Я сплю среди бабочек - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Бергер cтр.№ 57

От возмущения у меня начинает подергиваться левый глаз — верный признак сдерживаемых эмоций.

Я думала, это ТЕБЯ выставили за дверь, — решаюсь напомнить я, но парень лишь разражается насмешливым смехом.

Тебе это, должно быть, приснилось, моя дорогая. — И, подаваясь вперед к самому моему уху, добавляет: — Я всегда знал, что спать среди летающих червяков, которых ты упрямо величаешь бабочками, вредно для неокрепшего женского ума… Лучше бы ты выбрала меня, рыжая! Я бы доставил тебе массу незабываемого удовольствия.

Лучше я пересплю с бабочками, которых ТЫ упрямо величаешь червяками, Юлиан Рупперт, чем позволю тебе хотя бы пальцем прикоснуться к себя, — шиплю я ему в ответ.

Он на секунду замирает — уязвленная гордость борется в нем со здравомыслием, а потом снова мне улыбается:

И все равно ты будешь моя, — отчеканивает он с непоколебимой уверенностью в голосе. — Так или иначе, но ты будешь моя, Шарлотта Мейсер, даже не сомневайся в этом.

Меня настолько обезоруживают его слова, что я даже перестаю злиться на него:

Зачем тебе все это? — произношу я с искренним недоумением. — Тебе ведь плевать на меня… Тебе не я нужна, а только лишний повод сделать больно отцу… За что, за что ты его так ненавидишь, Юлиан?

Мои слова все-таки задевают его за живое, и я знаю, что он впервые честен со мной, когда произносит свое:

Ты ему не достанешься! Никогда. Я этого не допущу. — Потом хватает меня за локоть и добавляет: — Он просто не заслуживает быть счастливым, особенно после того, что сделал с мамой… Ты знаешь, что он с ней сделал? Знаешь? — Я не отвечаю. — Он отравил ее разум, спалил, словно свечку… Она не должна была выходить за него! — орет он мне в лицо. — За этого проклятого мальчишку, который едва ли понимал, какое сокровище ему досталось… Он не ценил ее. Он ею пренебрегал. Это из-за него она умерла и оставила меня одного…

Его грудь тяжело вздымается, зрачки с ненавистью пульсируют в горящих злобой глазах.

Я в это не верю, — смело произношу я, хотя почти уверена, что мои слова вызовут лишь новую волну агрессии. — Твой отец не такой.

Юлиан еще сильнее стискивает пальцы на моем локте — я почти готова кричать от боли, но сдерживаюсь — такое чувство, словно он заглядывает прямо ко мне в душу и видит там то, что я никак не могу донести до его отца — мое чувство к последнему.

Вот поэтому ты ему и не достанешься, — с ненавистью цедит он сквозь зубы. — Я заставлю его страдать и ответить за каждую минуту маминого мучения. — Он выпускает мой локоть, идет к машине и стремительно ударяет по газам.

Пригвожденная к месту его полными яда словами, я продолжаю уныло стоять и смотреть вслед быстро удаляющемуся автомобилю.

Когда я подхожу к дому, черный джип Юлиана, действительно, припаркован у дороги, и мое сердце болезненно екает. Зачем он здесь? Не может же Адриан и в самом деле простить ему выходку с Франческой? Или может…

Юлиан в доме! — врываюсь я к Алексу, распугивая по пути его любимых бабочек. — Что он здесь делает?

Живет, — спокойно пожимает тот плечами.

Живет?! — вскидываюсь я. — А как же его шашни с Франческой? Я думала, отец выгнал его. Разве нет?

Насколько я знаю, нет.

Боже, — стону я, обессиленно падая на стул рядом с Алексом. — Это какой-то кошмарный сон… Я не могу находиться с ним в одном доме. Я сегодня же вернусь в квартиру к Изабель — юридически я все еще там прописана, так что особых проблем быть не должно.

А как же Йоханн? Бросишь его?

Нет, конечно! — вскрикиваю я в полном душевном раздрае. — Как ты мог такое подумать?!

А что тогда, отошлешь его назад в Ансбах? Ну что ж, дерзай. Уверен, он будет счастлив это услышать…

Я секунду анализирую его саркастическое замечание.

Ты меня без ножа режешь! — вскакиваю на ноги и начинаю кружить по комнате. — Он мне такое сказал… а ты, — я едва ли не заламываю руки, прямо героиня мексиканского сериала, не иначе. — Пока Юлиан в этом доме, я этой комнаты не покину, — категорично заявляю я, снова плюхаясь на стул.

А если он весь день будет дома…

Значит я целый день… и всю ночь, если потребуется, — добавляю я робко, — проведу в этой комнате. Надеюсь, ты не против?

Алекс невозмутимо пожимает плечами.

Да нет, мне, собственно, все равно, — произносит он с легкой насмешкой в голосе. — Будешь развлекать моих бабочек… Они это любят.

Я подхожу и крепко его обнимаю. Алекс смущенно хмыкает — он не любитель обнимашек, но сносит их терпеливо, как истинный спартанец.

Слушай, — робко обращается он ко мне, когда я-таки отпускаю его, — я тут давно хотел спросить да все никак не решался… — он запускает пальцы в волосы и начинает смущенно их теребить. Так, признак явно тревожный, настораживаюсь я мысленно — сейчас я меньше всего готова к новым переживаниям.

Ты уверен, что это не может подождать? — столь же робко осведомояюсь я. — Я сейчас как-то не совсем готова к серьезным разговорам…

Мы с Алексом смотрим друг на друга до те х самых пор, пока он не произносит:

О'кей, отложим на потом. Только давай договоримся: ты мне сама скажешь, когда будешь готова к серьезному разговору. Согласна?

Я утвердительно киваю, хотя почти уверена, что говорить мы будем о его отце и… обо мне. Но именно к этому разговору я сейчас и не готова — мне просто нечего ему сказать. Мы с Адрианом, как две планеты, которые хоть и ходят по одной траектории, все никак не способны сойтись в одной точке… Невольно вспоминаю наш долесекундный поцелуй на кухне, который я просто-напросто украла: лучше бы не делала этого вовсе — он только воспламенил мечты о большем, а будет ли это большее… одному богу известно.

В ту ночь, когда я, действительно, ложусь спать все в той же комнате с бабочками, мне никак не дают покоя слова Юлиана, брошенные мне в лицо с такой отчаянной злобой и непоколебимой уверенностью одновременно: неужели он думает, я позволю ему манипулировать собой, неужели считает, я стану участницей его мстительных планов… Он безумец, если даже предполагает такое!

И тут же другая мысль: если он считает меня приемлемым способом насолить своему отцу, значит знает, что я тому небезразлична. Неужели это правда? Мне хотелось всем сердцем верить в это.

Кто-то негромко ударяет в дверь костяшками пальцев, а потом она тут же открывается:

Не пугайся, это я. Можно войти?

Я сажусь на диване:

Конечно, это ваш дом, Адриан, — отзываюсь я из полумрака. Мне нравится засыпать при свете бледного ночника, который выхватывает из темноту очертания Алексовых бабочек — они вьются вокруг него в неком ритуальном танце, который неизменно меня усыпляет.

Ночной гость несет под мышкой нечто скрученное в рулон, которое при ближайшем рассмотрении оказывается походным спальным мешком.