Возвращение на Трэдд-стрит - читать онлайн книгу. Автор: Карен Уайт cтр.№ 57

«Да», – хотелось сказать мне. Но я повозилась с ремнем безопасности, затем с перчатками – с чем угодно, лишь бы только отвлечься и не смотреть ему в лицо.

– Лучше не стоит. Дом недалеко отсюда, так что мы закончим в течение часа. У тебя будет масса времени, чтобы отвезти меня в офис и потом пообедать. По отдельности, – поспешно добавила я.

Не говоря ни слова, он отъехал от тротуара и покатил по улице, а моя голова пела под аккомпанемент ритма колес. Да, Джек. Да.

Оловянные небеса плевались ледяным дождем, пока мы с детективом Райли, забившись под большой черный зонт, наблюдали, как останки Невина Вандерхорста выносят из семейного мавзолея на кладбище Магнолия, где совсем недавно была перезахоронена его мать. Мы уже проверили внутри мавзолея табличку, идентифицирующую место последнего упокоения Генри, брата-близнеца Джона. Из чего следовало, что в фундаменте дома был замурован не Генри. В связи с чем возникал вопрос: если не он, то кто?

При всей моей ненависти к больницам и музеям, они «нервно курили в сторонке» по сравнению с пыткой шагать прямо к источнику беспокойных мертвецов. Не будь со мной Томаса, я бы принесла свой айпод и воткнула бы в уши наушники, скрыв их от фотографов теплой вязаной шапкой. Вместо этого мои уши были голыми и почти онемели, и я, чтобы заглушить голоса мертвецов, которых я все еще могла слышать, но не видеть, была вынуждена напевать мелодии моей любимой группы «АББА».

– Вы напеваете песню «S.O.S.»?

Я с приятным удивлением повернулась к Томасу.

– Вы знаете группу «АББА»?

Он фыркнул.

– А кто ее не знает? Они ведь продали больше альбомов, чем «Битлз».

– Я в курсе. Но мне никто не верит.

Он помолчал.

– Я дважды смотрел фильм «Мамма мия» и даже купил для мамы DVD, чтобы нам с ней не спорить по поводу прав собственности.

Я громко рассмеялась, но мой смех быстро утонул в нарастающем шепоте, который звучал все отчетливее и громче. «Я не могу найти свою дочь. Мы вместе плыли на лодке, но теперь я ее не вижу. Ты не поможешь мне найти ее? Ей всего четыре года, и ей нельзя оставаться одной». Голос раздавался позади меня, рядом с моим ухом, высокий и несущий в себе годы горя. Я шагнула вперед, чем вынудила Томаса пойти следом со мной, чтобы удержать над нами зонтик. Я остановилась, когда мы подошли к одному из поросших мхом гигантских дубов, охранявших кладбище, как часовые. Отсюда открывался вид на медленное течение реки Купер, чьи берега служили одной из границ кладбища.

Кучка репортеров и съемочные группы с расстояния наблюдали за происходящим. Подойти ближе к склепу им не давали двое полицейских, прибывших вместе с детективом Райли. Рядом со склепом был припаркован грузовик из офиса коронера округа Чарльстон; его задние двери были распахнуты, словно приветственные объятия.

– Мне кажется, они вас заметили, – сказал Томас, обращая мое внимание на представителей СМИ.

– Отлично, – пробормотала я, исподтишка наблюдая за троими из них: фотографом, ассистентом, в чьи обязанности, похоже, входило держать над камерой открытый зонт, и миниатюрной женщиной, по всей видимости, репортером. На ней были дешевые лоферы с кисточками, чья коричневая кожа почернела от дождя, бежевый плащ от «Берберри» с фирменным клетчатым шарфом на шее. К тому моменту, как она оказалась от нас в десятке ярдов, эта особа уже улыбалась улыбкой, напоминавшей улыбку Чеширского Кота.

Я подумала, куда бы мне спрятаться, но, кроме толстого ствола дерева, за который можно было нырнуть, деваться мне было некуда. Прикрывшись наклеенной на лицо улыбкой, Томас тихо сказал:

– Улыбайтесь и будьте вежливы. Помните, она может напечатать каждое ваше слово. А точнее, непременно напечатает все ваши слова. И постоянно напоминайте себе, что это дело рассматривается в суде общественного мнения и что общественное мнение играет в Чарльстоне огромную роль. Думайте об этом, как будто вы едите свой любимый пончик, который упал на пол. После первых кусочков грязи вкус будет совсем как у обычного пончика.

Я посмотрела на него с новым восхищением.

– Детектив Райли, похоже, мы говорим с вами на одном языке.

Он взглянул на меня с высоты своего роста.

– Именно это я и пытался вам сказать.

– Мисс Миддлтон? – Репортерша теперь была на расстоянии крика, и я увидела, что мы с ней примерно одного возраста, только она дюймов на шесть ниже и фунтов на пятьдесят легче. Ее короткие темно-каштановые волосы – этакий закос под стрижку Дороти Хэмилл семидесятых – начала восьмидесятых, жертвой которой я в свое время успела побывать, – несмотря на ветер и дождь, были гладкими, словно шлем. Я знала, что мои собственные волосы, скорее всего, напоминают мочалку, и на всякий случай подозрительно покосилась на видеокамеру, чтобы убедиться, что ее объектив направлен не на меня.

– Да, – сказала я. – Я Мелани Миддлтон.

Женщина остановилась, и ей пришлось запрокинуть голову, чтобы заговорить со мной.

– Вас сложно поймать. – Она протянула руку, и я пожала ее, отметив про себя, что ее рука похожа на детскую. «Интересно, – подумалось мне, – ее стол в редакции тоже переоборудован под ее маленький рост?» Я представила ее сидящей на стопке телефонных книг, и уголок моего рта невольно пополз вверх.

– У вас на работе и дома отличные привратники, – сказала она.

– Знаю. Благодаря им я могу выполнять свою работу, ни на что не отвлекаясь. – Я выразительно посмотрела на нее, но она, похоже, этого не заметила.

Она повернулась и протянула руку Томасу, чья ладонь поглотила ее руку до запястья.

– Рада снова видеть вас, детектив Райли. Моя коллега Ребекка Эджертон упомянула, что вы можете быть здесь. Как я понимаю, вы читали мои статьи перед публикацией. – Она подняла руку. – Я знаю, что ваш шурин – мой начальник, поэтому ничего не скажу. Признаюсь, я надеялась, что это поможет мне взять интервью у мисс Миддлтон, поскольку Ребекка, похоже, не смогла этого сделать. Не то чтобы это помогло, но, как обычно бывает, мы находим способы. Было бы желание.

Она широко улыбнулась, обнажив мелкие, идеально ровные белые зубы. Я едва не спросила ее, уж не молочные ли они.

– Итак, начнем. – Она подняла небольшой диктофон. – Не возражаете, если я запишу наш разговор?

– На это? – спросила я. Газета наверняка могла позволить себе более современное оборудование. Например, ручку и бумагу.

Она хихикнула.

– Что я могу сказать? Я большая поклонница восьмидесятых – не могу расстаться с вещами, которые в те годы так хорошо работали на меня.

Я взглянула на ее мокасины, плащ и волосы и поняла, что она говорит правду. Я представила, как она бегает трусцой с аудиоплеером на поясе и пользуется автомобильным телефоном, к которому прилагается чехол и антенна.