Руки вверх, Синяя Борода - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Роньшин cтр.№ 8

— Посмотрю. Присаживайтесь" пожалуйста.

"Ишь, какой вежливый убийца", — подумала Соломатина.

Киллер сосал леденец.

— Хотите? — протянул он Лике открытую пачку с леденцами. — Кисленькие.

Нет, спасибо.

А я люблю леденцы, — принялся разглагольствовать убийца. — Вот жвачку не люблю. А леденцы просто обожаю. Знаете, как у Маяковского?.. — Он с подъемом продекламировал:

От леденцов схожу с ума!

Вы мне поверьте!

Я их готов сосать

до самой смерти!

— А как вас зовут? — переходя на прозу, интересовался Леденец.

"Соврать?.. не соврать?.." — прикинула Соломатина. И решила не врать.

Лика.

А меня Константин Зефиров. Можно просто Костя.

Он протянул руку. Лике пришлось ее пожать. Рука у киллера была жесткая и сухая.

Я, наверное, кажусь вам очень старым?

Да нет. Не очень.

Знаете, сколько мне лет?

Сколько?

Угадайте.

Лет тридцать.

— Не угадали. Мне двадцать пять лет.

"Как же, ври больше, — подумала Соломатина. — Тебе тридцатник с хвостиком".

А вам сколько? — спросил Зефиров. — Подождите, не говорите. Я тоже попытаюсь угадать. Шестнадцать?..

Четырнадцать.

Вы в седьмой класс перешли?

В восьмой.

А едете куда? В Ростов?

Да. В Ростов.

А родились где? В Питере?

Да. В Питере, — односложно отвечала Лика, думая при этом: "И чего он все выспрашивает?"

Она уже вся взмокла от напряжения. Еще бы. До сих пор ей как-то не приходилось разговаривать с убийцами.

— Я тоже в Питере родился, — охотно рассказывал Леденец. — И очень люблю этот город.

Знаете, как у Пушкина:

Люблю тебя,

Петра творенье,

Люблю твой строгий, стройный вид,

Невы державное теченье,

Береговой ее гранит."

Он вновь перешел на прозу:

— Но тем не менее я решил на время покинуть Петербург. Надо отдохнуть после одной работенки.

"Это он имеет в виду убийство профессора Синицына", — тотчас поняла Соломатина. Зефиров наклонился над сумкой.

Поглядим, что у вас за авария… О-о, да здесь без инструмента не обойтись. — Он встал. — Схожу к проводнику. Может, у него плоскогубцы найдутся.

А проводник в соседний вагон ушел, — поспешно сказала Лика. — Я видела.

Леденец снова сел.

— Ну что ж, попробуем подручными средствами. — Он полез в карман и достал перочинный нож.

А поезд все ехал и ехал, ехал и ехал… "Когда же Катька дернет стоп-кран?" — Ј нетерпением думала Соломатина.

— Лика, а вы… — хотел задать очередной вопрос Зефиров.

Но тут раздался страшный скрежет.

Лику бросило вперед. Прямо на Леденца А Леденца бросило назад. Прямо на стенку.

Толчок!

Еще толчок!

И теперь уже Лику бросило на стенку, Леденца — на Лику.

Так их кидало из стороны в сторону раза четыре. Сверху сыпались всевозможные предметы: коробки, пакеты, сумки… По полу катались пустые бутылки, упавшие со стола… Наконец, толчки прекратились. Поезд остановился.

В коридоре раздались встревоженные голоса:

Что такое?..

В чем дело?..

Леденец выскочил из купе. "Он все понял! — запаниковала Соломатина. — Сейчас он убьет Ленку!.."

Она со страхом ждала выстрелов.

Через минуту Зефиров вернулся.

Представляете, кто-то сорвал стоп-кран. Причем в нашем вагоне.

Да что вы говорите? — Лика изобразила на лице удивление. — А зачем?

Кто ж его знает.

Поезд плавно тронулся с места. И начал быстро набирать скорость.

"Успела Ленка выпрыгнуть или не успела? — с тревогой думала Соломатина. — Успела или не успела?.."

— Смотрите, что мне проводник дал. — Леденец показал плоскогубцы. — Теперь я ваш замочек мигом починю.

— Классно. — Лика встала. — Я сейчас приду.

Выйдя из купе Зефирова, она чуть ли не бегом направилась к своему купе.

Подергав ручку, Соломатина поняла, что дверь закрыта на замок. Она постучала. Два удара, пауза, еще два удара.

— Лика, ты? — раздался из-за двери напряженный голос Орешкиной.

— Я.

Дверь открылась. Лика быстро вошла.

— Ленка выпрыгнула? — первым делом спросила она.

— Наверное. Я не знаю.

— Ты разве не проверила?

— Какой там "проверила". Меня чуть не застукали, когда я стоп-кран дергала. Хорошо, он напротив наших дверей расположен. А ты как?

— Нормально.

— О чем говорили?

— Стихи мне читал. Маяковского, потом Пушкина.

— Надо же, какой культурный киллер, — поразилась Катька. — А еще что?..

— Спрашивал, сколько мне лет, куда еду…

— Надеюсь, ты не сказала, что в Гусь-Франковск?

— Что я — дура? Я сказала, в Ростов.

— Молодец.

Лика без сил опустилась на сиденье.

— Ой, я так дергалась. Мне ведь никогда не приходилось с убийцами разговаривать.

— Думаешь, я не дергалась? Мне тоже никогда не приходилось поезда останавливать.

— Ты же говорила, электричку два раза останавливала.

— Это я от фонаря ляпнула. Чтоб вас с Ленкой подбодрить. — Орешкина вытянула вперед руки и растопырила пальцы. — Видишь, как руки трясутся.

Соломатина тоже вытянула руки и тоже растопырила пальцы.

— А у меня что не трясутся?

Катька хихикнула.

— У нас с тобой руки как у алкоголиков дрожат.

— Ага. Как будто мы с похмелья.

Подруги принялись хохотать, повалившись на нижние полки. Лика на правую, Катька на левую.

И тут в дверь постучали.

Девчонки разом оборвали смех. Соломатина сделала движение открыть.

— Не открывай, — прошептала Орешкина.

— А чего?

— Вдруг это Леденец.

В дверь опять постучали. Затем стали дергать ручку.