– Ой, ДиДи, не ной. Ты молодой. Если еще можешь выдержать вечеринки до утра, а потом отпахать на съемках, значит, выдержишь и такой режим работы.
– На вечеринках хоть весело, – зудит Дилан, а я слышу это, словно жужжание надоедливой мухи. – Ладно, – деловым тоном соглашается он, присаживаясь в соседнее кресло. – У нас две темы для разговора. Одна приятная, а вторая – нет. С какой начинаем?
– С неприятной, само собой.
ДиДи раскрывает свой блокнот и водит обратной стороной ручки по записям. Никогда не могу разобрать его каракули, поэтому даже не пытаюсь заглянуть туда. Пью кофе и рассматриваю локацию, думая о том, что еще можно было бы поменять, чтобы сделать фон сочнее.
– Дина! – кричу я, а ДиДи подскакивает и охает, вызывая мою улыбку. Когда художник-постановщик поворачивается в мою сторону, я показываю ей на дальнюю стену. – Мне кажется, нужно убрать оттуда белые цветы. В кадре они будут смазанными. Лучше замените их на красные.
– Мы пробовали красные, показалось вульгарным.
Я хмурюсь и прищуриваюсь, пытаясь представить себе на месте белых цветов красные, но у меня ничего не получается.
– Ладно, подождем Дэвида с перерыва и посмотрим, как это смотрится в кадре. Что у тебя, ДиДи?
– Иногда мне кажется, что у тебя синдром Туретта, Долли.
– Это профессиональное, – смеюсь я. – Давай свою поганую новость.
– Не новость, так, информация. Звонили из адвокатской конторы. Первое слушание назначено через три недели.
– Мы как раз уезжаем в тур.
– Долли, это не самая неприятная часть. – Я сжимаю челюсти и прикрываю глаза, готовясь выслушать то, что он хочет сказать. – Оливер хочет привлечь прессу.
– Сукин сын, – рычу я. – Пиариться за мой счет? Поговори с Мими, пускай придумает, как все это красиво обставить в нашу пользу.
– Уже разговаривал. Она сказала, что все придумает, но просит поговорить с продюсерами «Крашез» о преждевременном анонсе фильма. Ну, знаешь, там, короткое интервью для какого-нибудь музыкального канала. Нам нужна новость от тебя, которая перебьет спонтанную пиар-кампанию Оливера.
– Я тебя умоляю, ДиДи, это же Голливуд. Здесь каждый день какая-нибудь звезда страдает передозировкой или напивается и светит трусами в общественном месте. Большую новость Оливера никто и не заметит.
– Этот ублюдок бывает изобретательным, – возражает Дилан.
– Ладно, дай мне пять минут.
Я встаю и выхожу из павильона. Команда в сторонке вдыхает едкий дым сигарет и болтает. Отхожу на другую сторону и коротко улыбаюсь проходящему мимо работнику студии. Набираю знакомый номер и жду, пока пройдут гудки.
– Малышка До, – ласково отвечает на звонок Дрю.
– Привет.
– Привет. Как твои дела?
– Слушай, повторю твои слова и скажу, что позвонила не из праздного любопытства, а по делу.
– Всегда рад тебя слышать, даже если по делу. – Я слышу улыбку Дрю, и это немного снижает уровень напряжения в моем теле.
– Мне нужна твоя помощь.
Я коротко обрисовываю ему ситуацию и терпеливо дожидаюсь, пока в нем иссякнет поток ругательств в адрес моего бывшего. Выдохнув, он говорит:
– Я поговорю с Марком и мы придумаем, как все обставить.
– Скажи ему, что мы через пару недель можем снять промо-видео тура. Это будет реклама и дополнительно правильный пиар для нас, если мы анонсируем фильм.
– Я ничего не обещаю, но сделаю все возможное, Долли. Мне нравится идея анонса фильма.
– Хорошо.
– Долли?
– Что?
– А как все-таки у тебя дела? – спрашивает Дрю, и я улыбаюсь.
– В порядке. Сейчас на съемках. – Машу рукой Дилану, который кричит о том, что перерыв закончился. – А у тебя?
Я не хочу прерывать звонок, хочу еще немного послушать успокаивающий голос Дрю. Он всегда так влиял на меня. В школе он не уступал мне по темпераменту, но было в нем что-то, что немного гасило мое сумасбродство и подпитывало его одновременно. Теперь же, когда все мы стали взрослыми, он спокоен. Его сексуальность увеличилась в десятки раз, а голос стал еще приятнее, в него добавились бархатные нотки и теперь он как тягучая карамель или хороший виски. Я даже могу почувствовать его у себя на языке, и Дрю подпитывает эту жажду.
– У меня тоже все хорошо. Рад слышать, что ты не падаешь духом из-за этого мудака. И знаешь что, Доллс?
– Что? – почему-то спрашиваю шепотом.
– Мне нравится, что ты до сих пор носишь яркую одежду.
– Ты говорил, – отвечаю я, рассматривая носки своих фиолетовых балеток.
– Я готов повторить это еще много раз, если буду слышать, как ты улыбаешься.
– Дрю, ты соблазнитель. – Пытаюсь вложить в тон игривый упрек, но это больше похоже на комплимент.
– Надеюсь, что на тебя это тоже повлияет. Я позвоню, – произносит он и отключается.
Блокирую экран и продолжаю стоять на месте, глупо улыбаясь. Я не думала, что в двадцать девять мужчина еще способен всполошить бабочек в моем животе одними только словами. Но это так. И ощущение, скажу я вам, чертовски волнительное и вместе с тем пугающее. Теперь я буду постоянно нуждаться в такой подпитке, а, значит, снова стану зависима от Дрю. Страшно? Несомненно. Но как же это будоражит!
Глава 8
Месяц пролетел незаметно. Такой сумасшедший график съемок просто не оставляет ни секунды свободного времени. Все, на что у меня нашлось время, – это слетать в Вашингтон к Трише с Адамом, когда родились близнецы. О, это было эпично. Как и все, что касается моей подруги.
Она позвонила мне в десять вечера и простонала в трубку, что рожает.
– Что, прямо сейчас? – выкрикнула я, невольно останавливая съемочный процесс. Вся команда уставилась на меня в недоумении.
– Да! – так же громко крикнула Триша. – И это охренительно больно! Ненавижу Скотта! Напомни мне больше с ним не трахаться! А-а-а!
– О, господи. – Я вскочила со своего места и заметалась по павильону. – Дыши, Триша. Давай, детка, ты справишься. Вот так. – Я начала быстро и шумно дышать, как видела в фильмах, вызывая смех съемочной группы, но мне было плевать.
– Долли! А-а-а! – кричала Триша.
– А-а-а! – повторила я за ней.
Меня за рукав кто-то дернул, отвлекая от разговора. Я сделала самое суровое лицо из всего своего разнообразного арсенала и гневно посмотрела на того, кто посмел меня прервать. ДиДи показывал на планшете, что забронировал для меня билет до Вашингтона, и вылет должен был состояться через полтора часа. Тогда я подумала, что надо бы парню прибавить зарплату.