Плата за рай - читать онлайн книгу. Автор: Урмат Саламатов cтр.№ 16

Спустя некоторое время Екатерина Сергеевна пришла в себя. Оглянувшись, она не могла вспомнить, что произошло с того момента, когда она сидела на диване. На ее зов Григорий никто не ответил, и она решила, что он убежал к соседям за помощью. В ожидании соседей Екатерина Сергеевна тяжело поднялась на ноги, подошла к зеркалу и начала приводить себя в порядок. Ей хотелось утаить правду и сказать, что просто стало дурно. Затем она продолжила ждать на диване, изо всех сил пытаясь отогнать мрачные мысли, которые так и лезли в голову. Ее сопротивление негативу можно было сравнить с оградой из железных прутьев – при том, что тяжкие думы текли сквозь нее, словно вода, и угрожали полностью поглотить.

Ожидание затянулось более чем на полчаса. В этой битве время оказалось не на стороне Екатерины Сергеевны, и она постоянно пребывала в себе. В результате она совсем запамятовала про предполагаемый визит соседей. Она до сих пор не оставляла надежды, что случилось всего лишь недоразумение. Ей казалось, что произошла какая-то ошибка, что это всего лишь шутка ее дочери. Екатерина Сергеевна стала уверять себя в том, что она – мать, и что она хорошо знает свое дитя. Она убеждала себя, что Лера не могла поступить так с родителями, и в письме это явно можно угадать. «Письмо! Письмо!» – вскричала она вдруг, как когда-то Архимед прокричал слово «эврика». Быстро встав, побежала в гостиную комнату. На столе, рядом с кастрюлей остывшего борща Екатерина Сергеевна обнаружила оставленное Алиной Сарыгаевной послание дочери. Она взяла его и перечитала. Дойдя до кухни, села напротив окна, чтобы наблюдать за воротами в случае если ее предположение насчет соседей подтвердится. Вновь непроизвольно всхлипнула, прикрыв лицо руками, в которых все еще было письмо. Минут через десять ей не без усилий удалось успокоиться, но, впрочем, ненадолго. После небольшого затишья она снова находилась в рыдании и снова находила покой. Припадки сопровождались воспоминаниями о дочери, ее детстве, первых шагах, сказанных словах, ее рвении в хозяйстве, самоотверженной помощи всем членам семьи, ее понимании и любви к родным. Екатерина Сергеевна думала об этом маленьком существе, которое, зародившись в ее утробе и находясь так близко к сердцу, в конце концов предало ее. Думала о том, что же ждет ее кровинушку в жестоком и несправедливом мире.

В конце концов Екатерина Сергеевна занялась самоосуждением. Она стала винить себя за то, что, как оказалось, плохо знала свою дочь. Не вела разъяснительных бесед с нею на жизненные темы, чтобы дочь могла разобраться, как все устроено и что, как и когда можно в этой жизни делать, а чего нельзя. Екатерина Сергеевна воочию увидела недостаток внимания к детям и времени, уделенного их воспитанию. «И все из-за тебя, работа! Сколько ты отняла у меня, а тебе все мало?! Теперь жизнь тебе моя понадобилась? На! Забирай!!! Чего же ты ждешь?! Сволочь! – мысленно восклицала она. – Будь ты проклята! Это ты во всем виновата! Ненавижу!!! Ненавижу тебя!!!» Екатерина Сергеевна возненавидела и себя за слабость, за близорукость, за то, что смотрела и не углядела. Она обвиняла себя буквально во всем. Посчитала, что именно работа стала семенем того древа, о которое разбился автомобиль ее жизни.

Находясь в таком настроении, она, естественно, не заметила ни сигнальных звуков супружеского трактора, ни того, как в дом вошел Афанасий Кириллович.

Григорий, бедный мальчик, потрясенный до глубины души, добежав до дома, где жил доктор, весь в поту, задыхаясь, стал бить что есть мочи в ворота. Стучался, не жалея рук и ног, на что супруга доктора, привыкшая к подобным чрезвычайным ситуациям, ответила, что доктор на выезде у больного. Узнав адрес, который был знаком Григорию – он находился в двух километрах, – не щадя ног своих, посланник побежал дальше за помощью. Прошло уже более часа, а он все еще не добрался до врача. Возможность случая, когда бы доктор возвращался от больного по другому пути, нежели тем, по которому бежал Григорий, и вовсе не пришла в голову мальчику. А между тем вероятность такого исхода была велика… Состояние, в каком он оставил свою мать, обязывало его во чтобы то ни стало, пусть для этого нужно пожертвовать жизнью, как можно скорее найти доктора. И вот еще через полчаса, по случайному стечению обстоятельств, произошла долгожданная встреча, и вскоре оба уже ехали в бричке. Григорий, задыхаясь от волнения, рассказывал о случившемся и приговаривал: «Скорей, доктор, скорей!»

Вдалеке, когда последний поворот вывел их на улицу, на которой располагался дом Богдановых, они увидели трактор. «Трактор! Доктор, это трактор отца!! Он уже дома!!!» – рычал Григорий. Видя чрезвычайное возбуждение бедного мальчика, доктор повиновался беспрекословно. (Позже он на основании своих наблюдений абсолютно верно диагностирует у Григория психическое расстройство и депрессивное состояние, для лечения которых выпишет кучу и тяжело действующих психотропных, и более легких успокоительных препаратов. Эти лекарства Григорию будет суждено периодически принимать в течение всей своей жизни. К слову, возможно, именно эти пережитые минуты станут причиной ранней смерти Григория, который уйдет из жизни на восемнадцать лет раньше, чем его брат-близнец Антон).

Трактор правой стороной стоял к западу, а Афанасий Кириллович лежал с восточной стороны, именно поэтому спрыгнувший с брички Григорий, впопыхах вбежавший в ворота, не заметил отца. Доктор же, наскоро подвязав поводья к бричке, слезая, заметил ногу Афанасия Кирилловича. Обойдя трактор, увидел лежавшего на земле однорукого мужчину и сразу же признал в нем своего пациента, к которому не раз приезжал для лечения сердца. Специалист понял сразу: инфаркт. Убедился, что его подопечный жив и начал было искать машину для срочной перевозки больного в больницу – и тут подоспела Алина Сарыгаевна вместе с Антоном. В это же время рядом оказался и Григорий, заставший дома мать без сознания и опять выскочивший на улицу. Увиденное потрясло Григория до глубины души. Бедный мальчик совсем обессилел; он стоял безмолвно, силясь понять: а при чем тут отец? И почему он в таком же состоянии, как и мать?.. Весь его мир рушился, и все попытки остановить это землетрясение и спасти близких ни к чему не приводили. Но долго простоять мальчику не дали. Антона и Григория отправили к соседям за машиной. Алина Сарыгаевна, увидев ружье, стала справляться у доктора о произошедшем. Затем, пока тот оказывал первую помощь, массируя сердце и проводя другие необходимые действия при инфаркте, она прошла в дом и увидала Екатерину Сергеевну, без сознания лежавшую на полу кухни. Алина Сарыгаевна быстро села подле и, стараясь аккуратно положить голову подруги к себе на колени, в негодовании воскликнула: «Да что же творится?! Что за день такой сегодня?!» Устроив Екатерину Сергеевну, дотянулась до стакана на столе, смочила руку и принялась обтирать лицо подруги. Екатерина Сергеевна не сразу, но пришла в себя. Она кое-как зашевелилась, хотя и не до конца понимала, что ей говорят. Доктор, забежавший на несколько минут, наскоро ее осмотрел, выписал успокоительное и велел Алине Сарыгаевне ни в коем случае не рассказывать, что случилось с супругом. Затем отправился в город на соседской машине, сопровождая Афанасия Кирилловича.

Сосед, хороший друг семьи, услышав испуганных детей, кричавших наперебой о случившемся, несмотря на незаконченный ужин, незамедлительно помог с транспортировкой больного. Более того, он оплатил и расходы, связанные с больницей и лекарства, необходимые для дальнейшего лечения. В свою очередь, доктору, воспользовавшемуся своими связями в городе, удалось устроить Афанасия Кирилловича в хорошую клинику, где почти никогда не бывало свободных мест…