И замок в придачу - читать онлайн книгу. Автор: Любовь Огненная cтр.№ 3

— А ну, цыц всем! — раздался тихий, но властный старушечий голос, от которого мигом стихло все вокруг.

Я и сама вся подобралась, разглядывая расступающихся людей. Вперед вышла сухонькая старушка — маленькая, сгорбленная, с лицом, покрытым морщинами. Прищурившись на меня одним глазом, вторым — странно вращающимся — она окинула присутствующих взглядом, отчего народ вынужденно сделал шаг назад.

— Приветствуем тебя, новая хозяйка Тауршира. Я — староста нашей деревни, Бегоня. Прошу к столу.

Мой голодный желудок обрадовался. Я прямо-таки услышала, как он радостно булькнул. Очень надеялась, что этого не слышали все остальные, но думать и дальше мне об этом было попросту некогда.

Побывав в доме старосты, я наелась до такой степени, что совершенно не была в состоянии передвигаться, однако это совсем не остановило деревенских. Они перетаскивали меня из дома в дом, как трофей, пытаясь запихнуть в меня как можно больше. А учитывая, что домов на единственной улице было больше сорока, то к концу теплого приема я уже откровенно спала. Спала там, куда положили, лишь время от времени квакая что-то в ответ.

И каково же было мое удивление, когда проснуться меня вынудил крик петуха! Да я чуть с печки не рухнула, запутавшись в стеганом одеяле. Создавалось впечатление, что петух орал благим матом прямо у меня над ухом, да только заткнуть его никто не пытался. Пришлось слазить с печки и снова осматриваться.

Не так я представляла себе деревенский дом. В моем понимании здесь уже давно водилось электричество, имелись стиральная машинка и холодильник, а еще вовсю работали телевизоры и интернет, но все было совсем не так.

Добротные деревянные дома имели внутри каменные печи. Почти у каждой семьи была своя собственная баня. Из мебели — только самое необходимое. Никаких диванов или кресел. Никаких электроприборов или нормальных ванн. Страшно говорить, но вчера я посещала туалет, который находился в пристройке на улице.

После города подобное стало для меня настоящим шоком, но уже этим утром — когда мобильник окончательно разрядился — я поняла, что есть своя прелесть в такой жизни: назойливые родственники до меня больше дозвониться не могли.

Да и что говорить — симпатично, чисто, красиво. Дети здесь не сидели у компьютеров целыми днями, а помогали по хозяйству или играли на совершенно безопасной улице. Молодежь собиралась в клубе, кто постарше — в музее. Не жизнь, а сказка! Ну почти, потому что мне снова хотелось в туалет.

Захватив сумку с вещами, я отправилась на улицу. Будить хозяев не хотелось. Да и не факт, что меня снова не потащат по домам, но теперь уже чтобы накормить завтраком. Эти люди почему-то считали себя обязанными мне, хотя я не имела никакого отношения к свалившимся на их деревню благам. Это бабушка завещала немалые деньги на улучшение Тауршира, а я так — можно сказать, мимо пробегаю.

Вот продам замок и не буду иметь к нему никакого отношения, а пока же стоило хотя бы познакомиться с привалившим неизвестно за какие заслуги наследством.

Небо еще окрашивалось синевой ночи, но тонкая полоска рассвета уже медленно ползла по горизонту, словно выключая звезды. Вдохнув свежий морозный воздух, я отправилась прямиком к замку. Деревня спала, если не считать петуха, что продолжал горланить. Снег приятно поскрипывал под ногами, переливался и казался голубым. Нереально красиво…

Дорожка, ведущая к замковым воротам, была тщательно вычищена. Кованые узоры на воротах складывались в картины. На левой створке мужчина стоял перед девушкой на одном колене, а на правой — младенец, завернутый в одеяло, лежал на руках у родителей. Во всем этом великолепии отвратительнейшим образом смотрелся тяжелый железный замок.

— И где это у нас тут были ключи? — поинтересовалась я сама у себя, копаясь в сумке.

К замку подошел самый ржавый, самый старый ключ, но стоило мне провернуть его в скважине, как перед моими глазами будто что-то вспыхнуло. Я даже зажмурилась, проморгалась, но ничего больше так и не сумела заметить.

Да только ключ, когда я его вынула, блестел в моих руках, словно новенький. Это что за галлюцинации такие?

Створки начали открываться сами собою. Послышался скрип несмазанных петель, но отпрянуть я не смогла бы при всем желании. Испугалась, да, но меня словно тянула вперед неведомая сила. Она заставляла меня сделать шаг, еще один, и еще, и не пропала до тех пор, пока я не пересекла подъездную дорожку и не поднялась по многочисленным ступенькам.

Высокие центральные двери отворились без ключа. Я даже прикоснуться к ручкам не успела. Лишь обернулась, заслышав скрип ворот. Они закрывались сами по себе, а по ту сторону забора откуда ни возьмись столпились деревенские. Они молчали и с каким-то восхищением наблюдали за мной…

И именно в этот момент я умудрилась споткнуться о порог. Ну правильно! Чего это я крадусь в собственный замок? Лучше появиться в нем с грохотом!

Однако внутри строение оказалось еще мрачнее.

Происходящее отчетливо напоминало мне фильм ужасов. Ну, тот самый, где декорации офигенные, а герои ведут себя как идиоты.

Начнем с того, что я с ног до головы увязла в паутине. Причем понятия не имела, откуда эта паутина могла здесь взяться, если замок пустовал совсем недолго. Правда, мне этого оказалось мало. Пока я пыталась отлепить с себя разрушенный дом пауков, моя нога прямо вместе с ботинком попала в капкан. Не в настоящий, конечно же, — на моем пути попалась то ли низкая ваза, то ли пузатый горшок, который я умудрилась разбить, оступившись на лесенке, состоящей из двух ступеней.

Эта лесенка позволяла спуститься в центральный холл, в который я с грохотом скатилась. Грохот был таким, что картина, покрытая толстым слоем пыли, упала со стены, а люстра, состоящая из сотен хрустальных висюлек, угрожающе закачалась, тонко намекая мне на то, что владелицей замка я могу быть очень недолго.

У меня даже ненароком возникло желание срочно связаться с тем самым нотариусом, но я отказалась от этой идеи тут же. Рано мне себя еще хоронить! Вот продам замок, уеду на ПМЖ в жаркие страны, и лет через шестьдесят мы об этом обязательно поговорим!

— Ну, здравствуй, замок, — потирая ушибленное бедро, зачем-то поздоровалась я.

— Здравствуй, здравствуй, здравствуй… — сотнями голосов тут же ответило эхо, а я едва сердечный приступ не заработала.

Пришлось срочно брать себя в руки и осматриваться.

Если честно, прикасаться к мебели, вазам и вообще убранству замка мне было откровенно страшно. Во-первых, я боялась, что мои бренные останки потом просто не найдут под слоем пыли. Во-вторых, я себя прекрасно знала: ломать — не строить, а руки у меня, откровенно говоря, росли совсем не из положенного места.

Ну и в-третьих, я с ужасом представляла, сколько все это добро может стоить и как потом меня по всем телеканалам будут чихвостить ценители антиквариата, если окажется, что я разрушила какую-нибудь бесценную коллекцию. А я могу! Очень даже могу!