Военный советникъ - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Кулаков cтр.№ 59

— Хм, и банкиров?

— Вообще любой крупный капитал, ваше величество. К сожалению, ввиду отсутствия хоть какого-нибудь закона о банковской деятельности, у финансистов и ростовщиков имеется масса возможностей для разного рода махинаций и преступлений.

Перечитав еще раз четвертую страницу с довольно скромным штатным расписанием, Николай Александрович поглядел на генерала, проявляющего на диво здравый карьеризм. Оценил его смелость: обратиться к нему через голову непосредственного начальства значило накликать на себя немалые неприятности по службе… В случае неудачи, конечно. А еще правитель мимолетно приценился к идее заиметь еще один инструмент влияния на свое окружение — после чего медленно поинтересовался:

— Вы привели в качестве примера Нобеля. Есть какие-то определенные сведения?

— Так точно. Один из североамериканских финансистов-предпринимателей, а именно Джон Рокфеллер, пытается выдавить из бакинских нефтепромыслов упомянутого мной Нобеля и представителей Ротшильдов — а также более мелких нефтепромышленников вроде братьев Зубаловых или Манташева. Для чего рекомый финансист начал оказывать поддержку местным бунтовщикам и откровенным бандитам. Пока незначительную, но Нобель категорически не намерен уступать — а посему я позволю себе предсказать некоторые волнения, или даже беспорядки в Баку через несколько лет.

— Князь Агренев?

— Оказывает влияние определенного рода на Главное артиллерийское управление и ряд чиновников Военного ведомства. В качестве примера могу привести конкурс на трехдюймовку…

Николай внутренне поморщился, вспоминая нездоровый энтузиазм младшего брата касательно новой полевой пушки. Если кто и влез в конкурс руками и ногами, так это он!

— Или в разработку новых двенадцатидюймовых орудий береговой обороны.

Про это Мишкин тоже ему все уши прожужжал, в открытую называя заслуженных генералов Военведа «замшелыми пеньками» и «узколобыми ретроградами». И ведь не сказать, что он так уж неправ…

— Также у князя есть высокопоставленные друзья в Морском ведомстве, благодаря которым он регулярно получает весьма выгодные контракты.

Прекрасно оценив тактичность, с которой подданный обошел щекотливую тему мздоимства адмиралов и их начальника великого князя Александра Михайловича — глава Дома Романовых сделал пометку на память. Умение знать свое место и вовремя остановиться в расследовании — это весьма ценный талант!

— М-мм?.. Банкиры Поляковы?

— Слишком вольно обращаются с чужими деньгами, ваше императорское величество. Также есть обоснованные подозрения в том, что они поддерживали Бунд — но, к моему глубочайшему сожалению, твердых доказательств найти не удалось. Однако я не теряю надежды…

После этих слов во взгляде императора определенно что-то поменялось. Всего лишь на неуловимое мгновение мелькнула тень истинных чувств — но генерал в лазоревом мундире это заметил и запомнил.

— Хм. Член Государственного совета ^[92] Половцев?

— Пользуясь своим высоким положением и злоупотребляя высочайшим доверием, вне всякой меры наживается на поставках рельсов и прочего металла для казенных нужд.

Захлопнув папку и демонстративно положив ее перед собой, самодержец уточнил источник столь занимательных сведений.

— Агентурные сведения и аналитическая работа. Еще внимательное чтение статистических сводок и биржевых газет: из последних, ваше императорское величество, при определенной сноровке можно узнать много полезного.

Помолчав, царь встал и вышел из-за стола на целый шаг — намекая тем самым генералу Васильеву и на окончание аудиенции, и на свое благожелательное к нему отношение. Последнее давало надежду на то, что прошение будет рассмотрено и обдумано — а не выкинуто в мусорную корзину сразу по его уходе. Дождавшись, пока за жандармом-карьеристом закроется дверь, Николай Александрович уселся обратно и задумался…

Бом!

В себя его привел гулкий звон часов, отбивших половину третьего. Переложив папку в верхний «срочный» ящик стола, император тоскливо оглядел горку ожидающих его визы всеподданейших докладов, и потянулся к коробке с папиросами. Сейчас бы погулять по тропинкам парка с ружьем, пострелять ворон, всласть подышать свежим воздухом и насладиться чистым небом… Прав был покойный батюшка — каторга, натуральная каторга!

Небо… В его бездонной синеве медленно и величаво плыла пузатая сигара дирижабля, размеренно гудя моторами на выносных пилонах. Пластали воздух неутомимые трудяги-пропеллеры, оглаживали серебристую обшивку жаркие лучи близкого солнца — а далеко внизу скользила по верхушкам деревьев вытянутая тень малого транспортника серии «Чайка»…

— Вижу первый ориентир! Капитан, мы на подходе к точке.

Молодой мужчина в белой фуражке «первого после Бога» коротко кивнул штурману, затем едва заметно покосился на пассажирское кресло, в котором дремал его превосходительство генерал-губернатор Приамурского округа. Спал он, кстати, не просто так — а сильно утомившись на торжественном открытии первой очереди Владивостокского судостроительного и судоремонтного завода! В общем, голос капитану пришлось сильно понизить:

— Рулевой-один! Коррекция курса, лево три.

— Есть лево три!..

Крутанув небольшой штурвал, матрос начал внимательно следить за стрелкой большого компаса. Вот она отклонилась на один румб ^[93], затем миновала второй и третий, остановилась и нехотя начала сползать назад. Потом неуверенно закачалась, словно раздумывая — переступать черную черточку или нет? Впрочем, от ее желания или нежелания тут мало что зависело.

— Ориентир номер два!

— Принято. Сбавить ход до малого…

Дождавшись, пока указатель скорости с мелодичным звоном изменит положение, капитан одобрительно кивнул:

— Так держать.

— Есть так держать!..

Потихоньку замедляясь, многометровая туша воздушного кита оставила позади приметную скалу с раздвоенной вершинкой, слегка выпирающей над зеленым морем тайги наподобие кораллового рифа. Вильнула носом от сильного порыва бокового ветра, недовольно рыкнула моторами правого пилона, парируя начавшееся курсовое отклонение — и безошибочно навелась на столб густого черного дыма, появившийся впереди.

— Кхм!..

Поглядев на сладко посапывающего пассажира, командир малого транспортника нерешительно погладил тумблер общекорабельного ревуна. Вздохнул, переглянулся с навигатором и потянулся к телефонной трубке внутренней связи.