Посмертные записки Пиквикского клуба - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз Диккенс cтр.№ 173

– Это вы, Сэм? – осведомился мистер Уинкль, вскакивая с постели.

– Совершенно невозможно установить личность джентльмена и получить нравственное удовлетворение, не взглянув на него, сэр, – поучительно ответил голос.

Мистер Уинкль, не сомневаясь больше в том, кто был этот молодой человек, отпер дверь. Едва он это сделал, как мистер Сэмюел Уэллер вошел с большой поспешностью, заботливо запер снова дверь с внутренней стороны, преспокойно положил ключ в жилетный карман и, окинув взглядом мистера Уинкля с головы до ног, сказал:

– Вы очень забавный молодой джентльмен, вот вы кто такой, сэр!

– Что означает это поведение, Сэм? – с негодованием спросил мистер Уинкль. – Убирайтесь, сэр, сию же минуту! Что это означает, сэр?

– Что это означает? – спросил Сэм. – Послушайте, сэр, пожалуй, это слишком жирно, как сказала молодая леди, упрекая пирожника, продавшего ей свиной паштет, в котором ничего не было внутри, кроме сала. Что это означает? Это недурно, совсем недурно!

– Отоприте дверь и немедленно удалитесь из этой комнаты, сэр! – сказал мистер Уинкль.

– Я удалюсь из этой-вот комнаты, сэр, как раз в тот самый момент, когда и вы из нее удалитесь, – весьма убедительным тоном возразил Сэм, степенно усаживаясь. – Если мне придется унести вас на спине, – ну, тогда, конечно, я удалюсь на самую крохотную секунду раньше вас; но разрешите выразить надежду, что вы не доведете меня до крайности. Говоря это, я только повторяю то, что сказал благородный джентльмен упрямой съедобной улитке, которая не вылезала из раковины, невзирая на булавку, и он боялся, что придется раздавить ее дверью.

В заключение этой речи, которая отличалась необычным для него многословием, мистер Уэллер положил руки на колени и посмотрел прямо в лицо мистеру Уинклю, выражая всей своей физиономией твердое намерение не допускать никаких шуток.

– Нечего сказать, сэр, – продолжал мистер Уэллер тоном морального осуждения, – вы очень любезны, молодой человек, если впутываете нашего драгоценного хозяина во всякие фантазии, когда он твердо решил перенести все для принципа. Вы куда хуже Додсона, сэр, а что касается Фогга, то его я считаю сущим ангелом по сравнению с вами!

Мистер Уэллер, сопровождая эту последнюю фразу выразительным шлепком по коленям, скрестил руки с видом глубокого отвращения и откинулся на спинку стула, как бы дожидаясь защитительной речи преступника.

– Мой добрый Сэм! – сказал Уинкль, протягивая руку; зубы его стучали все время, пока он говорил, ибо он стоял на протяжении всей лекции мистера Уэллера в своем ночном одеянии. – Я уважаю вашу привязанность к моему превосходному другу и, право же, очень сожалею, что доставил ему еще новый повод для беспокойства. Полно, Сэм, полно!

– Правильно. Вы и должны сожалеть, – сказал Сэм довольно хмуро, но в то же время почтительно пожимая протянутую руку, – и я очень рад, что убедился в этом, и если только это от меня зависит, я никому не позволю его дурачить, и конец делу.

– Конечно, Сэм, – согласился мистер Уинкль. – Так! Теперь ложитесь спать, Сэм, а утром мы об этом еще потолкуем.

– Очень сожалею, – сказал Сэм, – но я не могу лечь спать.

– Не можете лечь спать? – повторил мистер Уинкль.

– Нет, – сказал Сэм, покачивая головой. – Это невозможно.

– Неужели вы хотите сказать, что немедленно отправляетесь обратно, Сэм? – осведомился мистер Уинкль, крайне изумленный.

– Нет, если только вы не пожелаете, – ответил Сэм, – но я не могу покинуть эту-вот комнату. Хозяин дал строгий приказ.

– Вздор, Сэм! – сказал мистер Уинкль. – Мне нужно остаться здесь два-три дня. И мало того, Сэм, вы должны остаться здесь, чтобы помочь мне добиться свидания с молодой леди, мисс Эллен, Сэм, – вы ее помните, которую я должен и хочу видеть раньше, чем покину Бристоль.

Но в ответ на каждый из этих пунктов Сэм качал головой с большой твердостью и энергически отвечал:

– Невозможно!

Однако после многих доводов и уговоров со стороны мистера Уинкля и полного разоблачения того, что произошло при встрече с Даулером, Сэм начал колебаться, и, наконец, порешили на компромиссе, главные и основные условия коего были следующие: Сэм удаляется и предоставляет комнату в полное распоряжение мистера Уинкля, если ему будет разрешено запереть дверь снаружи и унести ключ, обязавшись в случае пожара или другой непредвиденной опасности немедленно отпереть; рано утром будет написано и отправлено с Даулером письмо мистеру Пиквику с просьбою о его согласии на пребывание Сэма и мистера Уинкля в Бристоле для достижения целей, уже изложенных, и об ответе с ближайшей каретой; в случае благоприятного ответа вышеуказанные лица остаются, а в случае неблагоприятного возвращаются в Бат немедленно по получении оного; и, наконец, мистер Уинкль категорически обязуется в течение этого времени не делать попыток к тайному бегству ни через окно, ни через камин, ни каким-либо иным путем.

Когда договор был заключен, Сэм запер дверь и удалился.

Он уже почти добрался до нижней площадки лестницы, как вдруг остановился и вытащил из кармана ключ.

– Я совсем забыл о том, что нужно было его поколотить, – сказал Сэм, поворачивая было назад. – Хозяин ясно сказал, что нужно это сделать. Удивительно глупо с моей стороны! Не беда! – добавил он, просияв. – Это легко будет сделать и завтра.

Утешившись, по-видимому, таким соображением, мистер Уэллер снова сунул ключ в карман, спустился с последних ступенек, не испытывая новых угрызений совести, и вскоре погрузился, вместе с другими обитателями дома, в глубокий сон.

В течение следующего дня Сэм упорно не упускал мистера Уинкля из виду, твердо решив не сводить с него глаз ни на секунду, пока не получит определенных инструкций из первоисточника. Хотя мистеру Уинклю неприятны были строгий надзор и великая бдительность Сэма, он предпочитал мириться с этим, чем идти на явное сопротивление и подвергнуть себя опасности быть увезенным силою; мистер Уэллер не раз внушительно намекал, что избрать именно эту линию поведения его побуждает суровое чувство долга. Нет причин сомневаться в том, что Сэм очень быстро успокоил бы свою совесть, доставив мистера Уинкля в Бат, связанного по рукам и по ногам, если бы немедленный ответ мистера Пиквика на записку, которую Даулер взялся передать, не предупредил подобного акта. Говоря коротко, в восемь часов вечера мистер Пиквик самолично вошел в общую столовую «Кустарника» и с улыбкой сказал Сэму, к великому его облегчению, что он поступил совершенно правильно и больше нет необходимости стоять на страже.

– Я решил приехать сам, – сказал мистер Пиквик, обращаясь к мистеру Уинклю, когда Сэм освободил его от пальто и дорожного шарфа, – чтобы убедиться, раньше чем я дам свое согласие на участие Сэма в этом деле, что ваше чувство к этой молодой леди вполне честно и серьезно.