— Есть и плюсы, — сказал Виталий Антонович. — Песок убрали — и всё. Никаких материалов для уголовного дела. А можно и оставить, песок… он и в Африке песок. Только одежду убрать.
Елена молча подняла форму, брезгливо, двумя пальцами взяла трусы охранника, отряхнула и отнесла в соседний кабинет. Повесила на вешалку. Потом проделала то же самое с одеждой администратора. Сказала:
— Вот и всё. Грязно тут у них, экономят на уборщице… Максим, дорогой, что ты там углядел? Или на понт её брал?
— Нет, не на понт, — сказал я. — Выстрелов никто не слышал, как думаете?
Ответа никто дать не рискнул. Но мне самому казалось, что пальба прозвучала не так уж и громко. Окна закрыты, стеклопакеты хорошие, помещение клиники не в общем здании, а в пристройке.
— Идёмте, — сказал я.
Вслед за мной все прошли в операционную.
Я не стал тянуть, сразу ткнул пальцем в зеркало на стене.
— Вот.
— Для операционной странновато, — сказала Елена, изучая зеркало. — Но мало ли… посмотреться сразу после подтяжек-липосакций…
Она попыталась отодвинуть зеркало от стены и хмыкнула. Потрогала стекло.
— Тёплое…
— Пусти-ка, — Юра взялся за зеркало с одной стороны, Василий с другой. Они дёргали, пытались сдвинуть вверх-вниз. — Нет, жёстко закреплено. Может, на клее?
— Почему решил, что это дверь? — спросил Виталий.
— По размеру, форме. Идёт от самого пола. И рамка эта — вы такой металл видели?
Металлическая рамка была серовато-голубой.
Виталий достал из сумки нож, серьёзный такой, то ли боевой, то ли охотничий. Попробовал поцарапать рамку. Спросил:
— Это как в Гнезде?
— Да. Какой-то чужой сплав. Не зеркало это!
— А может, экран?
Я смутился. Это мне в голову почему-то не пришло.
— Может быть.
— Дверь должна открываться, — сказал Виталий серьёзно. — Ищем какой-то рычаг, кнопку, педаль, скважину. Что угодно! Я не хотел бы задерживаться тут.
И мы стали искать.
Все, кроме Юрия — тот мерял шагами помещение, потом вышел из операционной, потом я заметил его силуэт за прикрытыми жалюзи окнами. Он обошёл пристройку, постучал в крайнее окошко. Я выглянул, он мне кивнул и сделал знак, что возвращается.
— Может, пульт кондиционера? — спросила Елена. Стала нажимать кнопки, заработал кондиционер под потолком.
— Пульт может быть… — согласился Василий.
— Вот такой? — спросил деда Боря.
Он стоял возле шкафчика с лекарствами. В руках у него был маленький пластиковый пульт, будто от простецкой детской игрушки, с двумя треугольными кнопками.
— Не нажимай! — быстро сказал Виталий. — Стоп! Люди, если это оно…
Вернулся Юрий. Сказал:
— Всё верно, молодец Максим. Тут помещение кончается у крайнего окна. А снаружи — ещё почти три метра до стены здания. Неучтённое помещение!
— Незаконная перепланировка, — попытался пошутить я. Особого успеха шутка не имела.
— Вооружаемся и снаряжаемся, — сказал Виталий. — Мы должны быть готовы сразу же вступить в бой.
Мне казалось, что все и так вооружены и снаряжены.
Куда там!
Во-первых, у всех в сумках оказались бронежилеты. Какие-то совсем тонкие, несерьёзные на вид, но всё же… Позавидовать я не успел — Виталий протянул один и мне. Сказал:
— Взял на твою долю.
Я не стал ломаться. Ветровку скинул, бронежилет надел.
Ого… На вид казался легче!
Все вооружились ещё и ножами. Надели тактические перчатки. Вот тут я был в пролёте, для меня ни ножа, ни перчаток не нашлось. Последним штрихом стали очки-зеркалки, я надел свои.
Если тварь уже стала невидимой, то мы её заметим.
Единственное, что ещё я мог сделать — это вколоть себе концентрат мутагена «первой фазы». Но мне безумно хотелось обойтись без этого. Если верить хранителю раменского Гнезда, шансов выжить потом было немного.
Поэтому я достал ампулу из термоса и положил вместе со шприцем на операционный стол.
— А это что? — резко спросил Виталий.
— Подарок, — я не стал вдаваться в объяснения. — Типа сильного стимулятора. Но он может меня убить.
Виталий кивнул.
— В крайнем случае вколю, — сказал я искренне. — Если успею, конечно.
Почему-то всё старичьё уставилось на меня.
— Вы чего? — спросил я. — Ну давайте, вколю заранее…
— Не спеши, — сказал деда Боря мягко. — А лучше позволь кому-нибудь из нас, ладно?
— У нас много чего на душе, не хотелось бы ещё за твою жизнь отвечать… — поддержал Василий.
— Мы с Еленой входим первыми, — решил Виталий. — Потом Юра с Василием. Деда Боря, ты с Максом. Если пойдёт плохо… — он не закончил. — Макс, бери пульт и нажимай.
Я взял пульт. Все выстроились у зеркала.
С замиранием сердца я нажал верхнюю кнопку.
Ничего не произошло.
— Сейчас вторую, — сказал я.
Вторая кнопка сработала.
На окнах снаружи стали медленно опускаться роликовые ставни.
Нервное напряжение нашло выход во всеобщем хохоте.
Мы ржали, сжимая оружие и глядя, как опускаются тёмно-коричневые металлические пластины.
Нашли пульт!
— У меня же на даче похожий! — выдавил из себя деда Боря. — Что я за дурак, а?
— Только не беги в туалет по этому поводу, — едко сказал Юрий.
Хохот возобновился с новой силой.
— Посмотрю на тебя в мои годы! — возмутился старик.
Постепенно смех стих. Кажется, я кончил смеяться последним.
— Ещё идеи есть, господа взломщики? — спросил Виталий.
— Да ну его! — вдруг сказал Юрий. Сделал два шага вперёд.
И выпалил в зеркало.
Нет, это было не стекло. Стекло бы разлетелось вдребезги.
Это зеркало вообще бы не взяла обычная пуля.
А вот особая, от Продавца, наполовину вдавилась в поверхность и прилипла, полурасплющенная, медленно разгораясь багровым.
Зеркало вокруг пули начало мутнеть.
То ли эти заряды действовали не только на органику, то ли само зеркало имело биологическое происхождение — не знаю. Скорей уж второе, потому что оно вдруг пошло волнами, утратило зеркальность и гладкость, стало похоже на кусок шероховатой бугристой шкуры, вроде акульей кожи.
И окаменело.