Час спустя, попрощавшись с лучшим боссом всех времён и народов, я запрыгнула в салон пикапа Шона. Погода просто озверела. Ледяной ветер, пробирающий до костей, и дождь вперемешку со снегом тут же навели меня на мысли о горячем душе в компании Шона.
— К утру дорога превратится в каток, а у меня какая-то хрень с тормозами, — заявил он, останавливаясь перед поворотом. — Надо отогнать тачку в мастерскую.
Слова Шона вызвали у меня воспоминания о нашем недавнем разговоре с Дайан о погибшей дочери того самого вечно пьяного мужика, что в одиночестве сидел за столиком в углу.
— Скажи, ты знал Эмили? — поинтересовалась я, убавив громкость магнитолы.
— Что за Эмили? — спросил Шон.
— Это та девушка, что погибла в прошлом году, она попала в аварию.
— Да, — кивнул он, — я видел ее в колледже.
— Так вы были знакомы?
— Ну как тебе сказать, — протянул Шон, пожав плечами и мельком взглянув на меня, — я знал, что ее зовут Эмили. А почему ты спрашиваешь?
Просунув руку под его локоть и, обхватив ее, я прислонилась к плечу парня. Он потерся щекой о мои волосы, переключая передачу.
— Сама не знаю. Просто ее отец, он часто зависает в баре... Печальное зрелище.
— Мне не нравится, что ты там работаешь, Сара! — заявил Шон в ответ на это своим типичным тоном властолюбца. — Какие-то пьяные мужики весь вечер отираются возле тебя! Бросай это дело, пока сестра не узнала!
Я отпустила его руку и села ровнее.
— Никто там не отирается. И… я не пойму? Ты угрожаешь мне тем, что всё расскажешь Алекс? — настороженно спросила его.
— Эй, остынь, ладно? — Шон протянул руку и обнял меня, прижимая к себе. — Я не пытаюсь контролировать твою жизнь, а просто волнуюсь за тебя. Хочешь работать там? Работай.
— Спасибо, что разрешил, — пробубнила я.
Шон тут же отодвинул меня, сердито проговорив:
— И какого хрена ты не пристегнулась?
Покорно потянувшись к ремню, я потратила последние силы на то, чтобы пристегнуть его, и, откинув голову, простонала:
— Я так устала, что у меня нет сил на то, чтобы спорить с тобой.
— Неужели этот день наступил? Это надо отметить, — и хлопнул меня по коленке. — Что насчёт шоколадного торта? Жаль я не купил сливки, — а его рука скользнула вдоль бедра, сжимая его.
— Иди на хрен, Шон, у меня нет сил на это, — улыбаясь, ответила я, поглаживая ладонь этого любителя шоколада, уже предвкушая то, что он имел в виду, когда говорил о торте.
Глава 13
— Всё, отстань, — проговорила я в губы парня, не имея ни малейшего желания отрываться от них. — Я снова из-за тебя опоздаю, Шон.
Тот недовольно застонал, уткнувшись мне в шею.
— Давай никуда не пойдем, — водя языком по коже, пробубнил он.
— Опять? Совсем сдурел? Нас же выпрут из колледжа!
Оттолкнув его, я нащупала сумку, упавшую мне на ноги в результате нашего страстного прощания перед занятиями, достала зеркальце и с ужасом уставилась на свое отражение. Румянец, что выдавал мое возбуждение после затянувшегося поцелуя, и припухшие яркие от притока крови губы, делали выражение моего лица до безобразия порочным.
— Выгляжу… как последняя… Да ты прекратишь меня лапать!
И шлепнула ладонью по руке Шона, блуждающей под моей блузкой.
— Я хочу тебя, — произнес парень, потянувшись к верхней пуговице на ней, начал расстёгивать.
— Шон, мы на парковке! Ты что творишь?! — вцепившись в его пальцы, я хотела помешать ему расстегнуть блузку.
— Никто не увидит, — он уставился на меня безумным взглядом, где полыхал похотливый огонь. — Я четыре дня терпел. Ну же, Сара, я гуглил, сегодня уже можно!
Я засмеялась в ответ на его тупое заявление, а он отвел мои руки в сторону, продолжив возиться с пуговицами, а затем вдруг замер, уставившись куда-то мне за спину. Я тоже повернулась, и причина его замешательства открылась мне сразу же.
Супер! Рядом с пикапом Шона на соседнем парковочном месте стояла тачка, из которой показалась сначала задница Николь, а затем и она сама. Брюнетка сделала вид, что не заметила нас, но я не верила в случайные совпадения, учитывая, сколько вокруг оставалось свободных парковочных мест, и была уверена, что она специально припарковалась тут. Интересно, как давно она подъехала, и что успела увидеть? Отвернувшись, я села ровнее и, скинув с себя руки парня, принялась застёгивать блузку. Затем снова достала зеркальце, мазнула по губам блеском, закинув перед этим в рот подушечку жвачки.
Шон наблюдал за мной, покусывая нижнюю губу, и криво улыбался. Казалось, ему все было нипочем. Но, что до меня, то встреча с Николь мгновенно охладила мой пыл.
— Шевели задницей! — скомандовала я, открывая дверь. — У нас осталось меньше трёх минут, чтобы успеть на лекцию.
Шон потянул меня за предплечье, прижал к себе и, откинув волосы, коснулся чувствительного участка кожи за ухом, прошептав:
— Иди вперёд, не уверен, что я смогу сейчас ходить с… этим, — и, схватив мою ладонь, прижал ее к своему паху.
На лекции по юридическому письму я снова витала в облаках, то и дело поглядывая на экран смартфона, и, одновременно напрягая все свои извилины, чтобы хоть что-то записывать за профессором МакАдамсом. Но у препода не было ни единого шанса увлечь меня своим предметом, потому что переписка с Шоном была намного интереснее, познавательнее и актуальнее любого термина во вселенной. И, оказалось, что не только для меня, но и для него самого. Я о профессоре МакАдамсе. Чтоб ему на голову упал стеллаж с двадцатью семью томами юридической энциклопедии, и он больше никогда не вспомнил, что видел… Но обо всем по порядку.
Я так и не дописала слово «аргументационный» в своей тетради, нацарапав в ней лишь «аргуме», потому что у меня был веский на то аргумент – фотка, которую мне прислал Шон. Она загрузилась в тот момент, когда профессор МакАдамс остановился надо мной, протягивая какой-то бланк. Да так и завис, уставившись в экран моего мобильника, обновив тем самым мой счёт. Теперь мою грудь помимо Шона, видел ещё один мужик на планете. И он стоял прямо передо мной, покрываясь красными пятнами.
— Э-э-э, — растерянно выдавил препод, оттянув галстук вниз, как только я перевернула мобильник экраном вниз, — здесь… список тем для задания, которое станет зачетным в этом семестре. Выберите тему, напишите свою фамилию и передайте… дальше, мисс?.. — проблеял он вопросительно.
— Хьюстон, профессор, — ответила я.
И была готова провалиться сквозь пол от неловкости, когда наугад выбрала тему и записала фамилию, решив отныне раз и навсегда садиться в самом крайнем ряду.
«Я скучаю по ним», — было написано под фото. Ну разве могла я злиться на этого болвана? Пытаясь не заржать, я набрала ответ.