- У всех избранных после привязки повышенная регенерация, - улыбнулся Кит. – Так что подобное наказание действительно не слишком сурово, - он вытянул руку, проводя пальцами по воспаленной красной полоске на боку, едва заметно морщась.
- И шрамов не остается? - не в силах поверить, внимательнее пригляделся к вспухших рубцам, словно его действительно сильно били, но никак не рассекали кожу.
- От таких ударов нет. Магическая плеть – может. Требует больше времени на восстановление, - он указал на несколько более ярких полос, которые действительно выглядели гораздо хуже. – Это ещё была не магическая, но близко к ней. Заживать будет дольше. Но все равно дня через три и следов не останется.
Покачал головой, не в силах поверить в столь скоростную регенерацию, но я же сам видел рассеченную чуть ли не до кости кожу, жуткие раны…
- У тебя тоже будет такая регенерация после того, как получишь связь.
Невесело усмехнулся, снова чувствуя ту внутреннюю дрожь прошедшего по телу страха.
- Чтобы было удобнее наказывать?
Кит улыбнулся.
- И это тоже. Ну все, оставайся в своей комнате и никуда не выходи, - напутствовал он, почему-то подходя к окну и распахивая его. – Завтра поговорим…
И он тихой бесшумной тенью словно бы растаял в воздухе, спрыгивая вниз.
Бросился к окну, но друга уже нигде не было – удивительно, сколько я о нем не знал!
Устало вздохнул, ощущая, как по телу расползается прилив какого-то ненормального спокойствия и сонливости. Три шага до кровати показались мне невероятной вечностью – ну, Кит….
Мир поглотила темнота сна без сновидений.
Глава 22. Кит
С замиранием сердца стоял перед дверью в комнату Елены. Сегодня мне показалось лучшим вариантом прийти так, тихо постучав в хлипкую створку, а не вломиться в окно. Глупо было предполагать, что Елена просто спустит на тормозах столь серьезные провинности, тем более после того, как я был отлучен от неё почти тысячу лет.
Вздохнул, чувствуя, как тугой узел страха и опасения закручивается в районе живота, но прекрасно понимал, что оттягивать – это не выход. Кратко постучался, и, почувствовав сквозь связь слабый импульс, открыл дверь, сразу же, с порога, вставая на колени и опуская голову ниже.
Тело сразу же тягучим туманом обволокла сила госпожи, прижимая к полу. Поддался порыву, склоняясь ниже, чувствуя, как адреналин рассеивается по телу, заставляя пальцы на руках дрожать от напряжения.
- Ближе… - голос Елены обволакивал сознание, томно струясь сквозь все мое тело, отзываясь легкой дрожью одновременно страха и предвкушения.
Облизал вдруг высохшие губы, прогибаясь в спине и подползая поближе, не понимая головы – на голос. В поле зрения попали аккуратные ножки. Безумно хотелось прижаться к ним губами, но... выпрямился, заводя руки за спину. Все, как учили.
По моему плечу прошлись мягкие пальчики в нежном прикосновении, вырисовывая сложные узоры на коже. Судорожно выдохнул, глядя строго вниз и чувствуя, как тяжесть на сердце спускается ниже – прямо в пах, стремительно наливающийся кровью.
Я безумно хотел её. Жаждал. Мою госпожу. Мою Елену. Любимую девушку…
Щеки коснулись острые ноготки, чуть сильнее надавливая на подбородок, чтобы я приоткрыл рот. Послушно подчинился, ощущая, как нервное напряжение захватывает меня с ног до головы, делая тело натянутой струной.
- Ты допустил много ошибок, мой мальчик… - губ коснулись мягкие пальчики. Безумно хотелось потянуться за лаской, поцеловать, кажется, я даже дернулся…
Щеку обожгла хлесткая пощечина. Мир внутри меня перевернулся, заставляя тихо застонать от нервного и сексуального напряжения, тесно переплетенных друг с другом.
- Простите, госпожа... – выдохнул, когда нежные прикосновения снова вернулись, в этот раз вырисовывая узоры на груди и поднимаясь все выше и выше.
Чуть не вскрикнул, когда подушечки пальцев сменились ногтями, болезненно-сладко проходясь по беззащитной коже шеи вверх, до подбородка. В паху отозвалось приятной истомой; невольно потянулся за новой порцией боли-ласки и снова получил пощечину. Выдохнул, возвращаясь на место и вспоминая, зачем я здесь. Нельзя терять голову.
- Разденься, - в голосе Елены звучали томные, сексуально-хриплые нотки. Позволил себе быстрый взгляд из-под ресниц.
И да! Чуть не застонал – её глаза были чернее ночи… так что либо она злилась, либо также хотела меня… одно из двух. Отголоски её эмоций я перестал чувствовать ещё на подходе к комнате.
Пóшло облизал губы, желая смягчить её злость, если она есть, или хотя бы направить несколько в другое русло, и плавно встал на ноги, попутно бегло, словно изучая, оглаживая свое тело. Со стороны кровати, на которой сидела девушка, донесся тихий вздох. Едва заметно улыбнулся, и, так и не подняв взгляда, начал первое, тягучее движение, подчиняясь собственному ритму, заданному резким стуком моего сердца. Раздеваться тоже надо уметь красиво.
Наконец последняя деталь одежды аккуратно упала на стоящий неподалеку стул. А я, уже дрожа от едва сдерживаемого желания к любимой девушке, снова опустился на колени, заводя руки за голову и немного опрокидываясь назад, открывая лицо, шею и тело в полное распоряжение хозяйке.
- Ты такой красивый… - Елена подошла поближе, снова ласково касаясь моего лица.
Прикрыл глаза, чтобы не провоцировать её наглым взглядом. Ласковые пальцы нежно перебирали пряди моих волос, не торопясь приступать к заслуженному наказанию, и я был за это безумно благодарен. Эти мгновения единения между нами, когда все мое тело подчинено только желаниям Елены, когда я не могу решить ничего - даже когда стоять или сидеть. Все эти эмоции вызывали ответную дрожь в теле, лаская своим осознанием абсолютного, безграничного доверия к девушке передо мной.
И вот она все же зашла за мою спину, медленно проводя пальцами по свежим полосам от плети, оценивая их состояние и запуская легкую диагностику.
Жарко выдохнул, когда её магия ласковой волной прокатилась по телу, заставляя дрожать от едва сдерживаемого желания взять и наброситься.
Карающая за своевольные мысли рука запуталась в волосах.
- Нехорошо... – практически по слогам промурлыкала Елена, резко дергая мою голову вверх и назад. Болезненно застонал, чувствуя, как боль, зародившаяся в шее, опускается по позвоночнику вниз, оседая в паху, делая стояк, и без того каменный, ещё прочнее.
- Посмотри на меня, - резкий, отрывистый приказ, отозвавшийся в груди острым осколком восторга. Утонул в черных как сама ночь глазах, ощущая, как сознание тисками захватывает легкая магическая дымка. Расслабился, давая госпоже считать мою память, морщась от простреливающей в виски боли. – Молодец, - похвалила она меня, закончив.
Снова облизал губы, возвращая себе контроль над сознанием, и красиво выгнулся в её руках, желая нечто большего.