Жила-была девочка, и звали ее Алёшка - читать онлайн книгу. Автор: Таня Танич cтр.№ 198

Я лишь молча кивнула, стараясь не сосредотачиваться на том, как спокойно и буднично Марк говорил о методах влияния на людей, принятых в его кругах. Да и с чем я могла поспорить? С тем, что нужно просто отстраниться, переждать и отпустить ситуацию? Наоборот, только так и надо было поступать. На любое активное влияние у меня уже не было ни сил, ни желания.

— Единственный адекватный шаг, который мы можем и должны предпринять — это удалить из сети всё, связанное с тобой. И, прежде всего, твой блог, как бы ты к нему ни относилась. Любая дискуссия с теми, кто льет на тебя грязь, бессмысленна. Они не слышат никого, кроме себя. Ты не сможешь вычистить всю эту гадость, она будет только прибывать. Надо убрать всё, сразу, вместе с журналом.

Когда-то я даже представить не могла, что тот самый виртуальный мир, значивший для меня так много, подаривший мне друзей, известность и возможность издать первую книгу, может и должен быть уничтожен всего за несколько минут. Но сейчас я отреагировала на эту новость спокойно, словно давно предчувствовала такую бесславную и грустную концовку.

— Конечно, Марк. Делай, как считаешь нужным. Только… Я не думаю, что они успокоятся. Есть же много других форумов, и если им захочется продолжить…

— Это уже не наши проблемы. Те, другие форумы напрямую с тобой никак не связаны. А этот блог — связан. Точнее… — заходя в панель управления и быстро щелкая кнопками, добавил Марк, — был связан. Его уже нет.

Вот и все. То самое прекрасное свободное будущее, новый виртуальный мир, о котором когда-то так увлеченно рассказывал мне Ярослав, оказался ничем не лучше старого, привыкшего перемалывать жерновами беспечных и расхрабрившихся мечтателей. И теперь я покидала его, раскрошенная в пыль, уныло неся за собой все разбитые идеалы и устремления. Стоило ли горько жалеть о крахе иллюзий? Нет, не стоило. Если я о чем и жалела, так это только о собственной глупости и наивности.

И скрывать от Марка другие свои странички, которые в будущем могли стать соблазном вернуться, тоже не было смысла.

— Это не все. Есть еще один дневник, мой собственный. Не как писателя, а просто… как человека, я там всякие мелочи по работе писала… И мысли…

Марк в ответ на эту новость не стал задавать лишних вопросов, лишь коротко бросил:

— Адрес.

После того, как в открытом окне всплыла еще одна моя страничка, он даже не дал мне возможности посмотреть, добралась ли волна народного гнева до этого журнала. Этот вопрос так и остался нераскрытой тайной. Марк с помощью такой же несложной и быстрой комбинации на страничке управления удалил и этот кусочек моей виртуальной жизни.

— Где у тебя еще есть аккаунты? Подумай хорошо, не стоит давать этим людям лазейку для получения хоть какой-то дополнительной информации о тебе.

После того, как я, изобразив максимальную сосредоточенность, на которую была способна, назвала Марку несколько популярных форумов для общения и пару сайтов с рецензиями, на которых числилась соавтором, дело было сделано.

Все мои аккаунты исчезли безвозвратно, и связаться со мной через интернет стало практически невозможно. Разве что через электронную почту, которую я все еще не решалась назвать, ведь это была последняя ниточка, соединяющая меня с бывшим окружением. И только на этот адрес я могла получить письмо от Вадима в ответ на собственное сообщение, которое отправила совсем недавно, еще не понимая, во что ввязалась.

Впрочем… Теперь мне не нужна была помощь даже от него. Я перешла свой рубикон, приняв сторону Марка и решив отказаться от любых контактов с этими иллюзорными личностями, напоминавшими скорее отражения в зеркалах, чем реальных людей — писателями, читателями, богемными завсегдатаями и непризнанными гениями. Для того, чтобы выжить в такой среде, нужно было обладать силой и жизненной хваткой Вадима. Я же этим похвастать не могла, особенно сейчас. Вадим слишком переоценил меня с самого начала, решив, что я смогу стать такой, как он — упрямой, решительной, презирающей трудности и находящей счастье в постоянной борьбе. Когда-то я тоже была в этом уверена. Теперь пришло время понять, как глубоко мы все ошибались.

И поэтому, отбросив колебания, я попросила Марка заблокировать и электронную почту, которая мне теперь была абсолютно не нужна. Я не хотела ни с кем общаться, никому писать и получать письма и читать ответы тоже — не хотела.

Мир вокруг меня словно выключили, и я осталась одна, незаметная и безликая, в полнейшей темноте и пустоте. Следы, которые я успела оставить за время самостоятельной жизни уже начали таять в моем сознании, и я со странным облегчением понимала, что скоро обо мне забудут.

Все — кроме Марка.

Единственный друг, для которого я бы никогда не стала блеклым воспоминанием, был мертв уже несколько лет. Наставник и учитель, вложивший в меня душу и сердце, скоро откажется от меня, едва узнает, что я снова сбежала от трудностей — теперь уже окончательно и бесповоротно. Остается только моя книга, страсти вокруг которой будут кипеть еще долго, но я больше не чувствовала с ней никакой связи. Я бросила ее, отказалась, так же как когда-то от меня отказалась собственная мать — жестоко и просто, без объяснения причин, без желания исправить ошибку. Теперь я в точности повторила ее поступок — собственное детище, выпестованное и созданное с такой любовью, резко перестало что-то значить для меня. Колесо судьбы совершило полный оборот, снова вернув меня в ноль, в новую точку отсчета. И следующий виток жизни я встречала в совершенном спокойствии, с готовностью принять неизбежное.

С таким странным чувством тихого опустошения мы прожили еще один день. Я постепенно возвращалась к самой себе, такой, как была когда-то, до путешествия в столицу, находя в этом своеобразное успокоение и радость. Вот только Марк продолжал обеспокоено наблюдать за мной, словно не доверяя этому внезапно снизошедшему умиротворению. Ему самому трудно давалось вынужденное пассивное ожидание, к тому же он так до конца и не поверил в резкую перемену в моем поведении и суждениях.

Чтобы доказать свою искренность, я переключилась на простые домашние дела и активно проявляла заботу о нас двоих. Приготовив вкусный ужин и сидя напротив Марка, я красочно расписывала, как мы снова будем счастливы в городе нашего детства. Все возвращается на круги своя — вот и нам тоже пришло время вернуться. И пусть говорят, что в одну и ту же воду нельзя войти дважды, а мы все равно попробуем. Ведь вместе мы — сила и способны делать то, чего обычным людям не дано.

Несмотря на то, что это были именно те слова, которых он от меня давно ждал и хотел услышать, я видела, что напряжение не спешит отпускать его. Но я не торопила события, дав времени шанс сгладить нервотрепку последних дней. Пройдет еще несколько недель или месяцев, и Марк убедится в моей искренности. Я сама в нее уже почти поверила.

Первым шагом его доверия, а, может, нежелания меня волновать и расстраивать, стало то, что Марк больше не пытался слепо меня контролировать. Теперь, уходя на экзамены, он больше не прятал ключи и не запрещал мне подходить к компьютеру или включать телевизор, видя, что я не делаю никаких попыток сбежать или повлиять на ситуацию. Все равно от новостей трудно было укрыться. Но меня они уже не задевали — я чувствовала себя вне происходящего.