- Как давно изучается магия, вы первые или был кто-то до вас?
- Наша группа существует, пожалуй, лет так девяносто.
- Почему так? Что случилось девяносто лет назад?
- Как у тебя с историей и политикой? – девчонка, сидящая рядом, снова улыбнулась. - Ты должен знать, что после первых революций империя распалась на вольные города и крошечные государства. Связи были оборваны. Кион никогда не сеял, не добывал ресурсы и выживал только за счёт торговли своими изобретениями и предметами искусства. Но тогда наука отошла на второй план. Выжить бы, а что говорить про развитие. Университет оказался на грани разорения. Пока три города не объединились в Союз вольных городов. Норт давал деньги и материалы, Олес – зерно для жителей. Взамен в составе университета появились группы, которые нужны были им, а не нам. Не хочется этого говорить, но ты должен знать: всегда есть определённый заказ. Норт ставит цель и срок, Кион должен найти, написать, изобрести – всё что скажут.
Фай мгновенно вспыхнул и хотел высказаться, но не успел. Черноволосый худой парень быстро поднялся со своего места и произнёс, картавя:
- Пора начинать. В первую очередь мне бы хотелось познакомиться с новым членом группы. Представься, пожалуйста, - Фай быстро назвал своё имя. – Запомни: каждый день мы собираемся на этом месте в шесть. Если по какой-то причине ты не можешь прийти, то извести меня. Меня зовут Парис Вьер, я представляю нашу группу и должен знать обо всём. На вечернем собрании мы отчитываемся о работе за день, помогаем друг другу и намечаем дальнейшие цели.
Фай задержал взгляд на Парисе. На миг ему показалось, что они уже виделись раньше. Не среди коридоров университета, где-то в городе, давно-давно. Парень ответил ему пронзительным взглядом, то ли с ненавистью, то ли с обидой, а может даже… Да нет, показалось.
Парис сел рядом с Фаем и сказал ему:
- Сейчас я расскажу о нашей работе и отпущу тебя. Сегодня предстоит потрудиться, не стоит задерживаться. Хоть нашей группе почти девяносто лет, мы только начинаем путь. Тебе стоит знать, что каждый в мире, независимо от расы, может владеть магией. Есть те, кто обладают особой отметкой, и они имеют наибольшую предрасположенность к магии. Так как среди нас таковых нет и не было, сначала мы должны изучить один из древних языков – именно благодаря ему можно творить заклинания. Не радуйся, раз мы не отмечены, то пользуемся магией на слабом уровне. Чего-то не хватает. Одна из наших задач – понять, чего же.
Сначала ты выучишь язык, затем перейдёшь к овладению магией. Если это не твоё, можешь обратиться к книгам и в них искать ответы: как появилась магия, как ей пользовались, есть ли у неё источник. А можешь стать ловцом – так мы называем тех, кто разыскивает эти книги. Огонь многое уничтожил, но некоторые смогли сохранить старые рукописи. Для них это хлам, который они не в силах понять, для нас – сокровище. Есть вопросы?
- Миллион, - Фай улыбнулся и озвучил тот же список, что прежде задавал профессору, и добавил несколько новых.
Парис присвистнул. Он снял очки и вкрадчиво произнёс:
- Всё это не важно. Здесь действительно кроется много тайн. Если я что-то и знаю, то не вправе рассказывать тебе. Попытайся понять сам. Это сложно, но со временем ты разберёшься и сделаешь выбор своей стороны. Смотри на вещи со всех точек зрения, - Парис снова надел очки и оценивающе посмотрел на Фая. – Так. Профессор предупредил, что у нас будет новенький. Я навёл кое-какие справки, поэтому не сомневался в ответе и уже отправил по твоему адресу несколько книг. В них всё необходимое. Разберись. Ну что, вперёд, магия рядом, готовься к встрече.
Фай поднялся, недолго постоял, думая задавать ли оставшиеся вопросы, кивнул на прощание и размашистым шагом пошёл к выходу.
- Может, не стоило ввязываться? – ворчливо спросил себя Фай и сам же в ответ пожал плечами.
Он вышел из университета и бросил на него унылый взгляд. Здание располагалось буквой п. Две стороны – для учёбы, одна – хозяйственная и жилая. В углах – круглые приземистые башни. Лестница с низкими и длинными ступеньками, ряд стройных колонн, поддерживающих треугольный свод. Здание было построено из белого камня, и сколько же сил – сил студентов – прилагали, чтобы цвет оставался ярким, чистым. До тошноты! Во дворе в тени деревьев сидели редкие студенты, переговаривались, читали книги, делали задания.
Всё было прежним, до противного обыденным и приевшимся. Если магия рядом, то где она?
Чайо
Совместный ужин был важной семейной традицией. Пропустить его – страшно подумать, что будет.
Чайо с ожесточением тёрла водой и мылом лицо и руки. Только бы успеть.
- Я уже заждался! – снизу послышалось ворчание отца.
Девушка старательно приготовила ужин – отец не жаловал чужих и не держал слуг, – поднялась в свою комнату, чтобы умыться и переодеться, но взглянула в зеркало и замерла. На лице, руках и груди – на всём теле появилось изображение языков пламени. Девушка вскрикнула и бросилась к воде. Кожа покрылась красными полосами от следов ногтей, но отметки не исчезали.
Чайо было не важно, как это произошло. В голове стучала одна мысль: отец рассердится. Нельзя в таком виде показываться ему на глаза, надо избавиться от рисунков, и пусть даже кожу придётся содрать!
- Что за шутки? – отец закричал. – Если сейчас же ты и твой брат не сядете за стол…
Сейго, старший брат Чайо, постоянно был занят тысячью дел и нередко опаздывал. Иногда она думала, он делает это специально, чтобы позлить отца. Сейго не нравился установленный в доме порядок, и он постоянно ссорился с отцом.
Послышался грохот, словно что-то опрокинули, и затем тяжёлые шаги по лестнице. Отец рывком распахнул дверь и крикнул:
- Где тебя носит? А ну повернись, я к тебе обращаюсь!
Чайо стояла спиной, затаив дыхание. Под ложечкой противно засосало. Она боялась обернуться и боялась стоять к отцу спиной.
- Я кому сказал! – отец прыжком преодолел отделявшее их расстояние, схватил девушку за волосы и рывком развернул к себе. Взглянул, выпустил из рук и с ужасом отшатнулся.
- Как ты могла, - прошептал он. – Ты всё испортила!
- Я ничего не делала, - пискнула Чайо, сделала шаг назад и закрыла лицо руками.
- Эй, что происходит? – на пороге показался Сейго. - Чайка, - выдохнул он и протянул руки к сестре, но отец преградил ему дорогу. Брат шагнул навстречу и с вызовом в голосе сказал: - Расскажи ей!
- Чайке это ни к чему, она же женщина, - в голосе зазвучало презрение. Если мама и брат называли девушку «Чайкой» с любовью, то отец так говорил, когда дочь в очередной раз переставала для него существовать. – Покажись!
Чайо покорно отняла руки от лица и опустила взгляд в пол.
- Не смей выходить на улицу, чтобы тебя такую никто не видел, и не показывайся мне на глаза, - отец толкнул её, и Чайо отлетела к стене, стукнувшись макушкой о стену. Уши заложило, в глазах потемнело.