Только (не)любовь - читать онлайн книгу. Автор: Агата Чернышова cтр.№ 9

Нет, наследство мне пригодится, как ни крути, глупо отказываться! Лучше потерпеть не самое приятное общество, но остаться при деньгах.

Я собиралась спустя час извиниться и тихо уйти, сославшись на головную боль. Она и вправду сдавливала виски металлическим обручем, а таблетки в сумке не было.

Консьержка, женщина средних лет с видом «владычицы морской», увидев меня, поднялась с места, сняв очки, и уже собиралась задать вопрос, что мне угодно, как заметила Ярослава. Он шел чуть поодаль, и держательница коридора  заулыбалась, приветливо поздоровавшись с нами обоими.

— А Анастасия Павловна с гостями уже поднялись, — произнесла она таким тоном, будто речь шла об императрице. Интересно, в обязанности консьержа входит запоминание всех жильцов по имени-отчеству? Вероятно, да.

Мы прошли по ковровой дорожке к одному из лифтов, бесшумно распахнувших зеркальное нутро, стоило только нажать кнопку вызова. На этот раз, помня о замечании спутника, я подождала, пока в лифт первым войдёт он.

— Испугалась, снежная?

Я лишь покачала головой. Делать замечания этому типу бесполезно. Он только рад меня подзадорить.

Двери закрылись, и я вспомнила сцену из «Пятидесяти оттенков серого». Грей и Анастейша в лифте начинают целоваться так страстно, будто у них не будет больше ни одной свободной минуты наедине. А ведь до этого они были едва знакомы…

Чёрт! Что за глупости лезут в голову!

На двадцать первый этаж мы ехали секунд десять. И всё это время я чувствовала, как мой спутник рассматривает меня со спины, будто свиную тушку в мясном ряду.

Мне хотелось повернуться и сказать что-нибудь колкое. Мол, нехорошо пялиться, но я сдержалась и тяжело вздохнула, мечтая лишь о том времени, когда обед закончится, и я обрету свободу.

Вряд ли мы станем часто видеться с моими вновь обретёнными родственниками. Да и назвать их так тяжело, разве что тётку Эльвиру и её сына, да маленького Платона. Мальчик — единственный из всех, кого я не могла обвинить в скрытых мотивах.

Остальные будут рады, если мой брак с Ярославом не состоится. Впрочем, конечно, так и будет. Надо порадовать их и плюнуть на мифический миллиард рублей, в существовании которого я не верила.

Откуда у моего отца миллиард? « Оттуда же, откуда и недвижимость, украшения и фирма», — ответил внутренний голос, и я согласилась. мы совсем не знали друг друга.

— А мы вас ждём, — Ольга Денисовна будто специально вышла на площадку возле двери, из-за обилия искусственных цветов в кадках выглядящей, как холл частной клиники или какого-нибудь офиса.

Даже скамейки на площадке имелись. Так и подмывало спросить: это для ожидающих гостей, пришедших, когда хозяев нет дома, или для тех, кто вышел покурить? Или скамейки предназначались тем, кого не хотели пускать в гости, предпочитая общаться с нежелательными визитерами на лестничной площадке?

— Пойдёмте, Герда Алексеевна, — мама Ярослава взяла меня в оборот и явно не собиралась выпускать из своего поля зрения. И из цепких пальцев. — Мы вас только и ждём.

— Сегодня у меня странный день, Ольга Денисовна, — произнесла я, переступая порог шикарной квартиры, оформленной в светло-голубых и пастельных тонах. — Везде меня ждут.

И я услышала, как сзади хмыкнул Ярослав.

***

Обед оказался более торжественным, чем я рассчитывала.

Он проходил в большом зале, почти лишённом мебели, если не считать кожаного дивана и двух кресел, на каждом из которых можно не только сидеть, но и лечь спать. И выспаться, как на вполне удобной кровати.

И вот теперь посреди этой залы, стены которой были увешаны большими чёрно-белыми фотографиями хозяйки, поставили круглый стол, накрытый шёлковой скатертью.

От вида аппетитных закусок я почувствовала, что голодна и готова наброситься на еду. Особенно вон на те жаренные баклажаны, свёрнутые рулетиками, внутри которых прятался белоснежный творожный сыр с вкраплениями зелени.

— Платон ушёл погулять с няней. Я подумала, что так ему будет легче, — почему-то отчитывалась передо мной вдова, будто ей было неловко. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Хозяйка уже успела переодеться в лёгкое платье и выглядела в нём ещё моложе, почти подростком, которого по нелепой случайности накрасили, как взрослую даму.

Если бы не траурная повязка в виде широкого ободка, украшавшая волосы, и живая чёрная роза, приколотая к лифу платья, можно было бы подумать, что у длинноволосой нимфы с большими, влажными, как у лани, глазами день рождения.

Горничная в нарядном, белоснежном переднике расставляла приборы и чинно приносила с кухни новые блюда, пока их стало некуда ставить.

Хозяйка же, Дмитриева Анастасия Павловна, была не то что грустна, скорее взирала на все эти приготовления с  меланхоличной задумчивостью. Будто сама удивлялась: зачем всё это теперь?

Племянник покойного взял на себя заботу о вдове, чем несказанно огорчал мать, хотя Эльвира Викторовна, специально выбравшая место рядом с сыном, старалась этого не показывать.

Она лишь морщилась и кривила рот, будто съела лимонную дольку, когда вдова снова и снова принималась рассказывать о своём покойном муже.

По разговорам хозяйки, если не знаешь всю подноготную, можно было подумать, что у девушки умер не муж, но отец.

Мне живо представилось, что говорила сестра брату, когда тот сообщил о своёй новой невесте. Конечно, если он делился планами, а не ставил людей перед свершившимся фактом!

Я чувствовала себя неловко. Так, будто подглядываю в замочную скважину за частной жизнью совершенно незнакомых людей.  Здесь и психологом быть не обязательно, у собравшихся всё на лицах написано: зависть, злость, печаль или тревога о будущем. Иногда, скорбь.

К счастью, почти никто не обращал на меня внимание. Все словно разом ослепли и перестали глазеть в мою сторону. Как по команде или по договорённости.

Что ж, это меня вполне устраивало. Я сидела между сестрой отца и Ольгой Денисовной, которая накладывала в мою тарелку деликатес за деликатесом, взглядом уговаривая попробовать. Я лишь благодарно кивала и подчинялась, лишь бы мне не начали задавать неудобные вопросы.

На Ярослава я и вовсе старалась не смотреть, чтобы он снова не стал упрекать меня в заговоре, посягающем на его свободу. Сколько бы я не возражала, мужчина от своего мнения не отступал. Раз он выдал мне роль охотницы за миллиардом, то возражать было бесполезно. Да я и не собиралась никому ничего доказывать.

Казалось, всё обойдётся обычным обедом, по завершении которого все забудут о моём существовании. Или сделают вид, что особняк в Подмосковье и квартира на окраине Москвы не стоят того, чтобы продолжать знакомство со вчерашней провинциалкой.

Анастасия Павловна позволила себе выпить красного вина, и на щеках девушки заиграл лёгкий румянец. Эльвира Викторовна бросала на сына и вдову осуждающие взгляды, но что-либо комментировать не смела.