Декоративка. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Агата Грин cтр.№ 29

— Говорила, терпеть мужиков не можешь, а сама к этому своему имперцу льнула! — выпалила Флана. —  Мне-то это все понятно, что мужика хочется… ребенка… но зачем мне врать было? Я  же думала, ты как я, понимаешь меня. А ты… ты как все.

Высказав все это, Флана вышла из комнаты,  не оставив мне возможность ответить ей. Да и что я могла ей сказать?  Я и себе самой не могу объяснить, чего хочу и почему льнула к Зену.

Как и сказал Зен, Млад поначалу лежал в лежку. Я подготовила ему местечко около окна, самое укромное,  исправно подливала в миску чистую воду и кормила и, естественно, глаз с него не сводила. Не получалось у меня делать вид, что его нет, и не нервировать своим присутствием: и я, и волк следили друг за другом и реагировали на каждый звук.

Млад ел неохотно и мало, а вот пил много, и, соответственно, много мочился. Я обустроила ему туалет наподобие большого лотка: попросила Тредена раздобыть  большой ящик и песка. Бородач, выкроив время, нашел искомое и помог мне установить ящик в комнате. Когда он спросил, зачем это нужно, я объяснила, что для Млада.

— Умно, — хмыкнул мужчина, и огляделся в комнате.  — А хорошо у тебя тут,  покойно да высоко. И дверь крепкая. Чужой просто так не зайдет.

— Это покои Фланы. Я безумно рада, что она оказалась такой доброй девчонкой.

— Толку-то с ее доброты? Ума-то нет, — проворчал бородач.

— Да брось ты, не глупая она. Просто наивная.

— Вот-вот, наивная. Была бы прозорливей, никогда б с тобой не связалась.

— Ну, вот Зен прозорливый, а не побоялся со мной связаться.

Треден усмехнулся:

— Дык он такой же, как ты.

— Какой?

— Борзый. Но ему позволительно, он мужик, а ты все божеские законы попрала своим неженским поведением. Вот смотри, осерчают на тебя боги да сделают мужиком!

— Вот было бы славно! Рожать не надо, месячных нет...

— Ты и так рожать не собираешься…

— Ой, хватит. Еще от тебя не хватало выслушивать про великое предназначение женщины.

Он поворчал еще немного, для проформы, и побрел к дверям.

— Эй, Тред, куда торопишься? Давай посидим вместе, поедим.   И не надо мне втолковывать про дела и заботы; если что, скажи, я задержала.  У меня с ужина пирог отличный остался, с творогом, и молока кувшин.

Бородач  отказываться не стал и присел ко мне на кровать. Поделив пирог, мы стали есть; я  расспрашивала про волчьи повадки, а сама  разглядывала мужчину. Он вовсе не стар, ему, вроде бы, и шестидесяти нет, но в последнее время сдал:  отощал, но при этом лицо начало ползти вниз, а в волосах изрядно прибавилось  седины. Это все стресс, недоедание, усталость… Я сама лет на десять старше выгляжу, как женщина средних лет, и  у самой уже седина мелькает в косе. А ведь мне только двадцать три… Было. День рождения-то у меня в середине зимы, а зима уже кончилась.

Осознав, что  начинаю проживать уже двадцать пятый год своей жизни, я даже жевать перестала, и, кое-как проглотив кусок пирога, отложила остатки в сторону. Время летит быстро, и оглянуться не успеешь, как наберется год, как я здесь, а потом второй, третий… Все это время моя семья будет считать меня погибшей или, что еще хуже, похищенной  и удерживаемой против воли.

— Что такое?  — спросил Треден, заметив перемену в моем настроении.

— Да так…  — вымолвила я, пряча взгляд, чтобы он не заметил, сколько в нем всего болезненного, и отшутилась:  — Старею.

Треден удивил меня. Вместо того чтобы по своему обыкновению сказать что-то эйджистское  вроде «Ну да, немолода ты уже, пора за ум браться», он весело заявил:

— Не боись, ты такая задира, что не доживешь до старости.

Я взглянула в его глаза-вишни,  увидела в них мальчишеский задор и участие, и   мне сразу стало легче. Несмотря ни на что, Треден остался добрым человеком, сочувствующим, а то, что он любит брюзжать, как столетний дед, не меняет того факта, что глаза у него молодые и красивые. Хотелось бы мне быть такой же, как он.

— Не хочешь стареть,  — добавил он,  — дерни Млада за хвост, и умрешь молодой.

— Вот это да,  — протянула я с улыбкой.  — Ты, оказывается, шутить умеешь!

— Ха!  Так будешь Млада за хвост дергать?

— Нет уж, спасибо, предпочту стареть дальше.

— Как знаешь, Иринка!

Простое «Ира» Тредену не понравилось, и он теперь звал меня «Иринкой».  В свою очередь, я перестала величать его полным именем и по-простому, как и Зен, называла  Тредом. Это был новый этап наших отношений, которые я про себя называла «стайными».

— Заглядывай ко мне почаще, Тред,  — попросила я.

Так он и стал ко мне подниматься каждый день, то утром, то вечером, в общем, когда выдастся свободное время. Флана отсутствовала практически целями днями, впахивая на кухне в наказание, и это было хорошо: я могла спокойно заниматься Младом. Ну, как спокойно… Это было нервное и напряженное ожидание его выздоровления, гадание «укусит-не укусит», можно ли подойти или нет, отреагирует ли он на команды… Ящик с песком волк  без подсказок стал использовать по назначению, и пахучие производные своего организма закапывал усердно, так что не особенно то и пахло в комнате.  Сама комната волка не особо интересовала, как и Флана, он довольно редко вставал и ходил,  все больше спал, и активизировался только, когда заходил Треден: ему он и голову на колени клал, и носом тыкался, и обнюхивал нежно. Бородач радовался, что волчина идет на поправку, но еще больше его обнадеживало то, как спокойно он себя ведет.

Словом, кризис миновал, и мы могли выдохнуть.

— …Вазрага вчера отослали,  — сообщил как-то Треден, почесывая Млада. Пользуясь моментом, я тоже поглаживала волка – при бородаче это было не так непредсказуемо.  — Местные только об этом и судачат.  Пока мы сидели в клетке да Млада нашего шили, мэза собрала мужиков в зале и при всех объявила, что Вазраг провинился и должен быть наказан. Снарядила его и вчера отправила в селение  отдаленное, откуда жаловались на змея-людоеда. Змеи он ж опасные,  особенно если человечинку распробуют, им тогда другого мяса не надо.  Так вот Вазраг и должен змея-то отыскать в той глуши, пока он после зимы слабый да сонный,  и убить. Дело это опасное, как и ловля гуи. Как добудет змея, может возвращаться. 

— Что-то слабое наказание для того, кто на жизнь женщины покушался… В Ниэраде бы ему за такое голову оторвали.

— Мэнчи бы – оторвали, а ни-ов бы пожурили и только,  — возразил Треден.  —

Радоваться надо, что его, Вазрага этого, вообще наказали. Другим в назидание будет.

— Главное, что его нет, и воду мутить некому. Нам это затишье на руку.

— Это да. Это хорошо.

Проводя по жесткой волчьей шерсти пальцами, я спросила, делая тон нарочито нейтральным:

— А что Зен?