Фрактал Мороса - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Шарапова cтр.№ 24

Парень в джинсах, случайно задевший его, спросил:

– Эй, ты в порядке? Не нервничай. Ты чего?

– Хочешь витаминку? – ему в лицо заглянула девушка, но ее лица он не различал. – Или шоколадку?

– Дай лучше мне витаминку, – заулыбался парень. Девушка поделилась. Он же набрал воды из-под крана в невесть откуда взявшийся стакан.

– Тебе плохо, парень?

– Спасибо… – Ликас выпил воду.

«Как тогда в церкви, надо пересилить себя», – но он не мог. Он собрал всю свою волю, чтобы прийти в сознание, но ее не хватало. Преподаватель на доске написал, как оформлять работу. Число, фамилия, номер билета. Экзамен был письменный.

– Подходите, берите билеты. Он называл фамилии по алфавиту.

– Морос Виталий.

Ликас встал.

– С вами все нормально?

– Да.

– Тяните билет.

– Билет номер сорок. «Зарождение жизни на земле».

– Садитесь.

«Я должен через два часа сдать листки, на которых написано, как зародилась жизнь. Еще никто не ответил на этот вопрос. А я должен прямо сейчас».

* * *

26 июня (среда) 1991 года.

Экзаменационная работа Мороса Виталия Миколо.

Предмет: Биология

Тема: Зарождение жизни на земле.

Черновик.

«Наша жизнь усложняется. Мозг человека получает новые знания, клетки крови – иммунитет к новым болезням, бактерии мутируют, приспосабливаясь игнорировать антибиотики. Находясь в постоянной рекурсии, живое и неживое эволюционирует.

Предположу, что согласно фрактальному подобию, Вселенная усложняется так же.

Под Вселенной я понимаю совокупность пространств и жизней до появления человека, самой жизни человека и последующие миры человека.

Если воспользоваться линейной логикой, то усложнение идет по шкале от нуля до бесконечности.

Нулевое измерение, точка, и есть зарождение жизни.

При растягивании точки под воздействием каких-либо сил мы получаем линию – элемент первого измерения.

При замыкании линии, например, в круг, получаем плоскость – элемент второго измерения. При вытягивании круга получаем конус – объемный элемент, фигуру третьего измерения.

Каждое последующее измерение состоит из совокупности предыдущих.

Вот мы и дошли в рассуждениях от зарождения жизни из точки нуля к сегодняшней жизни в третьем измерении. Предположу, что согласно такой версии после смерти нас ожидает четвертое измерение, выглядящее, как вытянутый замкнутый конус, то есть тор, или, по-простому, баранка.

Если вернуться к вопросу возникновения жизни, то есть точки нуля, то здесь можно руководствоваться правилом зародыша кристалла. Если в однородной идеальной среде появится вкрапление чужеродного вещества, кристалл будет образовываться вокруг этого вкрапления. Точкой такой, чужеродным вкраплением в пустоте, был Бог».

* * *

Ликас сдал работу и вышел. Он понимал, что написал совсем не то, что нужно. Его мутило. В полуобмороке доехал он до дома. Бабушки не было. Не было ни записок, ни вестей от соседей, ничего. Телефонная книга: «Начну с самого страшного». «Морги». Ближайший морг. Звонок. Нет. Там ее нет. Еще один. Тоже нет.

Больница. Она буквально через улицу.

– Здравствуйте. Я ищу Ирину Кирилловну Н. Семьдесят пять лет. Вчера ушла из дома и пропала. У вас? Она жива? – Ликас выдохнул. Нашел, и она жива. «Ну, что там может быть, гипертонический криз, сердечный приступ? Ладно, главное, что жива. Привезу домой, буду сам ей блины печь. И косметичку она хотела взять, но постеснялась меня. Возьму с собой, пусть поймет, как мне стыдно».

Он улыбался.

Через полчаса Ликас был в приемном отделении.

– Вы родственник?

– Да, внук.

– А что же вчера не пришли? Она у нас со вчерашнего утра. Больше суток.

– Можно к ней?

– Сейчас узнаю. Люда, Н. Ирина в реанимации?

– Да, туда нельзя. Хотя… Пусть пройдет. Халат возьмите.

– Состояние какое у нее?

– Сопор.

Ликас не знал, что это значит.

«Сопор… сопор… Какое странное слово».

В реанимации на трех соседних кроватях лежали женщины. Ликас их не рассматривал. Он сразу увидел бабушку. Она казалась мертвой, бело-желтой, похожей на прогрызенный жуками сентябрьский березовый лист. Глаза были открыты, неподвижны.

Ликас взял ее за руку.

– Бабушка… бабушка… Это я.

Он хотел сказать: «Прости, родная моя», – и черт-те чего еще, но это только в своих мыслях легко сказать.

– Узнай… – сказала она довольно отчетливо, не переводя глаз на него.

– Что узнать?

– Пойдемте, – медсестра вывела его в коридор. – Она сказала, что узнала вас и рада.

– Вы думаете?

– Ну да. Собственно, вы все поняли. Она, может быть, день еще протянет.

– А что случилось?

– Обширный инсульт, инфаркт мозга.

– Я приду вечером?

– В четыре часа.

– Хорошо.

Ноги не шли, он сел на скамью в коридоре. Мимо на каталке везли пациента, в кабинете напротив что-то гудело и слышался звон металла. «Как здесь страшно. Камера пыток какая-то». Ликас достал из-за пазухи косметичку. Открыл ее. В ней были таблетки. «Если бы она взяла косметичку, если бы я ее дал, она, возможно, не умирала бы сейчас».

Он шел домой по скверу, заросшему пузыреплодником и сиренью. «Мальчишки купаются в Немане. На пляже жгут костер и вспоминают, как Альгирдас утонул, разбив голову о бочку. Наверно, в Литве тепло, поют зеленушки, и белые аисты ловят лягушек на болотах».

Дома Ликас лег на диван и сразу уснул. Сны были добрые и тягучие, а реальность хуже некуда. Сон в таком случае особенно страшно сладок. На часах было шесть вечера, когда он проснулся. «Я опоздал в больницу, возможно, на последнее свидание».

Позвонил в приемную.

– Умерла в половине пятого. Отправили в морг.

Ликас позвонил матери, тетке Але и еще одной тетке в Свердловск.

* * *

А потом были похороны и поминки, на которых Ликас в последний раз видел всех оставшихся своих родственников.

Угрюмая мать в раннем климаксе; московская тетя Аля с семьей; заносчивая свердловская тетка Валентина с мужем Петром и детьми, взрослыми людьми. Эта тетка тоже была с бычьим лицом и шишкой над бровью.

Через полчаса после того, как гроб опустили в землю, они уже смеялись и рассказывали о какой-то Ниночке с собачкой, которая гадила в постель.