Настоящая принцесса и Бродячий Мостик - читать онлайн книгу. Автор: Александра Егорушкина cтр.№ 27

— Вечер добрый, — приветливо сказал Конрад и протянул длинную руку. — Борис Конрад, муж Надежды.

— Дмитрий, — сказал массивных! человек, уронив бутерброд в тарелку так, что во все стороны брызнул майонез, и воздвигаясь над столом, — Надежда, — подумав, обратился он к хозяйке дома, — а ты вроде говорила, типа разведена…

— Ничего подобного, Наденька заблуждается, мы в законном браке, вот могу и паспорт… — вмешался Конрад и полез во внутренний карман пиджака. Дмитрий напрягся и поспешно сунул руку под свой пиджак (похоже, самое главное он на стол не выкладывал). Между тем Конрад действительно извлек неизвестно каким чудом уцелевшую книжечку (все-таки саламандрой притворяться — не шутки!) и помахал ею в воздухе.

Надежда храбро шагнула вперед, будто собиралась заслонить собой то ли Дмитрия от Конрада, то ли Конрада от Дмитрия. В любом случае это вряд ли имело смысл: она была ниже любого из них на две головы.

— Борька, я тебя прошу, давай без выпендрежа! — нервно сказала она. — Ты же как сквозь землю провалился! Между прочим, я тебя чуть не с милицией искала! Целый год! — в ее голосе зазвучали слезы. — А могла бы вообще через полгода замуж выйти! — она бессильно опустилась на стул. — Все по закону — больше шести месяцев никаких сведений…

— Зато теперь они у тебя есть, и весьма достоверные, — заявил Конрад, оглядывая Надежду и недоеденные салаты. — Я здесь. Я весьма благодарен нашему другу Дмитрию за то, что он во время моего вынужденного отсутствия принимал в тебе участие…

Дмитрий, переминаясь с ноги на ногу, открыл и закрыл рот, как рыбка в аквариуме, но ничего не сказал.

— …и буду счастлив видеть его у нас в гостях в любое время, но, увы, не теперь. — Конрад лучезарно улыбнулся массивному Дмитрию.

Тот, набычившись, угрожающе заговорил:

— Ну, ты даешь! Ты, это… погоди… Надо как бы прояснить… это самое… ситуацию!

Конрад дружелюбно покивал ему и извлек из кармана пиджака сигареты. Вы позволите? — он протянул было руку к блестевшей на столе зажигалке, по тотчас легонько хлопнул себя по лбу: —Ах, проклятая рассеянность! Конрад щелкнул пальцами У самого копчика сигареты, вспыхнуло пламя, и он с удовольствием затянулся. Дмитрии громко и отчетливо икнул.

— Какие-то проблемы? Конрад улыбнулся ему еще лучезарнее и, аккуратно сняв очки, положил их в карман, после чего повернулся к Дмитрию и взглянул ему прямо в глаза. Надежда, за двенадцать лет Конрадова отсутствия несколько подзабывшая его привычки, тихо визгнула: в глазах столь неожиданно возвратившегося мужа горели красные огоньки.

Дмитрий бочком дернулся к столу, быстренько сгреб со скатерти зажигалку, которой пренебрег Конрад, телефон, что-то еще, быстренько распихал свое добро по карманам и попятился к двери.

— Ну, раз ты так! — с порога бросил он ни в чем не повинной Надежде. — Вообще! Ноги моей здесь не будет! Без базара!

Надежда, вздохнув, пошла закрывать за гостем дверь, а Конрад, тоже вздохнув, но так и позабыв снять с лица лучезарную улыбку, погасил сигарету о край его тарелки. Затем извлек из кармана и тщательно протер очки, и тут из-под края скатерти показалась темноволосая мальчишеская голова. Голова, надменно приподняв уголок рта, поглядела на Конрада снизу вверх. У Конрада появилось странное ощущение, что он смотрит на собственное отражение в чуть кривоватом зеркале. Из-под стола не спеша выбрался худой длинноногий сероглазый мальчик.

Из коридора донесся звонкий голос Надежды:

— Борька, я тебя сколько раз просила не курить в комнате, а ты… — она вошла и умолкла. — Константин! Ты же сказал, что пойдешь к Горшковым!

Чего я там не видел, — буркнул маленький Конрад, продолжая внимательнейшим образом изучать большого.

— Здравствуй, Константин, будем дружить, — тихо сказал старший Конрад и протянул мальчику руку. Тот, чуть помедлив, подал свою.

— Это мой Костя, — несколько запоздало пояснила Надежда.

— Очевидно, это наш Костя, — вкрадчиво поправил ее Конрад.

— Нет, мой! — Надежда топнула ногой, причем оба Конрада, и большой и маленький, одинаково закатили глаза — мол, начинается. Костя привык к тому, что его мама легко заводится, а Конрада даже двенадцать лет пребывания в Радинглене не заставили забыть бурный темперамент Надежды, на которую любой скандал действовал, как освежающий душ. — Ты никогда не интересовался ребенком. — Надежда всхлипнула. — Я одна, все одна, все на себе тащу! Я могла бы в опере петь, а не в этой дыре позориться!

«Это она про клуб», — почти не шевеля губами, пояснил Костя Конраду. Тот скосил глаза на сына: тот сохранял совершеннейшее спокойствие и вообще имел вид человека, привыкшего терпеливо пережидать подобные грозы. Между тем спектакль продолжался: внимание двух заинтересован пых зрителей только еще больше разгорячило маму Царапкину, которая смолоду мечтала о сцене, но, поскольку карьера не состоялась, чаще всего устраивала театр на дому.

— Ну что вот ты пришел? горестно вопросила она мужа, со переставляя и передвигая на столе вазочки и тарелочки с разными деликатесами, причем Конраду небезосновательно показалось, что одна из этих посудин в ближайшие мгновения может полететь в него, — Только-только у меня жизнь стала налаживаться, только-только… а ты пришел и пошло-поехало: сразу все вверх дном, всех разогнал…

— Ну и правильно сделал, — пробурчал Костя, к великому удовольствию Конрада. — Он мне вообще не нравился. Приходит, сидит, ест без конца, чуть что на меня шикает…

— Что-о-о? — казалось, Надежда взяла самую высокую из всех возможных нот. — Да как ты… Да я для тебя…

— Мам, я пойду чайник поставлю? — миролюбиво предложил Костя, пресекая дальнейшее развитие этой темы.

— Иди, — обреченно махнула рукой Надежда, смаргивая слезинки с накрашенных ресниц. — Неблагодарный ребенок! Иди-иди. Я еще с тобой побеседую.

Костя подхватил чайник и подозрительно медленно удалился, шаркая тапками.

— А со мной ты не хочешь побеседовать, Наденька? — мягко осведомился Конрад, едва за Костей затворилась дверь. — Правда, я уже кое-что о тебе знаю… — он уселся напротив нее за стол и поискал глазами чистую тарелку. — О, заливная рыба! Я бы с удовольствием попробовал что-нибудь. А вот это с чем?

От такой наглости Надежда едва не потеряла дар речи. Но Конрад знал, что делал: кроме пения и скандалов, жена больше всего на свете любила готовить. Как она при этом сохраняла столь и стройные очертания, некогда поразившие его в самое сердце, было загадкой.

— Крабовый салат с кукурузой., — пролепетала она, но тотчас взяла себя в руки и нашла в себе силы продолжить выяснение отношений. — Он вошел в моду за последние несколько лет. Которые ты неизвестно где болтался, — ядовито прокомментировала она, тем не менее накладывая в тарелку вышеуказанный салат. — Кстати, где? Если даже про крабовый салат не знаешь?

— Далеко, — лаконично ответствовал Конрад. — Не было там крабового салата. К сожалению. И много чего еще не было.