Болдинская осень - читать онлайн книгу. Автор: Елена Кралькина cтр.№ 23

– Как себя с взрослыми вести, жизнь подскажет. Этим не заморачивайся. А Ксении я бы рассказал все как есть. Нельзя, чтобы талант пропал, но и прививка от зазнайства не помешает. Не переживай, Андрей, мне кажется, что с женщинами тебе повезло. Мама, Эмма у тебя замечательные. Ксюше их гены тоже достались. Чтобы так играть, как она, не только ведь ноты выучить надо, я так понимаю. Мой тесть, Яков Михайлович, – настоящий гений в физике и человек прекрасный. Он, когда у него работа спорится, говорит, что «музыку сфер» слышит. Ты, между прочим, тоже эту музыку слышишь. Я это давно заметил. Я, конечно, помельче, но тоже иногда на красивую формулу посмотришь – колокольчики в воздухе зазвенят. От этого даже какая-то эйфория случается, чувствуешь себя счастливым. А вот зазнайство, амбиции, зависть – вся эта дрянь музыку убивает, вот это до детей, по-моему, обязательно надо довести.

Матвея с утра вызвал тесть. Матвей побаивался, что речь пойдет об Алле, но речь пошла совсем о другом. Леонид Тимофеевич задумался о вечном и неизбежном: годы дают о себе знать. Магия цифр, никуда не деться. Если бы не знать, что до преклонных лет доживают только единицы, может, еще и ничего, силы кое-какие еще есть. А послушаешь СМИ, почитаешь Интернет: не только ровесники, более молодые уходят один за другим… сразу мысли скорбный оборот принимают. Вон Колька, тесть Ветрова, вся жизнь рядом прошла… здоровье запустил, чуть Богу душу не отдал, когда у Андрея на заводе неприятности были. Это уже не просто звоночек, это колокол.

Матвей никак не мог сообразить, что сказать. Говорить, что тесть проживет еще сто лет, глупо. Сказать, что пора думать о душе, невежливо и совсем глупо. Матвей сидел и молчал. Выяснилось, что и не надо было ничего говорить. От разговоров о здоровье тесть перешел к разговору о будущем Аллы и Матвея, которое он связывал с заводом. Матвей насторожился. Дела на заводе шли очень хорошо. Конечно, завод был еще в стадии модернизации и не достиг запланированного объема выпускаемой продукции, но где-то через год железно все должно было быть в полном ажуре. Заказов на приборы было полно. Матвей про себя мечтал, что придет день и встанет вопрос о расширении производства, может, даже о покупке еще одного заводика. Главное, чтобы кто-то из вышестоящих не положил глаз на курочку, несущую золотые яйца. Неудивительно, что тестя волновал тот же самый вопрос. Он предложил решение: Матвея надо двинуть наверх. Старый змей предложил несколько вариантов. Откровенно говоря, Матвея сейчас все в жизни устраивало. Работа была живой, интересной, с Романшиным и Ветровым он сработался. Аллу, скорее всего, удастся нейтрализовать, все же она не дура. Вместе с тем одна задумка тестя показалась ему интересной. Матвей дал согласие подумать.

Дома вечером он обсудил с Аллой предложение тестя со всех сторон. Алла была в восторге. Матвей подозревал, что немалое значение для жены имеет то, что по должности он будет значительно выше Романшина. Чем бы дитя ни тешилось… Матвей произнес про себя это слово, «дитя», может быть, поэтому разговор сам собой перешел на тему детей. Обсуждали, кто кого хочет: мальчика или девочку. Алла хотела девочку, а Матвей – мальчика. Про себя он добавил, что хочет мальчика такого, как Сережка Романшин. Вслух, естественно, говорить этого не стал. Завтра же он дал себе слово пойти на фитнес и начать вести здоровый образ жизни.

От Роговой Егор привез девчонок домой к обеду. Ленка с Сережкой только что вернулись – они лечили соседскую собаку. Сережка был очень горд, т. к. сам сделал собаке два укола. Пока Ленка собирала на стол и разогревала еду, Маринка с Лилей отвели Сережку в сторону и в два голоса что-то стали ему внушать. Егор насторожился: когда женский пол чего-то втихую замышляет, надо проявлять бдительность. Жизнь научила.

За столом Лиля о чем-то сильно задумалась.

– Папа, а ты маме завидуешь?

Егор удивился, откуда такой вопрос, решил отделаться шуткой.

– Завидую немножко, потому что мама очень красивая, а я – так себе.

Лиля наморщила нос.

– Это не считается. Ты маме не завидуешь, и мама тебе не завидует. А у Ксюши дедушка не женился на бабушке, потому что завидовать стал. Ксюшин папа обиделся и на скрипке играть бросил. Ксюша боится, что папа захочет, чтобы она тоже бросила, а это несправедливо. Ксюша никому не завидует.

Лена посмотрела на Егора, он моргнул – вечером все подробно расскажет. Дети откуда-то все знают. Бедный Андрей.

– Ничего она не бросит, – вступилась за Ксюшу Марина, – Ефим Иосифович, он профессор в консерватории, обещал, что нас с Ксюшей на следующий год в ЦМШ возьмут. В этом году уже поздно. Ксюшка очень хочет учиться, только просила, чтобы мы следили, чтобы она не задавалась. Боится, что на деда похожа будет. Сережка согласился следить.

– Почему я? Пусть Яшка следит, – Сережку Ксюшины проблемы волновали не слишком сильно.

– А почему Яшка? – решила уточнить Лена.

На нее уставились три пары удивленных глаз.

– Мам, ты чего? – Сережка всегда во всем любил ясность. – Ты чего, не заметила? Яшка, как увидел Ксюшку, так сразу в нее влюбился. Егорка тоже хотел влюбиться, но потом раздумал.

– Какая у нас насыщенная жизнь, – засмеялась Лена.

Андрей приехал домой, дотянул только до кровати, на минутку прилег… и проснулся поздно вечером, перед самым ужином. Тесть уже давно уехал домой. Ветров сел за стол, полный решимости рассказать все дочери. Романшин прав: пора! Дела надо доводить до конца. Он только-только начал говорить, как его перебила Ксюша:

– Пап, ты, что, совсем валенок?

– Ксения, – одернула дочь Эмма.

– Мам, ну я же правду говорю. Вы же в двадцать первом веке живете, а мыслите на уровне девятнадцатого. Может, тогда кисейные барышни и были, только я лично в этом сильно сомневаюсь. Вы что думаете, что я не знаю, откуда дети берутся? Вы что думаете, что я не знаю, кто был мой биологический дед? Я же в музыкалку хожу и, между прочим, на скрипке играю. Я еще маленькой была, как-то пришла в класс и думаю: «Чего это на стенке портрет папы висит?» Ты же, пап, с ним, с великим, на одно лицо. Сегодня этот Фима Зак, когда вы с Георгием Викторовичем к машине отошли, признался, что даже испугался, когда тебя увидел. «Вхожу в дом и вижу: Евгений Самуилович сидит, живой…» Я все давно у бабушки выспросила и все знаю. Только я, как ты, из-за какого-то урода бросать играть на скрипке не собираюсь. Нас осенью с Маринкой, скорей всего, в ЦМШ возьмут. Ефим Иосифович обещал. Совсем не потому, что я бабушкина внучка, а потому что хорошо играю.

– Ксения, про взрослых говорить «урод» не надо. Мало ли, какие у твоего деда обстоятельства в жизни были, – Эмма еще раз попыталась урезонить дочь.

– Он мне не дед. У меня один дед – дедушка Коля. А про урода я все знаю, мы с дедом в его музей-квартиру ходили.

Музей-квартира, дедушка Коля. Андрей почувствовал, что сейчас у него случится взрыв мозга. Эмма почувствовала настроение мужа, достала две рюмки и коньяк. Что пить, Андрею было все равно. Сил смаковать коньяк не было, он просто опрокинул в себя рюмку, а потом еще одну.