Нарушенный договор - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Королева cтр.№ 62

Я уже собралась возмутиться, но голос Зэйна остановил меня:

– Я присмотрю за ним, госпожа, не беспокойтесь, – и столько покорности было в его словах, что я едва не закашлялась, поперхнувшись воздухом. Что значит «госпожа»? Он же только что слышал, что наш брак, по сути, не действителен, и уж кто-кто, а Зэйн называть меня госпожой совсем не обязан. Да и раньше он куда чаще употреблял ругательные слова в мой адрес, чем почтительные обращения.

Но своё удивление я оставила при себе, а Лиссанэа вновь позволила себе двусмысленную ухмылку.

– Что же, теперь мы можем поговорить прямо, – «обрадовала» меня хранительница, и я, несмотря на смятение в душе, едва не всплеснула руками и не воскликнула: «Слава Богам, мне таки расскажут правду».

Хотя… Сколько раз я уже слышала эти обещания? Кажется, я уже сбилась со счёта.

– Давайте присядем, – распоряжаясь, словно она здесь хозяйка, Лиссанэа подала знак невысокому, но крепкому парню, и он, тут же скрывшись за занавешенным цветастой шторой дверным проёмом, вернулся с тремя табуретами в руках.

Скромненько, ничего не скажешь… Но уж что есть.

Я нехотя опустилась рядом с Шали, а та, не преминув, ухватила меня за руку и крепко сжала ладонь, выражая поддержку. Поддержка мне сейчас была необходима, но не от этого человека, а от того, кто ушёл. Возможно, навсегда.

Хранительница осталась стоять, точнее на месте она вовсе не стояла, а расхаживала перед нами вперёд и назад.

Спустя пару мгновений тишины она всё же спросила:

– Что ты знаешь о Пустоши, Дженис?

Честно, от ехидной улыбки я удержаться не смогла:

– Ничего, – не стирая её с лица, пожала плечами.

Я не лгала. В самом деле, что я могу знать об этой земле, если о своём происхождении узнала из сухих строчек довольно короткого письма? Если всё это время считала себя обычным человеком, а сейчас вдруг оказалось, что я наследница какой-то там силы.

– Совсем? – чему-то удивилась Лиссанэа, и я взяла на себя смелость объяснить.

– Совсем, – горестно вздохнула, плотнее запахнувшись в плащ. – Видите ли, моя матушка не потрудилась рассказать мне правду до того, как отец решил использовать меня в своих тёмных делишках. Я знаю только то, что полукровка, и что медальон на моей груди почему-то работает не совсем так, как сказала мне матушка.

И ни капли лжи. Вот такая у меня вышла правда, довольно скудная и серенькая.

– Дело не в медальоне, – вновь уголками губ улыбнулась женщина, и, подойдя ко мне, осторожно коснулась длинными пальцами подбородка. – Дело в силе, которая проснулась в твоей крови.

– И что это значит? – уточнила, не без издёвки. Если уж начала говорить, то пусть говорит обо всём до конца, а не так… Что-то скажет, а о чём-то умолчит. Эта игра в таинственные тайны мне порядком надоела.

Хранительница улыбнулась, на этот раз открыто, совсем не скрывая своего хорошего настроения:

– Ты дочь Пустоши, Дженис, это сложно объяснить тому, кто вырос за её пределами, но я постараюсь.

Надо же, она постарается… Звучит неплохо, надеюсь, на деле это будет так же хорошо.

– Все небылицы, которые про нас сочиняют на большой земле, всего лишь ложь. Почти… – Лиссанэа шумно выдохнула, резко поднялась и отошла на несколько шагов, застыв статуей. Она молчала довольно долго, и единственное, что нарушало тишину, было недовольное сопение главы клана. Сдаётся, что будь на это его воля, меня бы выставили за границу Пустоши без всяких объяснений. – Дело в том, что мы действительно чудовища, в какой-то мере. Нет, мы не убиваем без причины, мы не мучаем ради того, чтобы насладиться болью и страданиями, мы выживаем, как можем.

Что-то подобное я уже знаю из матушкиного письма, но прерывать хранительницу я не стала. Пусть рассказывает.

– Я не буду рассказывать тебе об особенностях всех существ, это слишком долго и пока тебе не нужно, а вот о силе я скажу… Дженис, ты обладаешь огромной силой, такой, которая редко встречается даже у чистокровных воинов. И как бы тебе ни хотелось, теперь, когда наследие крови проснулось, ты не сможешь просто так уйти. Теперь Пустошь – твой дом.

Честно признаться, чего-то подобного я и ожидала. Догейра был прав – мне нужно было бежать отсюда без оглядки.

Наверное, они ждали возмущения, или истеричных слёз, или ещё чего-то подобного, иначе к чему три пару глаз готовы были дырку во мне прожечь? Но я осталась спокойной, не только внешне, но и в груди не было ничего, кроме мерного дыхания и усталости.

– Это всё? Или вам есть что ещё рассказать? – да, мой тихий голос их тоже удивил.

Шали крепче сжала мою ладонь, отчего мне вдруг показалось, что она ненароком переломает пальцы. Но нет, женщина тут же хватку ослабила, будто прочитала мои мысли.

Хранительница обернулась и улыбнулась, вот только теперь её улыбка казалась растерянной, а не довольной.

– Ты… – начала она, но прикусила губу и мотнула головой, будто то, что хотела сказать, показалось ей весьма неуместным. – Я научу тебя управлять силой, это не сложно, – всё же сказала она, и окинула меня таким невинным взглядом, что только глупый бы не понял – у этой дамочки во всём происходящем свой интерес.

– Сейчас? – вновь уточнила, как ни в чём не бывало.

– Нет-нет, – поспешно замахала руками. – Сейчас тебе нужно отдохнуть.

Что ж, от этого я тоже отказываться не собираюсь.

– Могу я поговорить с мужем… – тут я запнулась и нехотя исправилась: – с Брайеном?

И вернула Лиссанэе такой же невинный взгляд. Пусть знает, что в эту игру можно играть вдвоём.

– Конечно, – не дожидаясь реакции хранительницы, Шали первой дала согласие. Я встала вслед за бабушкой, и направилась к двери, которую заменяла цветастая штора, вот только у самого порога меня настиг голос главы клана:

– Ты слишком похожа на Эли…

Не знаю, был ли это комплимент, или, напротив, упрёк, но я не обернулась, чтобы прочитать ответ в его глазах. Олт Лиот был мне противен, так же, как и я ему.

Шали провела меня по ступенькам, откинула ещё одну цветную штору, и ещё, и только потом мы оказались в просторной комнате, где повсюду на полу лежали подушки и шкуры каких-то животных.

Женщина молчала, будто не знала, что сказать, или же подбирала правильные слова, но я опередила её:

– Она рассказывала обо мне?

Не нужно было уточнять, кто именно, Шали и так это поняла.

Бабушка попыталась подойти ко мне, будто намереваясь заключить в объятья, но я сделала шаг назад и отрицательно покачала головой. Хватит на сегодня этих родственных нежностей, меня от них уже мутит, если быть откровенной. От всего, что меня сейчас окружает – мутит.