«Хорошо постарался, убрал все в лучшем виде. Из этого следует, что от тела не осталось и следа. Рыбки должно быть здорово попировали, да и ладно, – воспоминание вылилось в недобрую улыбку. – Главное, никаких улик, ничего, что бросило бы тень подозрения на меня не сохранилось. Хотя нет, одежда. Брюки, бушлат. Но это поправимо».
Несколько минут спустя в печке пылал огонь. Покачивались языки пламени, слегка волнуемые шквальным ветром, бесчинствующим там, за стенами. На раскаленной поверхности грелась миска с водой. Вот-вот закипит. Я решил устроить банный день. Подумал, а почему бы не привести себя в порядок. Надо бы пятна крови смыть, да и просто заняться собой. Ведь все может случиться, вдруг вечером Надя придет (куда ей теперь деваться!), подготовлюсь…
В целом день прошел спокойно. Никто и не думал меня беспокоить. Единственное, что нарушало блаженную тишину – унылое завывание ветра, да скрип покачиваемой ним трубы дымохода.
Скоро наступил вечер, точнее, стало темнее, чем раньше. Условный, так сказать, вечер. Примерно в это время приходила Надя. Правда, два дня ее не было, но это и понятно, все тот здоровяк, который теперь кормит рыб…
– Любопытно, – завел я разговор с самим собой, – когда не приходила Надя, я видел эту… туманную. Она начала приходить, та пропала. Надя приходила, другая нет, – в подтверждение разумности мысли я громко и от всей души чихнул. – Вчера та, другая была… я так думаю… Нади не было, вот почему бы им вдвоем не прийти, было бы очень даже здорово…
Убаюкиваемый странными мыслями, я заснул. Точно как и прошлой ночью, спал крепко, сны меня не беспокоили. Даже немного странно. До недавнего момента половину ночи ворочался, давно это началось, думаю, еще тогда, до кораблекрушения, а теперь лег, и буквально отключился. «Может я какой-то хороший поступок совершил? – первая мысль, посетившая все еще сонную голову, удивила. – Возможно! Надо только понять, какой именно». В пробуждающемся сознании промелькнул отголосок видения – незнакомка с синими глазами, правда, что это было, воспоминание или очередная фантазия, так и осталось загадкой.
Единственное, что изменилось со вчерашнего дня – мою казарму засыпало снегом. Просто-таки не здание, а один огромный сугроб. Занимательное должно быть зрелище, если снаружи смотреть!
Попытка открыть дверь привела лишь к тому, что в тамбур сыпануло свежего снега. Прохода видно не было, да я его и не искал. Зачем, ведь все что мне надо, все внутри, дрова, тепло, еда…
Пользуясь непогодой, я решил устроить инвентаризацию запасов. В очередной раз перебрал свое (большей частью присвоенное) имущество. Под одним из стеллажей нашел небольшой кусок толстого оконного стекла правильной прямоугольной формы. Посмотрел на него, повертел в руках, прикинул размеры. Как ни крути, а он отлично подходил к той части дальнего окна, которая была забита железкой. Можно предположить, что в один момент кто-то зачем-то решил убавить количество света, проникающего в помещение. Откуда спрашивается такая любовь к темноте?
Там же, под нижней полкой нашлись ржавые плоскогубцы. Благодаря жиру из тушенки и усилиям физического плана удалось заставить их работать. Еще несколько минут изысканий и к ним прибавились несколько погнутых гвоздей плюс гирька, которую можно было использовать в качестве молотка. Такой себе малый набор из серии «Сделай сам».
– А почему бы и нет? – я пожал плечами, рассматривая свои находки. – Добавлю света, пусть даже он в этих краях весьма условный.
Легко вытащил гвозди удерживающие железку. С той ее стороны, благодаря теплу помещения, снег частично оттаял, образуя небольшую пещеру. Даже мысль промелькнула, а не пролезть ли? Глупая мысль, да у меня подобных ей немало…
Несколько минут работы и вот он результат – место листа железа заняло стекло. Гирька сделала свое дело – гвозди забиты, за надежность окна можно не волноваться.
Несмотря на столь небольшие изменения, мои действия заметно разнообразили тесный мирок. Правда! Стало по-настоящему светло, наверняка это следствие прекратившейся непогоды, а также того, что я не поленился и прежде чем «сдавать работу», слегка расчистил снег с другой стороны обновленного окна.
Дальше снова стало скучно. К разрастающейся меланхолии добавилась хозяйственность, которой я ранее за собой не замечал. Это дрова, стремительно заканчивались они, намекая, мол, надо пополнить запасы, вот только особого желания выходить из уютной комнатки не было. В общем, весь оставшийся день я так и просидел на полу у печки с догорающими поленьями, изредка поглядывая на то, как меркнет свет в недавно обновленном окне. А потемнело действительно быстро. Походило на то, что ветер выполнил свое обещание и снова забросал окно свежим снегом, да и солнце, игнорирующее высокие широты, опустилось еще ниже за линию горизонта…
Утро следующего дня внесло некоторое разнообразие в монотонную, будто застывшую жизнь. Началось оно в того, что в тишину моего уютного жилища проникли громкие крики:
– Саныч, Саныч, Саныч! – размеренно и как-то безлико, будто лозунги на митинге, выкрикивали несколько голосов. Они казались далекими, неживыми, да практически нереальными…
«Саныч! Точно, я вспомнил, мне его представляли. Кажется, капитан говорил, заместитель это его, или помощник. Вот только не помню, когда это происходило, да и происходило ли вообще…» – радуясь непонятно чему, подумал я. Нехотя поднялся, потянулся, медленно поковылял в дальний конец комнаты, прильнул к обновленному окошку. Прижался к стеклу, всмотрелся, но так ничего и не увидел. За стенами моего жилища была одна лишь полутьма, белесая и будто бы живая. Так сразу и не разберешь, то ли туман, то ли снег.
Пробуждающийся день действительно обещал разнообразие. Дрова закончились, новую порцию никто мне не принесет, следовательно, нужно собираться с духом, выбираться наружу.
Я тяжело вздохнул, медленно обернулся, подхватил кусок фанеры, который ранее использовал в качестве лопаты и направился к двери. Вышел в тамбур, потянул на себя входную дверь, готовый в любой момент отскочить, сойти с пути снежной лавины, но ее не было. Более того, не было и снега. Нет, был сугроб под дверью высотой не более полуметра, но это вовсе не то, что я ожидал увидеть!
Новость о том, что двор перед казармой практически чист изрядно меня огорчила. Еще бы, только настроился поработать, а развернуться и негде. Взмахнул раз своей импровизированной лопатой вот и вся работа.
Да, снега не было, зато был туман. Он снова воротился. Все такой же густой, непроницаемый, клейкий, просто не водяной пар, а молочный кисель. Придется сквозь него пробираться, а это как раз те обстоятельства, в которых я так люблю теряться.
– Саныч! Саныч! Саныч! – доносилось одновременно со всех сторон. Я печально улыбнулся. Не удержался, громко захохотал. Истерика? Нет, не думаю, просто мне его действительно не жалко. Зачем притворяться?!
Я прокашлялся и, подражая чужим голосам, сам закричал:
– Саныч! Саныч! Саныч!
Некуда правды деть, здорово получилось!