Replay - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Прим cтр.№ 81

Его губы скользят вверх. Плавно. Оставляя холодок влажного следа на коже. Сознание плывёт от абсолютного непонимания того, что сейчас происходит. Его глаза параллельно моим. Путаясь в ткани рубашки, неловко перемещаю руки на плечи. Смотрю в них с некой надеждой и резко возникшим чувством тревоги, вибрирующем внутри, словно застопорившийся на месте маятник. Ищу его губы, опустив ресницы. Покрывая поцелуями властный подбородок и их уголки. А в голове бьется мыслью однажды услышанная, доселе непонятная мне фраза: "человек такая сволочь, чтобы выжить, ему необходимо кого-то любить… "Так может и я сейчас, утопая, хватаюсь за него, как за соломинку, пытаясь использовать последний дарованный шанс?

Касания его губ к моим почти невесомы. Пальцы свободной руки ложатся на затылок, проникая вглубь прядей волос. Не прикладывая обыденной силы, для того чтобы навязать свои правила. Слегка поддерживая, словно остерегаясь того, что я могу удариться или упасть.

Совершает шаги в сторону, увлекая в глубину комнаты, за собой, как тряпичную куклу. Урывками слежу за передвижением, из-под опущенных, почти смыкающихся между собой, ресниц. Не отпускает губ. Насыщая горечью вкусовые рецепторы. Опьяняя дыханием. Ускоряя пульс. Словно напрямую насыщая кровь алкоголем, которым пропитан сам. И… отчего-то мне совсем не хочется от него отвернуться. Наоборот, прижаться плотнее, распробовав его… нежность на вкус… Твою мать… кто-то явно увлекся! И мысли, и действия, что он совершает сейчас не могут принадлежать этому человеку..! Играет…? Что ж… Я уступаю. Неоспоримая победа. Да и вся партия, вчистую, им выиграна.

Упирает спиной в подоконник. В промежуток, меж зашторенных гардин. Отдаляется назад, высвобождая руки. Отблески света от фонарей ложатся на кожу, вертикально располосовав Всеволоду лицо. Отступая, поочередно распахивает в стороны шторы, освобождая окно. Комната заливается светом. А я, начинаю ощутимо дрожать, словно нахожусь под прицелом софитов, напрочь забыв заученный текст.

Затуманенным взглядом проходится по мне, осматривая с ног до головы. Подносит бутылку к губам, совершая разом несколько крупных глотков. Я вижу, как вздрагивает его горло, а после… Глядя в глаза… Баженов делает шаг вперед. Инстинктивно дергаюсь, ища пути отступления. До предела упираясь в рельефный металл у стены, заканчивающийся под самым подоконником и, выполняющий роль батареи. Усмехается в ответ, перечеркивая жирной чертой те впечатления, что производил ещё секунды назад. Держусь за подоконник. Согнув локти, по возможности, пытаясь отстраниться назад.

– Прекрати дергаться, – бросает сухо.

Поджимая губы, в непонимании, что на это должна ответить, увожу в сторону взгляд, ощущая всасывающий поцелуй на оголившемся от прядей волос участке шеи. Эйфория развеялась. Прошла. Уступив место простреливающей в мышце боли. Щелкающей в сознании одновременно со звуком металла, в одночасье закрывшемся на моём запястье. Не успеваю дернуться, широко распахнув глаза, слыша повторный щелчок, вокруг витка батареи.

– Ты же хотела романтики, – фыркает глухо, тонкой струей, небольшими лужицами, в противоположных концах, разливая алкоголь по белоснежной глади подоконника.

Искра, вылетающая от кремня зажигалки, при вспыхивании пламя, заставляет сжаться изнутри. Стиснув зубы и зажмурив глаза. Встряхивает через секунды, возвращая к действительности. По обеим сторонам от меня полыхает пламя, заливая комнату разноцветными бликами. Сердце заходится дробью. Губы дрожат. Глаза моментально застилают слёзы. Небольшие струйки горящего пламени медленно двигаются ко мне, грозя слиться в одну, выжигая дотла. Резко тяну на себя руку, взвывая от боли в запястье. Ручейки от подобного сотрясения набирают удвоенную мощь. Сине – жёлтое пламя и не думает тухнуть, испаряя пары алкоголя. Наполняя комнату запахом, от которого ком в горле становится более ощутимым. Перекрывающим возможность нормально дышать.

– Я просил не дёргаться, – произносит хлёстко, заставляя застолбить на нём взгляд.

Совершая очередной глоток, откидывает на пол бутылку, в которой ещё осталась янтарная жидкость. Фиксирует освобождённые руки на моих бёдрах, задирая вверх подол платья. Скользя пальцами по чулкам, доходя до ажурной резинки.

– Не факт, что я не облил тебе спину, когда ты столь страстно прижималась ко мне.

– Минутная слабость, – выплевываю едко, позволяя услышать как, друг об друга, стучат зубы от настигшего страха.

– Бесспорно, – усмехается тихо, проникая пальцами под влажную полоску белья. С удовлетворенным оскалом на лице, совершает резкий толчок, заставляя приоткрыть онемевшие губы. Вцепляюсь в край подоконника свободной рукой, не зная, куда её деть, не желая прикасаться к нему и, боясь угодить в горящую жидкость. Захватывает второй шею, распластав по затылку пальцы. Вдавливая в себя, всасывает губы. Яростно. С привычно присущим остервенением. Кусая до боли. Отпуская на миг и захватывая вновь. Говорят, краткий миг ожидаемого того стоит. Чем бы ни был наполнен до этого тернистый путь. Врут. Нагло врут. Или я попросту желала другого.

Сглатываю, мысленно считая до ста. Сбиваясь от резких толчков и сосредоточенно приступая к поставленной задаче вновь. Пальцы сжимают тисками затылок, другие так же властно ложатся на грудь, приспустив к животу бретели платья, уступившие место во мне горячему члену, изливающемуся обжигающей внутренности, подобно прогоревшему алкоголю, струей.

Фиаско… Нет. Апофеоз. Выход на бис не многочисленной труппы заурядного спектакля. Блеф не удался. Главный герой, скинув маски, вернулся к привычному амплуа. Недовольные зрители, испуская возгласы порицания, покидают свои места… Вызывая выплеск желчи, под красивой маской неудавшегося актера. Занавес. И сцена абсолютно пуста.

Отдаляется, скидывая с плеч расстегнутую рубашку. Комкая в руках, безмолвно, впитывает белой тканью остатки жидкости, растекшейся по подоконнику. Скидывает на пол, за ненадобностью. Полина не задаст ему лишних вопросов. Полина утром молча всё приберёт. Бросив в мою сторону пару презрительных взглядом. Возможно фраз… если сочтёт.

Берёт с изголовья кровати подушку. Несёт к окну, пристраивая в угол. Там же через секунду оказывается и небольшая бутылка воды. Дергаю руку, разрывая тишину лязгом металла. Слыша снисходительное на вызывающий жест:

– Можешь сказать спасибо за уготовленные удобства. В доме полно менее привлекательных мест где я бы мог, не испытывая мук совести, тебя пристегнуть. Или за его приделами. Оставив тебя в компании парней.

Наблюдаю его уход, не оставляя зазора меж челюстями. Сжимая между собою до боли. Не проронив и звука. Дыша на три, а то и пять тонов тише.

– Научись думать, принимая решения, – бросает сухо, находясь в дверях. – На каждое из них я выставлю противовес. Взялась играть, так заботься о ставках. Моя может быть умноженной на два.

Залезаю на подоконник через пару минут после слышимого щелчка. Наручники стальные, а по близости нет ничего подходящего для попытки освободиться. Даже шпильки. За окном моросит дождь. В свете фонарей на затянутом небе не видна луна. Досадно. Из широкого окна абсолютно не на что смотреть, исключая владений всемогущего. Прислоняюсь лбом к прохладному стеклу. Запотевшее пятно, порождаемое дыханием, постепенно разрастается. Отдаляюсь, смотря на него. Выводя кончиком пальцев, как в детстве, маленький круг, обрамленный десятком лучиков. И короткое слово, имеющее безграничный смысл. Вызывающее болезненный всхлип. Застилающее обзор слезами… Мама…