Замуж в туман - читать онлайн книгу. Автор: Варвара Ветрова cтр.№ 64

— Ты специально тянула время, да? — спросила она с плохо скрываемой яростью. — Ждала ищеек?

— Чтобы догадаться, что заклинание с замка снялось одновременно со смертью твоего мужа, не нужно быть семи пядей во лбу, — издевательски усмехнулась я.

Хотя, если честно, и сама напрочь об этом забыла. И теперь, возможно, нам идут на помощь.

Это знание вдруг наполнило меня радостью и, не сдерживаясь, я рассмеялась. Согласна, получилось немного истерично, хотя что делать, если это так и есть?

— Мерзкая девчонка, — прошипела женщина, — не надейся, что вас спасут! Я намерена довести начатое до конца!

С этими словами она взмахнула рукой, и перед глазами всё закружилось. Я пролетела в воздухе некоторое расстояние и ударилась о стену святилища. Перед глазами заплясали звёздочки.

— Ронин, наверх! — услышала я отрывистый приказ. — Защищать!

Приоткрыв глаза, я с трудом сфокусировала взгляд. Как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как черная воронка, которая по недоразумению называется каримари, втягивается в потолок святилища.

А ведь это мой шанс!

Я перевела взгляд на Антею — женщина по-прежнему прислушивалась к чему-то. Осторожно опираясь о стену, я встала. Сделала шаг, другой.

Отлетела я знатно, практически через весь зал, чудом не врезавшись в статуи Богов. Но было в этом и что-то хорошее — я приземлилась в самом тёмном углу и теперь, отсюда, Антея и Лойнос были как на ладони. Надо попробовать подойти, что ли…

Идти было тяжело. А уж с учетом того, что в моих висках своими молотками стучал весь гномий полк — практически невозможно.

Но тем не менее я успела сделать несколько шагов.

Прежде чем волшебница дотянулась до книги и, поудобнее её перехватив, открыла рот.

Первые слова заклинания оглушили меня, подобно раскатам грома. Я упала на колени, зажимая уши и ловя открытым ртом крупицы воздуха, которых в одночасье стало слишком мало. А между тем, в сплошном грохоте, казалось, разрушаемого мира, я начала различать слова. Попыталась встать и опять осела на пол. Нет, Дара, ты сможешь. Вдох. Выдох. Ещё раз.

Третий раз тоже не принес успеха. С тихим стоном я легла на лед и перекатилась на спину. Голос множился, распадаясь как на странные, пугающие, так и на до боли знакомые звуки. Свист ветра. Рокот волн. Раскат грома. Крики северных птиц — всё это смешивалось, двоилось у меня в голове, и я ничего не могла сделать. Звук покорял, подчинял, смирял, заставлял чувствовать себя маленьким беззащитным ребёнком. Титаническим усилием открыв глаза, я уставилась в звёздное небо.

Когда-то в детстве я читала книгу — какую-то историю. И в ней была фраза, которую я тогда не поняла. Прошли годы, случай забылся. И вот теперь, в самое неподходящее время, в самом неподходящем месте, я вдруг вспомнила эту фразу дословно.

Видящий да увидит.

И я увидела: под самым сводчатым потолком святилища, аккурат над тем местом, где лежал дознаватель, горела и переливалась разноцветными огнями многоугольная пентаграмма.

***

Казалось, прошла целая вечность с того момента, когда я заметила рисунок. И всё это время я лихорадочно решала, что же мне делать. Пентаграмма будто знала это и благосклонно давала мне эти несколько мгновений. Даже голос всё ещё читающей Антеи отошёл на второй план.

Насколько я помнила из курса лекций, исход заклинания должен был наступить тогда, когда пентаграмма и объект заклинания соприкоснутся. Здравый смысл рекомендовал послушать совета Альжека и бежать. Я беспомощно перевела взгляд на лежащего Авериса и закусила губу.

Что же с тобой делать-то…

То, что я не брошу дознавателя — это однозначно. Целительница внутри меня подобралась, готовая спасать очередную жизнь, что уж тут говорить, если с детства тебе вталдычивают о необходимости ставить интересы пациентов превыше собственных. А в том, что Аверис сейчас мой пациент, я не сомневалась. Но вот идей по поводу спасения по-прежнему не было.

Ладно, потом.

А сейчас встаём на четвереньки, — вот так, — и ползем.

Плевать на Антею, даже если и заметит — неважно. Проблемы будем решать по мере их поступления.

Так и ползла: медленно, но неотвратимо, отдыхая после нескольких движений. Рука уже не болела, создавалось ощущение, что ей легче отвалиться, чем мучить свою носительницу. Периодически в голову забредали всякие глупые мысли касательно моего внешнего вида и паутины на платье, но я отгоняла их неотвратимым “потом!”.

Антея заметила меня, когда я уже выбралась на свет и проползла добрую половину пути. Я напряглась, но женщине, казалось, было всё равно, мазнув по мне равнодушным взглядом, она вновь уткнулась в книгу, не переставая читать. Ну и правильно, отвлекаться нельзя, а то напутать можно, сама так попалась как-то. В очередной раз решив отдохнуть, я для разнообразия села на пол и в который раз перевела взгляд на нависшую пентаграмму. Испугавшая меня в начале, сейчас она воспринималась как нечто само собой разумеющееся.

А может, это просто у меня наступило пресыщение?

Так или иначе, подняла я голову именно в тот момент, когда голос волшебницы торжествующе взвился и затих, а пентаграмма… а пентаграмма начала медленно, но неотвратимо опускаться.

Я со свистом втянула воздух. Будто это могло помочь. Перевела взгляд на Лойноса. На пентаграмму… опять на Лойноса.

Наверное, все самые необдуманные поступки являются последствиями тщательно обдуманных решений. Которые, в свою очередь, принимаются за доли секунды, пока ты находишься между неизвестностью и реальным миром.

Между молотом и наковальней.

Видимо, Антея что-то почувствовала, потому как, ещё мгновение назад сконцентрировавшаяся на круге, она перевела взгляд на меня. С каким-то мрачным сарказмом я отсалютовала ей здоровой рукой. Медленно встала на колени, а затем и вовсе поднялась. Шатаясь, сделала пару шагов вперед, остановившись у самой границы нижней пентаграммы.

— Не смей! — донёсся до меня какой-то нечеловеческий вой. Видимо, волшебница догадалась.

Догадалась. Но помешать мне уже не смогла.

Криво усмехнувшись, я шагнула внутрь, всем сердцем ощущая, что поступаю правильно.

И что терять мне уже нечего.

Я сделала два шага и упала на Авериса. Упала неловко, некрасиво, больно подвернув ногу, но при этом успев в последний момент подставить здоровую руку, чтобы не причинить ему вреда. В конце концов, отец и сестры поймут. А для других моя жизнь всё равно не имеет никакого значения.

Одновременно с этим почему-то в голову пришла шальная мысль о том, что нам, целителям, не в новинку спасать жизни.

В новинку — делать это так, как я.

— Что ты делаешь? — долетел до меня шёпот. Обернувшись, я столкнулась взглядом с Лоем. Судя по всему, он пришел в себя не так давно.