История жизни в авторской обработке - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Литтера cтр.№ 14

Мне очень дороги мои дороги и те воспоминания, которые я привожу с собой.

Ясная Поляна запомнилась легендарным кожаным диваном для рожениц в кабинете, который Лев Толстой увековечил в «Войне и мире», Кострома – Волгой и цветущими в ней кувшинками, Париж – старинным отелем, Абрамцево – высоченными елями, Ростов Великий – предгрозовым серым небом и Кремлем, Крит – иконописной мастерской, Ялта – домом Чехова и театром, Болгария – сочными сладкими помидорами, Поленово – белым, отдающим синевой снегом в морозный солнечный день. Такой снег сейчас редко встретишь в городах.

Из каждой поездки я стараюсь привезти свою желтую цветущую веточку впечатлений.

Спасибо тому далекому случаю на Этне.

Это воскресенье отличается от других. Его не украла школа. Уроков оказалось немного, поэтому к обеду все было сделано, и наши дети отправились в кино. Вдвоем. Старший повел младшего на очередную историю про супергероев с суперэффектами и суперприключениями.

А мы с мужем… пошли в кафе. Так замечательно, что есть в жизни часы, когда можно никуда не спешить, ни о чем не волноваться, а просто сидеть за столиком, пить вкусный крепко заваренный чай с долькой лимона. В честь этого я, разумеется, захотела самый красивый десерт!

Мы сидели и разговаривали обо всем подряд. О том, о чем не успеваем в рабочие дни. В какой-то момент я сказала:

– Знаешь, у Маши скоро день рождения, пора собирать посылку, а я до сих пор не могу понять, что ей подарить, уже столько вариантов в голове провертела, и все либо не то, либо уже дарила.

Он ответил не сразу, сначала предложил попробовать его десерт. От эклера я, конечно, отказаться не могла. Гулять так гулять. А потом сказал:

– Подари ей то, что она себе не купит.

Вот так просто. Муж был прав. Как часто, принимая решения о покупках, мы руководствуемся приоритетами и практичностью. Подарок же – это радость. От чего Маша может получить радость?

Мы еще долго сидели и говорили уже на совсем другие темы. А я думала о том, что за окном чудесный день, и после чая будет прогулка по городу, а впереди еще целая половина выходного. И что такой день – это самое настоящее счастье.

Достоевский писал, что человеку для счастья нужно столько же счастья, сколько и несчастья.

Я в очередной раз отматываю свою жизнь назад. Сколько в ней было слез? Разочарований? Неудач? Предательств? Больниц? Операций, которых хватит на две или три жизни? Бессонниц?

Было. Все было. Человеку для счастья дается столько счастья, сколько и несчастья. Только рассказывать об этом не хочется. Наверное, потому и начала я писать эту небольшую повесть, собирая самые разные случаи из жизни, чтобы не забыть светлое, веселое, несуразное, счастливое – то, которое хочется оставить с собой. А все остальное…

Жалеть себя – неблагодарное занятие.

Мы сами наполняем свою жизнь теплом и светом, мы – это то, что храним в себе.

Лучше думать о том, что может принести хорошее настроение Маше. Вот она получает посылку… вот приносит ее домой…. Открывает… а там – радость!

Сначала меня привлек запах. Забытый запах старых духов. Еще не найдя женщину, я уже был заинтригован. Кто в наше время будет пользоваться ароматом тридцатипятилетней давности?

Когда-то этот горький букет из герани, мускуса и гвоздики часто стелился шлейфом за женщинами в мехах и вечерних платьях. Они неторопливо выходили из такси в сопровождении холеных мужчин после вечера в театре или ресторане и направлялись к гостиничной стойке, чтобы забрать ключ от номера.

Но это было так давно… Мода на ароматы давно изменилась. Да и на меха тоже. Так кто же она, владелица забытых духов?

Ею оказалась маленькая и очень хрупкая женщина, с бледной кожей и огромными глазами. Она была необычной. Я не смогу вам объяснить, в чем именно заключалась эта необычность, но знаю, что такую ни за что не пропустил бы художник с Монмартра. Не то чтобы я хорошо представлял себе Монмартр, я всего лишь гостиничный холл и знаю о мире только то, что видел внутри отеля и через огромные окна фойе. Для человека, который имеет возможность общаться, завязывать знакомства и дружбу, передвигаться, посещать множество мест, может показаться, что видел я совсем немного, но если учесть, что наш отель был построен в 1900 году и с тех пор я только тем и занимаюсь, что наблюдаю за людьми, думаю, мой жизненный опыт нельзя назвать совсем скудным.

Я часто видел, как постояльцы заносили внутрь купленные на Монмартре картины, я разглядывал приобретенные работы (если, конечно, они не были упакованы) и имею представление о том, за что может зацепиться глаз художника.

Так вот, эту женщину должны были обязательно нарисовать на Монмартре. Может быть, она туда и ходила, но только возвращалась всегда с пустыми руками. Впрочем, однажды она принесла цветок. Такого я еще не видел. Я видел, как в номера доставлялись изысканные букеты орхидей или корзины роз со спрятанными внутри посланиями, я видел женщин, входивших внутрь с маленькими, перехваченными лентой фиалками или пышными роскошными хризантемами, но никто никогда не приносил с собой крошечный росток в скромном пластиковом стакане. На следующий день она купила красивый глиняный горшок. И тогда меня посетила мысль, что женщина завела себе цветок, как люди зачастую заводят кошек и собак. Чтобы не быть одинокими.

Она была очень одинокой и очень несчастной.

Ее духи пахли удушливой горечью герани.

Я видел много несчастных людей, которые разыгрывали перед другими беззаботность и веселье. Я видел людей, которые очень боялись, что окружающие догадаются о том, насколько они одиноки. Я видел стариков, которых все это уже давно не заботило, потому что жизнь осталась позади. И видел опустившихся, тех, кто уже не следит ни за своим внешним видом, ни за словами, ни за поступками. Они живут, лишь повинуясь природным инстинктам и потребностям.

Она держалась.

Каждое утро незнакомка спускалась к завтраку тщательно одетая и причесанная. Здесь надо сказать, что, конечно, я узнал, как ее зовут, заглянув в компьютерную базу данных, когда у кого-то из постояльцев возник вопрос с ключом, и консьерж вывел на экран список проживающих в отеле. Но даже с именем эта женщина не перестала быть для меня незнакомкой.