Грейте ладони звездами - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Бергер cтр.№ 39

Странная мысль, – улыбаюсь я в темноту, хотя он того и не видит. – Если бы ты знал меня лучше, то давно понял бы, что ты... ты мой сердцевновьоживляющий проект, – шепчу ему почти на ухо, осторожно касаясь губами волос на виске.

Не знаю, слышит ли он меня в этот момент, находясь в пограничном состоянии между сном и реальностью, только вскоре его дыхание становится ровным и спокойным... Ночной дебошир в Доминике мирно засыпает!

… Мой же внутренний анализатор начинает работать с новой силой: включается, как я понимаю, режим ускоренного самокопания, который дает о себе знать навязчивым желанием прикоснуться к спящему мальчику в моей постели. Я выключаю свет и тоже ложусь... Наверное, меня немного пьянят устойчивые алкогольные пары, все еще источаемые кожей Доминика, только он вдруг кажется мне еще прекраснее и... любимее, лежа таким вот расслабленым и безмятежным, словно... ангел. Уверена, такие образы не могут просто так рождаться в трезвой голове тридцатишестилетней женщины, давно перешагнувшей черту юношеских влюбленностей. Определенно я пьяна...

Пьяна от чего, глубоким басом бубнит мой внутренний анализатор, направляя мою руку к щеке моего спящего ангела. Не от любви ли?

«Кажется, рождественские чудеса иногда случаются!» думается мне в тот момент не без иронии и я провожу пальцем от щеки к подбородку этого рождественского чуда, которое спит так крепко, что даже не шевелится. Потом мои пальцы скользят к его векам и бровям, рисуя на нежной молодой коже замысловатые дуги и полукружия, сплетенные из нежности и любви.

Наверное, именно в тот момент, когда теплая жилка Ника у основания шеи трепетно подрагивает под моими пальцами, словно азбука Морзе, отбивающая некое тайное послание прямо мне в сердце, я понимаю, что это не просто парень, в которого я могла бы однажды влюбиться, нет, это уже был парень, которого я любила... И обманывать самое себя было бы глупо да и бесполезно.

Я люблю тебя! – шепчу совсем тихо, вырисовывая пальцами нежный обриз его верхней губы и замирая от ощущения счастья в самой глубине моего сердца. – Я люблю тебя, милый мой мальчик!

Ник слегка шевелится, выпростав из-под одеяла руку с тонкими пальцами, которые совсем недавно утешали меня... Я притягиваю безвольную ладонь к своему лицу и целую тонкое запястье, потом переплетаю наши пальцы и погружаюсь в умиротворяющий сон.

«... Если ты меня приручишь, мы станем нужны друг другу. Ты будешь для меня единственным в целом свете. И я буду для тебя один в целом свете».

Я просыпаюсь на рассвете, ощущая привычную, но почти подзабытую тяжесть чужой руки на своем бедре – Доминик спит рядом, уткнувшись лицом в подушку.

Когда вдруг успело так случиться, что этот человек стал настолько важен для меня?!

Я осторожно выскальзываю из-под одеяла и крадусь в ванную, страшась на самом деле реакции Евы, которая могла бы увидеть нас вместе... Что она подумает и скажет, узнав вдруг о моем чувстве к брату Пауля? Оскорбит ли ее моя «переменчивость», как она может это счесть, по отношению к ее отцу? Мне страшно потерять доверие и любовь дочери, которые, как я вдруг понимаю, значат так много для меня.

Как поведет себя сам Доминик поутру?

Как мне вести себя с ним этим утром и вообще... как мне теперь быть?

От вопросов кружится голова и я, на цыпочках пробираясь из ванной на кухню, не сразу замечаю Еву, стоящую у дивана и молча взирающую на спящего Доминика.

Я мысленно стону... и наконец приволакиваю свое непослушное тело все к тому же дивану.

Ева, даже не повернув головы, едва слышно произносит:

Спит как младенец, правда? Зато когда проснется, ему потребуется аспирин...

Я не успела прибрать постель, и дочь, конечно же, видит, что спали мы вместе, пусть и под разными одеялами, и мой язык, ватным комком лежащий в гортани, никак не желает начать ворочаться.

Ева же протягивает руку и слегка сжимает мою безвольную ладонь, чем несказанно меня удивляет, а потом произносит загадочную фразу: «Я ночью ходила в туалет...», топает в ванную и принимается чистить зубы.

Что это вообще должно значить?

Тонкий намек на то, что она видела нас спящими вместе? Одобрение? Поддержку? Я падаю на край дивана и ощущаю закипающие в глазах слезы: и когда это только моя маленькая девочка успела стать такой взрослой? Есть от чего почувствовать себя старой и дряхлой, словно старуха...

Джесс! – зовет меня хриплый ото сна голос, и я, на секунду зажмурив глаза и собираясь с духом, поворачиваюсь лицом к парню. Тот смотрит настороженно и виновато, вернее даже вины в его взгляде больше, чем настороженности, но первое имеет для меня первостепенное значение... Что таится за этой его настороженностью? Желание побега или страх непоправимого?

Доброе утро, поклонникам крепких напитков! – салютую я Доминику с улыбкой.

Тот смущенно приглаживает стоящие дыбом волосы на затылке, потом выдыхает себе в ладонь и кривится...

Я даже боюсь спрашивать, как я здесь оказался, – мямлит он безрадостно. – Помню только, как сидел в баре и вел пространные беседы с барменом по имени Фин...

Уже неплохо для начала, – усмехаюсь в ответ, борясь с желанием коснуться его небритой щеки.

Взгляд парня падает на вторую подушку рядом с собой и откинутое одеяло в ногах – вижу, как все это складывается у него в голове в целостную картину прошедшей ночи.

Не стоит переживать, – предупреждаю его возможные слова шутливой улыбкой, – никто не покушался на твою добродетель, можешь так и передать Ванессе. А лучше вообще ничего ей не говори, – заговорнически понижаю я тон своего голоса, любуясь целой гаммой эмоций, сменяющих друг друга на любимом лице. Наконец он опасливо выдыхает:

Я, наверное, наболтал тут невесть что... Даже страшно представить.

О нет, – нагло вру я с самой обезоруживающей улыбкой, – ты был само очарование, просто ангел во плоти.

Насмешка изгинает бровь Доминика недоверчивой дугой, прямо знак вопроса в действии.

Наверное, поэтому этот «ангел» ощущает себя так чертовски паршиво?! Голова раскалывается...

А я говорила, что так и будет, – вклинивается в разговор Ева, вытирая полотенцем вымытые волосы. – Вот, нашла в аптечке! – и она протягивает Доминику таблетку аспирина. – Стакан возьми сам на кухне.

Мы оба, наверное, представляем со стороны забавную пантомиму под названием «смущен, не знаю, как быть дальше», а Ева – хвала большим маленьким девочкам! – уже продолжает:

Я, кстати, хочу на завтрак французский омлет – меня твоя мама научила! – зыркает она в сторону парня озорным взглядом, – с салатом из помидоров, а ты что любишь есть по утрам?

Э... даже не знаю, – смущенно лепечет он, бросая на меня недоуменные взгляды. – Но французский омлет и... салат звучат вполне себе аппетитно...