– Справедливо, но все же я хотел, чтобы были внесены некоторые корректировки в их отношения.
– Нет, не думаю, что нареченные до встречи друг с другом вели весьма воздержанный образ жизни, оберегая свои тела для единственного суженного. Это глупо просить подобное от нее. Она в праве сама решать.
– Но ты же сказала ей, что у нее уже есть жених.
– Да, потому, что он рядом.
– А он и будет рядом с ней.
– Я не стану это обсуждать со своей дочерью до ее семнадцатилетия. Представляешь, какой это будет удар для нее? Она решит, что станет пятном на истории Ринса, вступив в брак с предателем кодекса! Пусть хоть вырастет спокойно до того момента, пока не сможет это принять и осознать как следует!
Лиргерия еле смогла сдержаться, чтобы не выпустить свое истинное лицо вальмирии наружу. Хотя в ее глазах все же изредка плясали языки черного и кровавого пламени.
– Хорошо, я понял тебя.
– Тогда иди, тебя ведь ждут твои… Кто они там?
– Солдаты.
– Точно, третий генерал армии Триединства, – с презрением произнесла вальмирия.
Глава 14
И вновь Каяра очутилась на пляже. Но теперь она была там не одна. Рядом с ней сидел он, тот, кто в один миг стал для нее всем миром. Все былые мысли и чувства отступили прочь, под гнетом их могущественной связи, что была сильнее всего, что мог испытать кто-либо, живущий на земле.
Она положила голову ему на плечо, и необыкновенное тепло растеклось по ее телу от места, где они соприкасались друг с другом.
– Что ты видела?
– Твой разговор с моей мамой. Ты знаешь, как выглядят наши видения?
– Ты сидела в ступоре и смотрела вдаль. Даже не отреагировала на мое появление. И еще твои глаза схлынули, а клыки не вышли. Не сложно было догадаться.
– Да уж, вид, наверное, у меня был.
– Так Лиргерия все-таки решила ничего тебе не рассказывать?
– Да.
– А Владимиру?
– Не думаю, что он знал.
– Но судя по вчерашней ночи, он к тебе так и не прикоснулся.
– Да, – немного смущенно ответила девушка, – но это было больше его решением. Я все-таки склоняюсь к тому, что она никому не рассказала.
– Так и не поверила мне?
– Нет, она точно поверила. И я, если честно, совсем не понимаю, почему она так поступила.
Они сидели в лучах только начавшего склоняться к горизонту солнца, которое говорило о том, что время ужина еще только начинало приближаться.
– Ты так рано освободился?
– Почувствовал, что ты здесь. Подумал, что что-то случилось, – он повернулся к ней и заключил ее в свои объятия. – Каяра, вчера ты пришла сюда, вожделея не мою кровь, ведь так?
– Слухи на Аресале расползаются весьма стремительно.
– До меня докатились не слухи. Дмитрий сегодня явился на службу никакой. Из его разговора с этой девочкой-оборотнем, Анна вроде, я понял, что вчера между вами что-то произошло.
– Он поцеловал меня.
– И ты возжелала его кровь? – через зубы процедил вальмирий, пытаясь сдержать свою ревность и скрыть ее за спокойным видом.
– Да.
– Что ты чувствуешь к нему?
– Уже это не важно.
– Я должен знать.
Каяра внимательно посмотрела на своего возлюбленного. Она чувствовала его боль, его ревность, его страх.
– Он мне нравился, Володар. Но сейчас это не имеет никакого значения. Ты и сам знаешь, ничто не может быть сильнее того, что я испытываю к тебе.
– Нравился или нравится?
– Да, у меня еще осталась какая-то симпатия к нему. Но это вопрос времени.
– Тогда позволь мне ускорить его ход?
Она приблизился к ней и поцеловал. Как же прекрасны были его прикосновения. Каяра вновь утонула в непреодолимом влечении к этому мужчине и полностью подчинилась зову их крови.
Его руки! Только в них она ощущала себя иначе. Он своими касаниями снимал в одночасье с нее груз ответственности и долга. Он стал для нее щитом. Он стал ее укрытием, ее вселенной. Парадокс, отступник кодекса подарил истинное счастье его хранительнице. Счастье быть любимой, счастье любить самой, счастье быть собой. И она, наконец, поняла, о чем так неустанно твердил Ярослав. Она, наконец, нашла в этом мире частичку только для себя. То, что она не обязана делить ни с кем. То, что не во власти кодекса. Того, кто принадлежал лишь ей одной. И она теперь принадлежала лишь ему, как женщина, а не как наследница великой крови. Их союз был не во имя кодекса, а вопреки ему. Возможно, перед ней был урок древних богов, который ей только предстоит пройти. Мудрость, которую ей еще предстоит познать. Ну а пока, она вместе с ним, в его объятьях. Здесь. И сейчас.
– Нужно идти, – с неохотой произнесла Каяра, еще крепче прижимаясь к могучей груди своего нареченного.
– Солнце только село, у нас вся ночь впереди, – возразил Володар. Он не хотел отпускать ее сейчас, ведь он увидит ее лишь следующим вечером. Это время было их единственной возможностью побыть вместе.
– Я не могу гулять каждую ночь напролет. Поползут слухи.
– У нас есть возможность избежать недопонимая.
– И какая же?
– Выходи за меня?
Каяра приподнялась, чтобы взглянуть ему в лицо. Почему он заговорил об этом так внезапно? Конечно, наречение кровью подразумевало их свадьбу, как само собой разумеющееся. Иначе и быть не могло. Но к чему был этот вопрос именно сейчас?
– Конечно, я выйду за тебя. Ты же и так это знаешь.
– Нет, ты не поняла. Давай объявим о нашем обручении.
– Ты с ума сошел? Хочешь, чтобы тебя на части здесь растерзали?
– Ты в брачном возрасте старообрядцев. А так же ты первый ранг, как и я. Наш союз логичен и уберет не нужные вопросы. Мы даже можем не говорить о том, кто ты.
– Совет этой новости не переживет.
– Им придется рано или поздно узнать, Каяра.
– Если мы не расскажем им о нашем наречении, то они примут наше обручение, как дополнительное скрепление союза, но все равно не согласятся на огласку. Они ценят свой покой.
– Это да, но если о наших отношениях проползет слух, то им больше ничего не останется делать, как сообщить о нашем союзе.
– И как ты себе это представляешь? Простите, мы попались?
Володар рассмеялся, и Каяра не смогла не улыбнуться ему в ответ.
– Мне не нравится скрываться и встречаться украдкой тогда, когда мне хочется кричать, что ты моя.
– Дай угадаю, больше всего ты хочешь, чтобы Дмитрий услышал эту новость?