Бугенвиллея цвета фуксии - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Духовная cтр.№ 15

После обеда они пошли в музей Фаберже. Как же это посещение не походило на то, прошлое, когда Славик пригласил сюда Машу! Как и тогда, его заворожило богатое убранство комнат и продуманная роскошь экспонатов. Весь Петербург был в этом – таинственный, красивый и шикарный.

Но Славик оценил своё впечатление по-настоящему именно сейчас, когда пришёл сюда с Таней. Он смотрел в её горящие глаза и видел в них своё первое восхищение этим местом и этими работами, требующими огромного таланта и творческого вдохновения. Как будто это он вошёл сюда и застыл в немом восклицании. Он читал это же узнавание прекрасного в её взгляде на изящные миниатюры позапрошлого века.

И удивительная мысль посетила его. Он всё думал только о том, какие они разные, как по-разному они выражают свои эмоции. Ведь он всегда был так сдержан, скрывая своё несмелое чувство в страхе потерять её расположение. А Таня была всегда такая живая и непосредственная, всегда готовая говорить обо всём, что её беспокоит, не боясь быть неправильно понятой или непонятой совсем.

А здесь он увидел, что хотя чувства их выражались по-разному, они шли из одного источника. Это было приятное узнавание – узнать в другом себя. Так они и ходили по залам – Таня, всматриваясь, вчитываясь в краткие истории, описывающие создание очередного шедевра, и Славик, идущий за ней по пятам, как и раньше. Но в этот раз это не было слепое поклонение. Он смотрел на неё, как равный на равную. И это принесло ему небывалое, неиспытанное доселе облегчение, как будто спустя много лет он смог признаться самому себе во многом, от чего раньше бежал.

Выходит, он боялся и не верил, что они могут испытывать те же самые чувства – восторга, изумления, восхищения – и при этом оставаться разными, то есть самими собой. Быть похожими оставаясь каждый в своем отдельном мире – это было удивительное открытие этого вечера, которое они оба почувствовали и сумели пережить вместе.

Они вернулись домой с коробкой шоколадных конфет, купленных по дороге обратно, и долго делились впечатлениями. И родители Славика, сидя в кругу абажура, высоко подвешенного над кухонным столом, радовались за них и не узнавали своего сына, настолько он изменился за один вечер. Потом они разошлись по своим комнатам, чтобы дать возможность Славику лечь спать пораньше.

Наутро нужно было идти на работу. Славикина студенческая ставка означала, что он появляется на работе три дня в неделю. Он сразу попросил отпуск, как только узнал, когда приезжает Таня, но начальство попросило его задержаться ещё на пару дней – закончить проект, над которым они работали в последнее время.

Славик собирался, стараясь никого не разбудить, и только тут вспомнил, что дипломат остался в его комнате – той самой, где сейчас спала Таня. В дипломате была флешка с материалами последнего проекта и другие важные вещи.

"Чёрт! – подумал Славик. – И маму не хочется будить." Не может же он сам появиться у Тани. Мама могла бы сделать это за него. Но мама ещё спала.

Он подошел к двери в свою комнату и остановился. Может, постучать? Он осторожно постучал. Ответа не последовало, тогда он решился войти.

Таня спала, закутавшись в одеяло, она не услышала его стука, и у неё было такое сосредоточенное лицо, будто бы она во сне решала какую-то сложную задачу. "Да, я успел загадать тебе загадок," – подумалось Славику. – Не переживай, мы во всем разберемся". На цыпочках, стараясь не разбудить Таню, он неслышно подошёл к письменному столу, взял дипломат и так же неслышно вышел.

Наутро Таня проснулась в пустой квартире. Славик и Александр Михайлович ушли на работу. Валентина Васильевна оставила записку о том, что пошла за покупками и очень не хотела Таню будить.

Это было очень мило с её стороны. Она вообще не слышала их передвижений утром. Какие же всё-таки это интеллигентные, внимательные друг к другу люди!

Она нашла заваренный чай в чайнике на кухне, кстати, ещё не очень остывший, добавила себе кипятку, так как никогда не любила крепкий чай, и поняла, что этот день весь в полном её распоряжении. Она решила не ездить никуда далеко сегодня и не ходить в Эрмитаж одной. Она просто пройдётся по улочкам, а потом вернётся и позвонит маме. Ведь ей было что рассказать.

На улице было прохладно. Таня задумчиво шла по городу, разглядывая спешащих прохожих и вспоминая, как давно она не позволяла себе эту роскошь – просто бесцельно брести, давая себе разобраться, что же творится у неё в голове, что занимает её мысли и волнует её душу.

Таня подумала, что папа был прав, и свежий северный ветер действительно остудил её перегретую южным солнцем голову, и привёл в порядок сознание, помогая видеть глубже и не забывать спрашивать своё сердце при каждом решении.

Её сердце всегда было её самым верным союзником. Оно выбирало, с кем дружить, а кого опасаться. Почему же, встретив Лёшу, она заставила его замолчать? Когда она решила, что её избранник настолько идеален, что его поступки даже не обдумываются и не обсуждаются глубоко внутри? Почему она смирилась с решением быть с ним, как будто всё уже было предугадано и нельзя было ничего передумать?

Не потому ли, что другой пример всегда стоял перед её мысленным взором – другой мальчик, внимательный и верный, слушающий её и слышащий каждое слово. Но, видимо, нужно любить сильнее, чтобы иметь смелость не осуждать, всё терпеть и всё прощать.

Значит, её любовь была ненастоящей, и Таня так долго обманывалась, что стала бояться проснуться от этого сна? Или просто любовь со временем проходит? А прошла ли она у Славика? А была ли она вообще?

Ей опять казалось, что всё она придумала. Он просто очень хороший и внимательный друг, поэтому так легко представить, что он влюблён в неё. Да он и не может быть влюблён в неё – он же встречается с Машей!

И опять досада овладела Таней, оставляя неприятный горький привкус на языке. Не будет же она, в самом деле, стараться привлечь внимание Славика сейчас, когда у него есть девушка. Маша так подходит ему: такая же целеустремленная, современная. Они даже смотрятся вместе хорошо, как-то правильно – оба высокие, деловые, решительные. Именно такая девушка Славику и нужна, а не мечтательница Таня. Он сделал свой выбор.

Очень странно, но Таня поняла, что за последние несколько дней совсем не вспоминала Лёшу, как будто бы и не было их отношений, сложных и напряжённых, когда каждый пытается убедить друг друга и себя в их целесообразности, в глубине души не до конца веря в это. Наверно, ей просто было жалко потраченных на эти отношения времени и сил, поэтому она до конца не могла поверить, что их дороги не ведут к одному совместному пути, а неумолимо расходятся, как ни старайся они держаться намеченной тропки.

Как ни странно, она испытала от этого неимоверное облегчение, как будто долго несла непосильную ношу, и обрадовалась, узнав, что эта жертва ни к чему. Не надо больше стараться понять, чем грозят ей эти насупленные брови, эти напряжённо сжатые губы, и этот незнакомый взгляд, так пугавший её всегда.