Полнолуние - читать онлайн книгу. Автор: Александр Горский cтр.№ 61

— Как там наш пленный, новоселье отпраздновал? — не выдержал первым Зубарев.

— Обживается, — коротко отозвался участковый.

— Надо ж, наверное, покормить парня, — спохватился Илья, — мы ведь его из дома когда забрали, еще и пяти не было.

— Ага, сейчас здесь ему ужин и закажем, — презрительно фыркнул Вадим. — Ты как думаешь, что лучше, шашлычки или рыбу на гриле?

— Я дома-то когда был, — Колычев опередил едва успевшего открыть рот Илью, — жене сказал, она сходит, термосок с чаем отнесет и бутерброды. Так что пацаны голодными не останутся, обоим хватит.

— «Пацаны», — передразнил участкового Зубарев и тут же замер, вглядываясь куда-то за плечо Лунина, — а вот еще один пацанчик нарисовался. Я смотрю, у ресторана сегодня выручка наберется.

Обернувшись, Илья увидел стоящего у самого входа Макарова, о чем-то переговаривающегося с официанткой. Словно почувствовав на себе взгляд Лунина, Катенька обернулась, указывая рукой на их стол.

— Второго ствола не хватает, и вся гоп-компания будет в сборе, — прокомментировал Вадим появление Макарова.

Заметив на лице лейтенанта смущение, Илья подвинулся в сторону, давая понять, что не возражает против соседства.

— Не помешаю? — все же решил осведомиться оперативник.

— А этот вопрос ты должен был себе раньше задать, — усмехнулся Вадим, — до того, как сюда притащиться. Раз уж пришел, падай. Мебель крепкая, должна выдержать.

Вечер оказался не так плох, как изначально ожидал Лунин. Принесенные Катенькой медальоны из телятины пришлись ему по вкусу, так же как и почти беспрерывно рассказываемые Зубаревым анекдоты и занимательные, случившиеся с ним или с кем-либо из его сослуживцев истории. Большую часть анекдотов Илья слышал впервые, а потому ничто не мешало ему присоединяться к дружным раскатам хохота, которыми наполняли зал, заглушая музыку, Макаров и Колычев. Вернее, почти ничто.

Свою глупую привычку постоянно думать о какой-нибудь совершенно малозначительной ерунде Илья осознал, еще будучи подростком. Тогда он частенько любил, сидя на уроке и прилежно уставившись на доску, размышлять о том, как будет здорово, если мать все же простит отца, и тот, наконец, вернется домой. Тогда в его сознании развод родителей представлялся ему чем-то наподобие слишком уж затянувшейся ссоры, в которой на самом деле оба участника втайне друг от друга жаждут примирения. Хотя, почему втайне? Они же взрослые умные люди, и мать, и отец. Если уж он, как говорит мама, «еще ребенок», обо всем догадывается, то, конечно же, и они знают все друг о друге. Тем более что они любят друг друга! Любят, это несомненно, не зря же они столько лет прожили вместе. И потом, у них же есть он. Есть маленький Илюша, которого можно подбрасывать высоко под потолок, а потом ловить с громким хохотом, или, усадив на плечи, отправиться в парк на прогулку, а потом всем вместе кормить на пруду вечно голодных уток, бросая им кусочки хлеба и не забывая при этом самому слопать сперва одну горбушку, а потом и другую.

Ну да, сейчас он уже не такой маленький, последний раз, когда папа, шутя, пытался взять его на руки, то надорвал спину и потом неделю ходил, обмотавшись широким поясом из верблюжьей шерсти. Когда же это было? Года три назад или уже четыре? Какая разница, в любом случае это ничего не значит. Главное, что он у них по-прежнему есть, он любит их обоих, а значит, и они должны… Должны что? Должны ли?

Примерно таков был ход мыслей сидящего за последней партой Ильи Лунина. Впрочем, за давностью лет сам Илья не был уверен, что мысли возникали у него в голове именно в такой последовательности, да и были ли эти мысли на самом деле, или он просто дремал, ухитряясь при этом сидеть с открытыми глазами. В чем он точно мог быть уверен, так это в финале.

— Лунин… Лунин! — сквозь толстую пелену раздумий прорывался к нему голос учителя. — Что ты нам можешь сказать по этому поводу, Лунин?

Не понимая смысла заданного вопроса, он вскакивал, крутя головой по сторонам в ожидании помощи одноклассников. Чаще всего эта помощь так и не приходила, зато в дневнике появлялась очередная не радующая глаз оценка, а порой к ней в придачу и короткая, отчего-то непременно заканчивающаяся восклицательным знаком запись, адресованная его матери.

Вот и сейчас, совершенно незаметно для себя самого Илья медленно провалился в тягостное болото размышлений, предположений и вопросов, ответов на которые он не знал. Некоторое время он еще продолжал улыбаться и кивать в такт периодически раздающимся оглушительным раскатам смеха, постепенно оказываясь все дальше и от лежащих перед ним на миниатюрной сковородке остатков овощей-гриль, и от очередной порции рассказываемых Зубаревым анекдотов, и даже от принесенного расторопной Катенькой второго запотевшего графина с водкой.

Пашка… Интересно, каково это — расти без родителей. Нет, не так чтобы интересно до такой степени, чтобы хотеть испытать подобное на своей шкуре, но все же интересно. Нет, неправильное слово! Хочется понять. Хотя, чего уж там понимать? Ничего хорошего в этом нет, можно не сомневаться. Правда, судя по тому, что Пашка рассказывал, когда он жил с матерью, было не намного лучше. Или не было? Так напрямую ведь и не спросишь, мать, какая бы ни была, все равно мать. Если бы было совсем плохо, он бы убежал. Убегать Пашка мастак. Чего только от директора интерната не пришлось выслушать за последние два месяца. С другой стороны, может, тогда он еще и не мог убежать, ведь был совсем мелкий. Или мог, но боялся. Иногда кажется, что Пашка совсем ничего не боится, даже страшно становится от этого его дурного бесстрашия. Страшно от бесстрашия! Иди-ка, Лунин, к доске, расскажи нам о тавтологии.

Если как следует присмотреться, на самом деле нет у мальчишки никакого бесстрашия. Ерунда все это, тряпочка, которой можно только размахивать перед разъяренным быком, но нельзя от него защититься. Как же она называется… ведь где-то читал… Вспомнил! Мулета! Изящный взмах руки, и она почти полностью закрывает стоящего на арене маленького человечка, неловкое движение — и вот уже покрывало бесстрашия отброшено в одну сторону, а человечек летит в другую, отчаянно извиваясь на рогах огромного зверя. Как он тогда сказал, стоя в коридоре отделения полиции? «Давай уедем скорее!» Да уж, сидеть взаперти никому не хочется, а ребенку тем более.

Интересно, как они там с Ириной уживаются? Впрочем, уживаются ли? Что, если Пашка забыл про свое обещание или, передумав, решил не навещать совершенно незнакомую ему неуклюже прыгающую на костылях женщину? Вот он, Лунин, в таком возрасте стал бы заниматься подобной ерундой? Вряд ли. Хотя, если бы мама попросила. Или отец, ради отца что угодно сделать можно. Но ведь он для Пашки никто, можно сказать, случайный знакомый…

— Лунин… Лунин!

Как и много лет назад, чей-то голос настойчиво пытался пробиться в его сознание. В одно мгновение Илья совершил головокружительный прыжок откуда-то из-под облаков, вновь оказавшись сидящим на деревянной скамье в окутанном полумраком зале ресторана.

— Лунин, ты чего загрузился? Вроде и выпили не так много.