Крах «Барбароссы» - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Старицын cтр.№ 115

Сзади захлопали выстрелы пушек артпульвзвода. Сорочкин по телефону доложил, что открыл огонь по немецким пушкам, выставленным на прямую наводку у околицы Понинки и вдоль опушки леса.

Затем, Петр постарался поточнее определить по ориентирам дистанцию до немецких пушек, и продиктовал радисту целеуказание для корпусной артиллерии. Через несколько минут немецкие позиции накрыли разрывы тяжелых снарядов. Артобстрел прекратился. Пехота тем временем подобралась к ближней колючке. Петр перенес огонь всех своих огневых средств на пехоту. Надо отдать немцам должное. Они не отступили, а попытались броском вперед выйти из под огня и ворваться в окопы. Но, только, нарвались на кинжальный огонь всех пулеметов, автоматов и винтовок из наших окопов. Три пулемета на сто метров фронта — это не шутки! Немцы, однако, проявили недюжинное упорство. Они залегли и попытались по-пластунски преодолеть последние 50 метров. Их упорство было вознаграждено: в 30 метрах от окопов они попали под град ручных гранат. Гранат у бойцов было много, и они их не жалели.

Уцелевшие немцы начали отползать. В этот момент над полем боя застрекотали У-2. Из наших окопов взлетели зеленые сигнальные ракеты, обозначая передний край. Заходя вдоль переднего края, ночные бомбардировщики высыпали из подкрыльевых кассет россыпи мелких бомб прямо по немецкой пехоте. Победа была полной. Хитрость фрицев с ночной атакой не выгорела. Всю оставшуюся ночь противник вел себя тихо, видимо, приходил в себя после полученной оплеухи. У-2 ночью прилетели еще раз и отбомбились по немецким позициям.

Утром подсчитали побитых фрицев. Старых убитых уже присыпало грунтом при артобстреле, а свежие трупы выделялись мышиным цветом формы. Свежих получилось более батальона. В отдалении насчитали 19 разбитых пушек. Собственные потери составили 9 убитых, 22 раненых. Один ручной пулемет. Разбито четыре пулеметных гнезда. Гнезда сразу же восстановили.

С раннего утра высоко в небе над опорным пунктом закружилась восьмерка ишачков. Бойцы Кардаша немедленно возгордились. Надо же! Им предоставили персональное воздушное прикрытие! Через полчаса истребителей сменила другая эскадрилья. Затем еще одна. Истребители крутились в небе не зря. В 7-10 с запада появилась большая группа пикировщиков в сопровождении истребителей. Наши пошли на перехват. Петр вывел свой зенитный расчет на позицию. С десяток пикировщиков сумели прорваться и отбомбиться. Зенитчики умудрились одного повредить. С дымом он ушел на запад. От разрывов бомб холм заходил ходуном.

На смену первой появилась еще одна группа пикировщиков — около 20 штук. Но, и к нашим подошло подкрепление — еще 12 ишаков. В небе стало тесно от самолетов. Истребители сбили двоих, но, и сами потеряли троих. Стройную колонну бомбардировщиков растрепали, но отбомбиться они, все таки, сумели. Разбили два пулеметных гнезда, один блиндаж, разрушили окопы. Одна бомба ударила точно в центральный дот, выдолбила в бетоне выбоину глубиной сантиметров 70 и диаметром почти полтора метра, но перекрытие не пробила. Всех находившихся в доте порядком оглушило, но боеспособности гарнизон дота не утратил. Потерь не было. Весь личный состав отсиделся в укрытиях.

После бомбежки снова начался артобстрел. Потом со всех сторон снова полезла пехота. Её прижали к земле минометами и пулеметами. Когда фрицы подобрались в внешней колючке, Петр скомандовал «к бою», укрывавшимся до того в потерне стрелковым взводам. Когда стрелки рассредоточились по окопу и открыли огонь по пехоте, последовал неожиданный и потому показавшийся очень сильным артналет. Пока бойцы снова уходили в укрытия, взводы понесли серьезные потери: шестеро убитых, тринадцать раненых. Кардаш понял, что, немцы снова схитрили: выманили стрелков в окопы и потом нанесли артиллерийский удар. Петр решил, впредь выводить взводы из укрытий, только, когда фрицы подойдут к внутренней колючке. Тогда, они уже не смогут вести артобстрел, из опасения ударить по своим. До того, прижимать немцев к земле пулеметами из полукапониров и гнезд.

Весь день прошел, как в бреду. Артобстрелы, бомбежки, атаки следовали одна за другой без перерыва. Хорошо прикрывали свои истребители. Если бы не они, бомбардировщики сровняли бы холм с землей. Когда фрицы особенно напирали, Петр вызывал поддержку: дважды гарнизону помогли штурмовики и четыре раза корпусная артиллерия. Только в десять часов вечера немцы угомонились. Комроты приказал считать потери. Вся местность вокруг холма на триста метров была изрыта воронками. Невозможно было подсчитать, сколько за день побили немцев. Почти все трупы за день засыпало грунтом от разрывов. Но точно, много больше батальона.

Сами потеряли 22 человека убитыми и 37 ранеными. Легкие касательные ранения уже не считали. «Поцарапало» почти всех. Бомбами и снарядами разбило один полукапонир на левом фланге, три пулеметных гнезда, одну танковую башню Т-2, три блиндажа. Вышли из строя шесть ручных пулеметов и два миномета. Бронеколпак на западном склоне разбило прямым попаданием шестидюймового снаряда. Сидевшие в нем лейтенант Сорочкин и пулеметный расчет погибли. Погиб и еще один взводный лейтенант. Один из взводных был тяжело ранен. Вместо вышедших из строя командиров пришлось назначать старших сержантов. Лейтенантов уже не осталось. Командовать артпульвзводом поставил политрука Первухина.

На закате снова вышел на связь комкор. Выслушав доклад, снова очень хвалил. Приказал не стесняться и вызывать артподдержку при любой атаке. Дал частоту для связи со штабом 44-й дивизии. Поскольку, позиции дивизионной артиллерии и минометов 44-й дивизии находились всего в четырех — пяти километрах к югу, она могла обеспечить значительно более точный заградительный огонь, чем корпусная артиллерии. Комкор приказал держаться. Обещал прислать подкрепление. Интересно, как? — подумал Петр.

В строю осталось всего 89 человек, включая боеспособных легкораненых. Петр поставил под ружье всех, кроме радистов и фельдшера. Расчеты орудий сократили до минимума. Вторыми номерами при пулеметах в дзотах и гнездах, поставили бойцов, имевших ранения в ноги. Так, удалось наскрести еще 23 человека. На подачу снарядов к орудиям поставил бойцов, раненых в одну руку. В стрелковых взводах осталось по 5–7 человек. Ввиду отсутствия у противника бронетехники, всех бронебойщиков переквалифицировали в пулеметчиков.

Ночью, несмотря на одолевавшую бойцов усталость, восстановили все четыре разбитых пулеметных гнезда. Петр твердо решил: стрелков в окопы не выводить, без абсолютно крайней необходимости. Пулеметчики в полукапонирах и гнездах, все-таки, несли значительно меньшие потери, чем стрелки в окопах. Восстанавливать окопы сил уже не было.

Немцам, тоже, приходилось не сладко. У-2 кружили вокруг опорного пункта всю ночь. Летчики бросали САБы, ослепляя немецких зенитчиков их светом, и сыпали на немецкие позиции мелкие бомбы. Петр предполагал, что после понесенных в последние два дня потерь, боевой энтузиазм у противника поутихнет.

Тем не менее, паля вслепую в небо, немцы умудрились подбить два самолета. Один из них ушел в сторону наших, а другой плюхнулся прямо на холм. Благо, бойцы постоянно обозначали ракетами передний край. Немцы открыли бешенный огонь по севшему на вынужденную самолету, но бойцы успели вытащить из самолета летчиков, прежде, чем самолет сгорел. Когда летчиков привели на КП, Петр с изумлением обнаружил, что летчики — девушки! Фельдшер осмотрел летчиц. К счастью, обошлось без ранений, не считая синяков. Затем, с ними поговорили Петр и Первухин. Летчицы рассказали, что, про их геройскую оборону уже знают в армии. И, даже, написали во фронтовой газете, не говоря уже об армейской.