 12 июля 1942 г. упразднён. Его управление возглавило войска вновь образованного Сталинградского фронта» .

Командующим войсками нового фронта остался, опять-таки, маршал Тимошенко. Это был не лучший вариант, но так распорядилась судьба: в декабре 41-го Семён Константинович уступил место командующего войсками Юго-Западного фронта своему заместителю генералу Костенко ^[262], но в мае 1942-го тот погиб, и маршал, один из «архитекторов» «Харьковской катастрофы», снова стал совмещать посты главнокомандующего войсками направления и комфронта. Но вскоре Ставка перерешила: маршалу дали возможность отдохнуть до октября, а 23 июля Сталинградский фронт принял генерал Гордов ^[263].

Это было далеко не самое мудрое решение Ставки: Василия Николаевича не любили в войсках за грубость, доходящую до хамства, излишнюю самоуверенность и невысокие профессиональные качества. Его назначение вызвало не только недовольствие в войсках, но и пустило по штабам и окопам слушок, что, мол, высшее руководство не рассчитывает удержать Сталинград, а потому на должность командующего ставят абы кого. Не нужно считать, что если от рядового до маршала «дистанция» огромного размера, то солдат не может ничего сказать о своём командующем. Так, например, бойцы говорили, что если командующим назначают Жукова, значит, идём в наступление.

Ну а назначение Гордова вызвало в войсках немалое неудовольствие, и не будем объяснять, что особисты об этом прекрасно знали.

«С учётом настроений, сложившихся в войсках, и многочисленных сигналов начальник особого отдела фронта Н.Н. Селивановский информирует члена Военного совета Н.С. Хрущёва о недоверии в войсках к Гордову и необходимости исправить ошибку, произошедшую при его назначении. Хрущёв, как сообщил позднее Селивановский, утверждал, что для него назначение Гордова стало якобы неожиданностью. На совместном заседании Государственного Комитета Обороны и Ставки ВГК Сталин заявил: “Тимошенко устал. Его надо освободить от должности командующего Сталинградским фронтом. Своим преемником он рекомендует генерала Гордова. У кого есть по этому поводу соображения?”

Хрущёв, по его словам, рассчитывал, что против выступит член ГКО Берия. Но тот промолчал…»

Понятно, почему молчал Лаврентий Павлович, а Никита Сергеевич прикинулся ничего не знающим…

Старший майор госбезопасности Селивановский прекрасно сознавал и всю пагубность принятого Ставкой решения, и то, что обстановка на сталинградском направлении усложняется — или ухудшается? — с каждым днём, так что времени для разговоров, обсуждений и убеждений просто-напросто нет.

«На рассвете 23 июля северная группировка врага превосходящими силами начала наступление против правофланговых дивизий 62-й армии. С первых же минут борьба приобрела ожесточённый характер. Советские воины героически отражали бешеный натиск врага, имевшего на отдельных участках подавляющее превосходство в силах. Так, на участке обороны 84-го гвардейского стрелкового полка 33-й гвардейской стрелковой дивизии враг имел преимущество в людях в 4–5 раз, в орудиях и миномётах — в 9—10 раз, в танках — абсолютное. Фашистская авиация группами по 60–70 самолётов непрерывно бомбила боевые порядки полка.

25 июля противник бросил в бой и свою южную группировку, введя в действие сразу около 100 танков… К исходу дня гитлеровцам удалось прорваться на правом фланге 64-й армии. Создавалась серьёзная угроза охвата 62-й армии с юга» .

Изначально обе эти армии относились к Сталинградскому фронту.

Учитывая складывавшиеся обстоятельства, Николай Николаевич напрямую направил телеграмму тому человеку, который решал всё, — Сталину. Произошло это, вроде бы, 25 июля. Наверное, чтобы как-то «соблюсти этику» и тем самым хотя бы немного подстраховаться, он отправил копии этой телеграммы наркому Берии и, очевидно, Абакумову. И всё равно…