Женщина в голубом - читать онлайн книгу. Автор: Инна Бачинская cтр.№ 9

– Прекрасно знаем, – заявил руководитель фонда тонким сиплым голосом. – А как же!

Дипломированный фотограф снова мирно спал, прислонясь к стене, и не отреагировал никак.

Добродеев потряс фотографа за плечо. Тот всхрапнул, но не проснулся.

– Алексей Добродеев! – Журналист повернулся к девушкам и щелкнул каблуками: – Ваш покорный слуга. Прошу любить и жаловать. Он же Лео Глюк! Должно быть, вы читали мои репортажи.

Девушки снова хихикнули.

Было похоже, они не имеют ни малейшего понятия ни о Леше Добродееве, ни о Лео Глюке.

– Миски! – воскликнул Монах, хлопая себя ладошкой по лбу. – Конечно!

– Очень приятно, рад! – Руководитель фонда протянул Монаху руку с массивным серебряным перстнем на среднем пальце. – Леша много о вас рассказывал. – На лице Добродеева отразилось удивление. – Анфиса! – он подтолкнул вперед блондинку. Та сделала шутливый реверанс. – Одри! – Рыжая девушка нагнулась и громко чмокнула Монаха в щеку. – Мои подопечные. Прошу, так сказать.

– Я тоже рад! Очень! – затрепетал Монах, не сводя взгляда с Одри, и спросил светским тоном: – Как вам картины, господа?

Яков Ребров оглянулся и сказал, понизив голос:

– Дерьмо! – Девушки расхохотались. – И что самое интересное, этот жулик всегда находит идиота, который платит за них сумасшедшие бабки. Отработанный алгоритм: покупка века, агрессивная реклама, клятвы, что никогда и ни за что не расстанется, и продажа с приличным наваром. Кроме того, врет насчет цены. Еще неизвестно, что такое этот Марк Риттер, и если хорошенько покопаться…

Одним словом, компания подобралась что надо.

Яков рассказывал всякие смешные истории из своей практики, девушки хохотали и в рискованных местах шлепали его по рукам. Леша Добродеев по-новой вываливал городские сплетни, изрядно привирая и поминутно повторяя, что он, как порядочный человек, не может назвать имен, мол, «сами понимаете!», но «поверьте, вы его (или ее) прекрасно знаете!».

Монах оживился, забыл об ипохондрии и депрессии и был счастлив. Он даже получил пальму первенства за самую интересную историю, рассказав о своих памирских странствиях, укусе королевской кобры, буддийских дацанах с золотыми буддами и храмовыми жрицами, сплагиатив самые яркие куски из «Индианы Джонса».

Одри снова поцеловала его и сказала, что всю жизнь мечтала попасть в буддийский монастырь и хоть сию минуту готова все бросить и сбежать с ним.

И так далее, и тому подобное.

Глубокой ночью Добродеев доставил Монаха домой. Они постояли у подъезда, вдыхая прохладный ночной воздух и рассматривая яркую кривоватую луну. Домой не хотелось, душа была полна томлений и неясных сожалений о несбывшемся.

– Луна! Смотри, Леша, какая луна! Совсем как настоящая. Сто лет не видел луны, – ностальгически сказал Монах.

– Ага, луна, – сказал Добродеев. – Классно посидели. Не жалеешь? Телефончик взял?

– Не жалею. Взял. Спасибо, Леша, поддержал старика.

Добродеев фыркнул иронически, но, к разочарованию Монаха, не стал утешать и утверждать, что тот еще о-го-го и «какие наши годы», а просто приобнял его на прощание и побежал к ожидающему такси.

А Монах все стоял, задрав голову, рассматривал луну и вздыхал. Вспоминал первозданную тишину векового леса, костерок и быструю речку. Потом мысли его плавно перетекли к красотке Одри, не очень умной, но очень милой и заводной. Что, в свою очередь, подталкивало к философским размышлениям на тему: умные или красивые, что также ставило перед выбором: ты с кем? Дурацкий вопрос, разве не ясно?

Монах смотрел на луну и улыбался…

Артур Ондрик был доволен. Мероприятие удалось на славу. Завтра выйдет репортаж Леши Добродеева, интервью на ТВ, все билеты были раскуплены, благотворительный сбор превысил ожидания. Завтра… сегодня уже, на сайте «Ветка падуба» появится отчет о вернисаже с работами Ивана Денисенко и блиц-интервью гостей.

Идея с Марком Риттером оказалась плодотворной, полотном заинтересовался Боря Залкин, наваривший миллионы на вывозе в Китай металлолома.

Артур помнит его плохо одетым, с бегающими глазами владельцем кондитерского цеха, чьи пирожки с кошатиной и повидлом продавались по всему городу. А потом вдруг случилось прекрасное превращение – Боря сообразил насчет металлолома.

Дальше по восходящей: дорогая иномарка, квартира в центре, еще одна и еще, трехэтажный домина в престижном пригороде, вилла в Италии и дети в английском колледже. Теперь пришло время собирать антиквариат, иконы и картины.

Боря заинтересовался картиной, крутился вокруг, фоткал, чуть не нюхал и расспрашивал о цене; пер буром и даже начал торговаться.

Он, Артур, был тверд: не продается! Не продается, и баста, самому нужно.

Ничего, пусть клиент дозреет, никуда он не денется.

Он даже намекнул Боре, что картиной интересуются не последние люди, типа очередь стоит, так что в любом случае ему не светит.

Боря цепкий торгаш, чующий запах денег, но в искусстве полный ноль, что есть хорошо.

Были и неприятные моменты, куда ж без них.

Яков Ребров, этот сутенер и шестерка Речицкого, подпортил торжество, плевался ядом и намеками…

Подонок! И Речицкий подонок! Они снова едва не подрались.

Артур сжал кулаки и раздул ноздри, вспомнив роман бизнесмена с Зоей, женой… Они вскоре развелись, и она уехала из города. Потом вернулась, и они помирились, но осадок остался.

Зоя часто остается у мамы, вот и сегодня утром сказала, что плохо себя чувствует и домой не вернется.

Артур до сих пор не может успокоиться, и его ненависть к Речицкому, этому… ковбою и подонку, не утихает, а становится сильнее. И самое неприятное, что он из шкуры лезет, чтобы доказать ей, что он лучше, порядочнее, образованнее, чем… этот.

Это превратилось в идефикс, он понимает, что не следует, что это недостойно, но ничего не может с собой поделать, говорит гадости и передает ей все сплетни о сопернике. Он чувствует, что она ненавидит его, да и от его любви ничего не осталось…

Полгода назад они подрались в «Английском клубе», и эта сволочь разбила ему лицо!

Артур помнит, как стоял окровавленный, ничего не соображая от боли, а Речицкий с ревом молотил его кулаками. Помнит перекошенную от ненависти физиономию врага и женский визг…

Подводя итоги, однако, можно сказать, что вечер удался. Несмотря на перепалку под занавес с Речицким. Во всех отношениях вернисаж – выдающееся культурное событие. Полотно Марка Риттера стало бомбой, кому надо, заинтересовались и оценили; молодые таланты вышли из тени, кое-кто сумел продать свои работы. Они останутся на выставке до закрытия, и только потом новые владельцы получат их «живьем», так сказать. А пока на них повисит табличка «продано».