Гибель Лодэтского Дьявола. Первый том - читать онлайн книгу. Автор: Рина Оре cтр.№ 42

Дед Гибих тоже решил проводить Маргариту и поджидал ее возле лавки. Он растроганно высказал свое напутствие:

– Жителяй сытая да в любвови. И сюды не воротайся.

________________

На стотысячный Элладанн приходилось двадцать два храма, включая грандиозный храм Возрождения на Главной площади и храм Пресвятой Меридиа́нской Праматери за крепостными стенами замка герцогов Лиисемских. Как правило, храмы были скромного размера, с четырьмя ярусами лож, вмещали они от тысячи до пяти тысяч прихожан (вместительность храма всегда учитывалась вместе с площадью перед ним), называли храмы в честь святых мучеников, покровителей того или иного ремесла. Кроме того, обустраивали часовни – залы без шатров-пирамид, с часами и календарем вместо сатурномера. При храме проживали священники, там ежедневно проходили полуденные службы, а также исполнялись четыре главных ритуала: единение ребенка с Богом, приобщение дарами стихий, венчание по четным дням и успокоение умерших по нечетным. В часовни священников приглашали для проведения праздничных богослужений и ритуалов; в будни меридианцы сами читали молитвословы. В восемь главных празднеств года святые дома и часовни не могли вместить всех желающих – тогда и заполнялись площади, на бесплатную службу. В Возрождение все горожане вставали на колени за час до полуночи, занимая любое свободное пространство.

Меридианцам предписывалось бывать в храмах по возможности каждый день, ну или хотя бы по благодареньям, лучше – дважды за триаду, еще лучше – трижды за триаду (до медианы, в медиану и в благодаренье). Полуденную службу могла заменить молитва в час Веры, но прочтение строк из молитвослова не шло ни в какое сравнение с посещением святого дома, где играла чудесная музыка, звучали сладкоголосые песнопения и всё завершалось пилулами да вином. Самыми дивными песнями наслаждались счастливчики в храме Пресвятой Меридианской Праматери: герцог Лиисемский, его придворные и работники замка, жившие за крепостными стенами.

Там, на холме, за надежной двойной оградой, укрылось епископство, то есть независимое княжество с правителем-епископом: земли храма Пресвятой Меридианской Праматери принадлежали не Лиисему и не Альдриану Красивому, а Святой Земле Мери́диан, и разбой на той земле карался духовным судом особенно сурово. Храмом с именем Праматери назывался самый значимый храм большого города, храмом Возрождения мог быть только храм с двумя сатурномерами, храмом Благодарения являлся первый святой дом, построенный в городе. Пять циклов лет назад площадь перед храмом Благодарения была центром Элладанна, и массивные архитектурные формы старинного храма еще восхищали горожан, но нынче он потускнел на фоне своего соседа слева – мирского суда: легкого и светлого дворца с широкой лестницей у фасада, крутой односкатной крышей, трехъярусной колоннадой и размашистыми окнами в полукруглых арках.

Храм Благодарения, напротив, производил гнетущее впечатление: в серой патине веков, нарочито тяжеловесный и без единого шпиля, он, казалось, мрачно щурился прорезями витражных бойниц. На его толстых стенах нашли прибежище ехидны, химеры, горгульи и прочие чудовищные твари, скалящие свои зубастые пасти. С карнизов, со сцен людского грехопадения, проступали столь бесстыдные сюжеты, что, приглядываясь, меридианцы краснели от смущения. Тем не менее храм до сих пор пользовался почетом в народе и по благодареньям всегда забивался прихожанами, которых вмещал до двадцати тысяч человек. Как все храмы он имел в основании крест с пятью пирамидальными шатрами по числу планет. Входили в молитвенную залу храма под шатром Меркурия – там были проходы и лестницы на разные ярусы, там же платили за свои места. Самый высокий, центральный шатер Юпитера символизировал Небеса. Под ним размещались восемь боковых ярусов с ложами для прихожан: с сидячими или стоячими местами; тех, кто не скупился заплатить от девяти до восьмидесяти регнов, ждали четыре ряда скамей на первом этаже, напротив алтаря. Под шатром Сатурна находилось алтарное возвышение или «взлет», за ним, в глубине – сатурномер, кафедральная площадка и диагональные трибуны для хора.

Если стоять лицом к вратам храма, то зала для ритуала единения под шатром Венеры примыкала к молитвенной зале с левой стороны, зала под шатром Марса с исповедальнями строилась с правой стороны, – так и получался крест. В исповедальни заходили из молитвенной залы, в единитную залу попадали с улицы, через отдельную дверь. Перед ней была площадка для пришедших единить ребенка с Богом и ожидавших своей очереди. На такой площадке перед храмом Благодарения можно было бесплатно набрать воды, поскольку внутри залы бил родник, наполнявший бассейн для омовения, и излишки воды вытекали наружу под каменным козырьком на углу храма, после чего попадали в узкий сток. Благочестивая Клементина Ботно, каждый раз проходя мимо этого козырька, кривила лицо, потому что источник портил ей дело по продаже воды. Только летом, когда из-под козырька сочилась тонюсенькая струйка, она переставала иметь нарекания к Богу, хвалила его и просила засухи для Элладанна. Синоли же уныло опускал плечи, зная, что ему придется целый день таскать бочонки с водой по соседям.

Справа от ступеней храма организовывали еще одну площадку – для пришедших на последнее прощание с усопшими. Устрины, места для сожжения тел, обустраивали перед храмом, справа или за ним, но никогда возле единитной залы. В храме Благодарения к устринам вели отдельные ворота у колокольни – по нечетным дням там всегда толпились люди в траурной одежде. Без сожжения покойников никак нельзя было обойтись, ведь даже больше столкновения светил меридианцы боялись того, что их умершие тела вовремя не предадут огню, что душа не расстанется с плотью, не переродится и станет голодным, мерзнущим, страдающим призраком. Другой страх заключался в том, что после сожжения их кости не похоронят под табличкой с крестом, так как могила со святым символом означала, что их сначала будет судить строгий, но милосердный Бог, а без креста – сразу Дьявол. Могила должна была сохраниться не меньше чем на восьмиду – столько душа хранила память, ожидая очереди на суд Бога. За храмом Благодарения раскинулось живописное кладбище с кипарисами, низенькими колоннами над захоронениями священников и стелами у могил богатых горожан. Погост отгораживали от глаз жителей Элладанна каменные стены, кельи и длинное здание семинарии, где послушников учили Богознанию.

Места на кладбищах в черте города стоили дорого. Лишь настоятели храма получали вечное право на земли своего прихода. Для останков всех остальных священников полагался срок в тридцать шесть лет, после чего их переносили в подземные склепы за городом. Туда же отправлялись кости мирян и воинов, если родственники переставали платить за могилы. Имена с могильных плит переписывались и сохранялись в архивах храмов, чтобы родня могла найти склеп, приходить к нему в Юпитералий и оставлять там угощения. Кладбища за городом стоили в разы дешевле, но останки матери и отца Маргариты уже лежали в склепе под Бренноданном, смешавшись с множеством других людских костей. Старший Синоли Ботно внес плату только за год захоронения супруги, а его собственную могилу, хотя он потерял место в гильдии, оплатили сжалившиеся плотники на срок одной восьмиды.

Могилы можно было устроить и во дворе своего дома, вот только это увеличивало поземельную подать, поэтому бабка Клементины Ботно и ее рано усопшие родители покоились за городскими стенами, на кладбище в трех часах езды от Элладанна.