Memento Finis: Демон Храма - читать онлайн книгу. Автор: Денис Игнашов cтр.№ 15

Сергей, видя, что мы с академиком добрались до точки кипения, и мой спор с Андреевым приобретает черты не нужного никому препирательства, решил выступить посредником и прекратить мои попытки проверить научные убеждения академика на прочность.

– Василий Алексеевич, я думаю, нам стоит обсудить сейчас некоторые вопросы, связанные с телепроектом. К фактической стороне истории ордена Храма мы ещё вернёмся позже.

И Сергей с головой погрузился в тему составления проекта сценария, определения круга привлекаемых к сотрудничеству лиц, распределения обязанностей участников проекта, очерчивания необходимого объёма исторического материала и его источников. Настроение Андреева, слегка подпорченное моим дилетантским вмешательством, постепенно стало улучшаться и совсем изменилось в положительную сторону, когда он узнал предполагаемую сумму гонорара. Мы ещё долго обсуждали все детали организации программы, стараясь обходить содержательный аспект. Составление сценария программы было поручено Верхову, который вместе с Андреевым должен был расписать основные вопросы сюжета передачи. В перерыве долгой беседы повеселевший академик даже сам сварил и угостил нас кофе, с удовольствием и гордостью поведал, что особый рецепт приготовления этого напитка он узнал в Турции, когда принимал участие в совместной советско-турецкой научной экспедиции на гору Арарат. После кофе он ещё долго рассказывал нам о том, где побывал и что повидал в своей жизни.

Когда мы попрощались с Андреевым, было уже одиннадцать часов вечера. Выйдя на улицу, Сергей укоризненно бросил мне:

– Руслан, ты бы понежнее вёл себя со старыми академиками. А то распугаешь всех. Где мы потом насобираем заслуженных и уважаемых?

– Ты прав, – вздохнул я, – но, боюсь, с Андреевым у нас всё тайное в истории станет явным. Про другие версии и интерпретации истории ордена придётся забыть. С нашей стороны это будет великим упущением.

Сергей хитро улыбнулся:

– А зачем нужны редакторы? Ты не представляешь, какая сила заключается в, казалось бы, простых предметах – ножницах и клее. Нужна тайна – она будет у нас!

– Бедняга Андреев. Он даже не подозревает, что против него уже плетут телевизионный заговор, – полушутя сказал я.

– Успокойся. Бедняга Андреев будет доволен. Никто особо не покушается на его мнение.

– Это не мнение. Это сильно аргументированная научная позиция. Странно только одно… Эта книга…

– Та книга, которую ты прочитал недавно?

– Да, его книга. Книга, которую он написал двадцать один год назад.

Сергей пожал плечами:

– Странный человек. Не понимаю, как можно так не любить то, что написал, даже пусть с тех времен твоя точка зрения сильно изменилась.

– Я бы понял, если у человека за такой долгий период так сильно изменился взгляд на исторический объект, но в ней чувствуется другое… настроение.

– Настроение? – удивился Сергей.

– Да, настроение, стиль, мировоззрение, способ мышления – назови это как угодно… Не Андреев написал эту книгу.

Сергей удивлённо посмотрел на меня:

– Как? А кто же?

– Я думаю, книга от начала до конца написана его соавтором, неким Полуяновым. И чувствуется, что этот человек в своё время был тесно связан с академиком, а сейчас тот его сильно недолюбливает.

Сергей бросил на меня встревоженный взгляд и сухо спросил:

– С чего ты взял?

– Это видно хотя бы по той реакции, которую вызвал мой вполне безобидный вопрос. Кстати, я, хоть и не считаю себя абсолютным профаном в современной историографии, никогда раньше не слышал этой фамилии. В университете он не преподавал. Наверное, это был какой-нибудь аспирант… Обыкновенное дело, молодой учёный в качестве особой благодарности за успешно организованную публикацию берёт в соавторы своего научного руководителя. Этакий взаимно полезный научный симбиоз.

Сергей активно закивал, откровенно зевая и посматривая на часы:

– Да, похоже на это.

– Может, узнать, кто такой Полуянов?

Сергей с большим сомнением посмотрел на меня, глаза его подозрительно забегали.

– Не думаю, что это понравится Андрееву, – настороженно сказал он.

– Ты прав, – согласился я, но про себя решил всё-таки навести кое-какие справки.

– Ладно, созвонимся. – Сергей махнул рукой на прощание и бросился ловить машину в центр.

Я откровенно волновался перед встречей с Кариной. Волновался, как подросток, пригласивший свою первую любовь в кино, зная, что сегодня они будут вдвоём, и она будет оценивать то, как он одет, как он ведёт себя, как он умеет говорить и шутить. Что может быть опаснее для увлечённого мужчины, чем придирчивый взгляд его избранницы, которая с особой, понятной только женщине, логикой будет проводить его всестороннюю оценку. Конечно, никакие мелочи не пройдут мимо всевидящего женского ока, но что из этих мелочей станет для неё существенным, а что покажется совсем неважным? С точки зрения мужчины предугадать это сложно. Иногда даже красивая, с женской точки зрения, форма мочек уха может решить вопрос симпатии. Или это очередная мужская иллюзия?

Я повертелся перед зеркалом. Мужчины, будучи одни, иногда позволяют себе такие слабости. В принципе, хорош. Конечно, я не мачо и не утончённый аристократ, тело моё далеко от совершенства, а рост всего лишь чуть выше среднего, манеры и привычки мои скорее рабоче-крестьянские, чем дворянские, но комплексовать по этому поводу уже нет никакого желания и, что более существенно, времени. Не тот возраст. Причёсан, побрит, надел новую рубашку, и вот сейчас даже одеколоном на себя побрызгаю. Практически готов. Бью копытом в предвкушении торжественной победы.

На столе немым укором лежала груда бумаг. Я совсем забыл про диссертацию. Между тем мой творческий отпуск рано или поздно должен был закончиться. Я бросил грустный взгляд на календарь и обведённую фломастером дату – двадцать девятое июня. Я подумал о том, что к назначенному сроку не успею закончить текст. Это было печально, но почему-то сейчас меня это мало волновало. Я ждал вечера и надеялся, что он оправдает все мои ожидания. Настало время восстановить в памяти тот порядок необходимых действий, который называется ритуалом ухаживания. В этом плане я обладал чрезвычайно скудным воображением. Будучи активным домоседом, я слабо разбирался в многообразии культурных точек столицы и надеялся на хороший экспромт и вдохновение.

Она была красива. Это я понял, увидев её, стоящую около выхода из метро. Красива по-особому. В ней не было яркой шикарной красоты юга или тихой простоты и привлекательности севера, её красота не была эмоционально кричащей, но в то же время она не была похожа на обаятельную скромницу и недотрогу. Не слишком современна, но и не старомодна, не пустышка, но и не занудная умница с набором характерных эмансипаций как бы интеллектуальной женщины. В ней не было тех разных условностей, которые калечат образ любой женщины, пытающейся походит на кого-то или что-то. В ней не было фальши. Она была красива, потому, что она была сама собой, такой, какой она мне и понравилась.