Replay - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Прим cтр.№ 136

– Не нашел, – констатирую тихо. – А здесь деньги, некая власть, крутые тачки и доступные девочки… – кривлюсь, понимая, что под эту категорию в его списке попадаю и я. Завершаю сухо, искривляя лицо гримасой отвращения: – В общем, свобода.

– Отчасти, – соглашается, отрезвляя спокойствием. Отсутствием эмоций в отстраненном голосе, – Перестал искать. То, чему нас учили в теории – на практике не работает. Мир циничен и жалок. В этом с Баженом я солидарен… В один миг и вовсе перестал видеть смысл в том, чтобы дальше искать. А потом Всеволод решил "проверить меня на прочность" и я угнал первый попавшийся на его глаза автомобиль. Странное дело, но мне это даже понравилось. Безнаказанность. Раж, наполняющий тело. Для него это стало новым развлечением, а для меня…

– Понятно, – перебиваю, запивая остатками алкоголя комок, возникший в горле после озвученных им слов. Подводя итог об услышанном с откровенной усмешкой, проникающей в голос: – Зачем что-то искаться и быть лучше, если можно стать подобным тому, кто имеет всё, подобно змею – искусителю, подбирая чистые души, чтобы потом их растлить.

Алкоголь, заготовленный Всеволодом, идеально справляется со своими функциями. Тонким слоем снимая маски, намертво сросшиеся с кожей. И я уже не чувствую дискомфорта, позволяя себе говорить то, что думаю. Выплескивать эмоции, тяжким грузом копившиеся внутри. Да только, кажется, все они окрашены в негативный оттенок…

– А хочешь, я расскажу тебе о себе? – не дожидаюсь ответа, выпаливая продолжение своего монолога. – То, как после смерти отца и поставленном диагнозе маме, меня буквально загнали в угол те, кто когда-то, в знак уважения, пожимали его руку, а некоторые даже были вхожи в наш дом. О том, как Илона оценила меня в три сотни баксов, а Всеволод, видимо решив проучить, приобрел безлимит, сошедшись на том, что эта сумма вполне соответствует суткам использования по своему усмотрению моего тела и свободного времени. А в знак подписания контракта взял на кухонном столе, пренебрегая просьбам остановиться… – губы становятся солёными, а я даже и не замечаю, в какой момент из глаз брызнули слёзы. Всеволод умеет выбирать алкоголь. Правильный. Как и всё, что касается его вещей. Да, каким-то неведомым образом пара игрушек всё-таки вышла из строя. – Или же тебе в красках поведать о том, как я побоялась даже заикнуться ему, что для меня это было в первый раз…? Ненавижу этот стол…! – как-то бессвязно вставляю со смехом, вмещающим в себя всё отвращение. – Какую подробность из моей нынешней жизни ты хотел бы обсмаковать перед своим уходом? Ммм, АС? – выпаливая, звеня сталью.

– Никакую, – процеживает сквозь зубы, выкидывая в сторону стлевший в руках окурок. Кажется, за время моей краткой исповеди он не посмел более и притронутся к сигарете, оставляя её свободно гореть, зажатой меж пальцев. – Что ты собираешься делать? – задаёт холодный вопрос, не осмеливаясь смотреть мне в глаза.

– Я богатая наследница, – усмехаюсь злостно. – Без гроша в кармане до момента вступления бумаг в законную силу. Ты же сам всё знаешь, – смеюсь, припоминая про рассказ на кого он когда-то учился. – Расплачусь по долгам и уеду с мамой туда, где ничего не станет связывать с прошлым… Встречу того, кто никогда не станет им попрекать. Нарожаю ему кучу детей. Разве не утопия? Брошенный институт и загубленные мечты о возможной карьере по сравнению с этим – ничтожны. Сомневаюсь только в одном… – взъерошиваю волосы, глубоко выдыхая в долгую паузу. – Что отныне я смогу полюбить кого=то из представителей сильного пола, хотя бы на долю схоже с тем, как любила отца.

– Сможешь, – отзывается посредственно. – Как минимум, сына.

– Может, ты и прав, – вытираю слёзы, пессимистично опустошая бутылку, которая, учитывая все прелести освобождающего напитка, оказалась не на четверть наполненной, а на две трети пуста. – Я назову его Вовкой, – протягиваю задумчиво.

– Владимир Антонович… – протягивает, точно пробуя словосочетание на вкус. – Не совсем идеально звучит.

– Ты-то тут при чём? – выдаю нервный смешок, глядя в его прищуренные глаза, как-то резко оказавшиеся напротив.

– Иди-ка сюда, – обхватывает ладонью затылок, приближая к себе. И я с трудом понимаю, что происходит в данный момент: двигает ли моё окаменелое тело он или же это я податливо подаюсь ему в руки? Накрывает мои губы своими, туша напором слабые протесты, прорывающиеся в моменты обоюдного дыхания рот в рот, в попытке насытить лёгкие израсходованным воздухом. Мои отяжелевшие веки уже не способны широко раскрываться, соприкасаясь вместе, заменяя утраченным осязанием происходящего вспыхнувшие новыми гранями, не столь востребованные ранее чувства. И его запах сейчас звучит совсем по-другому. Окутывая неповторимой мелодией, проникающей в душу. И прикосновения, таящие на коже, сравнимы с касанием нежнейшего шёлка. А голос в противовес моему сопротивлению … Чёрт побери… Его голос… выжигает на подкорке нелепую фразу, растягивающую губы в смиренной улыбке. Которую он, от края до края, покрывает бессчетным количеством поцелуев, считывая в моём противостоянии истинную суть… Выдыхая в распахнутые губы. С нотками хрипотцы. Осушая жаром дыхания горло. Вкладывая в сознание тихое:

– Я обещал тебе… И мне два года вдалбливали с потом и кровью… что следует держать своё слово… Первое правило пехоты: шаг назад и ты уже дезертир… А сейчас… Лучше уж быть дезертиром, чем идиотом…

– Скажем прямо, плохо дело, – протягиваю неспешно, словно с выражением зачитываю на сцене Гомера.

– Если строго глядя вниз,

Хочет ваше тело мелом

Обвести криминалист…

В тишине слышится невнятный звук, больше похожий на сдержанный, приглушённый смешок. Да, только, он у того, кто лежит рядом, выходит каким-то одобряющий. Словно подкрепляющим тот бред, которым пропитаны мои мысли.

– Всё тяну с тобою, – отзывается саркастической интонацией, сохраняя при этом строгость, присущую напряженному голосу.

– Всё чего-то жду.

Нужно было сразу

Прикопать в саду.

– Мило, – киваю в ответ. Едва не роняя вместо этого кроткую фразу, "встретились два идиота…"

– Мама убила бы за подобное знание классики, озвученное прилюдно, – хмыкаю, привставая с мягкости пледа, разложенного на траве. – А нам с отцом в своё время такие стишки очень нравились. В детстве я знала их с пару десятков… Странно, что сейчас всплыло в памяти, – роняю отстраненно, запахивая рубашку на оголенной груди. – Всеволод уничтожит обоих, если узнает…

Озноб пробирает всё тело, а голова начинает нещадно трещать, отпуская из сознания опьянение, так и не набравшее своего максимума. Не могу на него смотреть. Не хочу зарождать какие-то надежды… А, ведь хотелось бы… в этот момент. Поддаться соблазну поверить ему… Странное чувство. Словно стоишь на распутье. Наблюдая невнятную борьбу, происходящую внутри. Наедине. С самим собой. И вроде бы вот он – камень преткновения, на котором прописаны варианты грядущих событий. Делаешь очередной шаг, озвучивая выбор. Считая, да нет, ощущая, будто он является верным… а в итоге, поддаваясь страху, вновь отступаешь назад. Не понимая, как удержаться в рамках принятого решения. Балансировать на тонкой грани. И всё же, хочется верить в то, что бессмысленно корить себя за содеянное. Пускай все мы и ошибаемся, но… реалии разрывают на части. Так и хочется выдохнуть, оглушив тишину громким стоном. Соизмеренный ли мне за проступок выпишут счёт на оплату…?