Первый и последний - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Орлова (Katherine O.) cтр.№ 42

– Поужинай со мной, Долли.

Я оборачиваюсь на Дейва, который, подмигнув мне, сворачивает аппаратуру, тихо раздавая указание своим помощникам. Снова поворачиваюсь к Пьеру и киваю. Он провожает меня за столик, помогает присесть и мы приступаем к ужину с видом на закат.

– Расскажи о себе, Долли, – просит он.

– О, ты все видишь и так, – с улыбкой отвечаю я. – Это моя работа, моя жизнь. То, чем я дышу и чем живу.

– Замужем за работой, да? – спрашивает он, подмигивая. А я невольно потираю большим пальцем уже невидимую полоску на безымянном пальце. Она загорела вместе с остальной кожей еще в Португалии. Я попросила своего адвоката отправить Дрю документы о разводе еще пару месяцев назад, но Дрю отказался их подписывать. Адвокат предлагал через суд, но я ответила, что улажу это, когда вернусь в Штаты.

– За работой, да, – твердо отвечаю я, потому что не хочу никого посвящать в подробности своей личной жизни.

– Никогда не хотелось остановиться?

– Ты имеешь в виду перестать снимать? – Он кивает, внимательно рассматривая мое лицо. – Нет, не хотелось. Когда я перестану, то, наверное, умру. Я дышу своей работой.

– Я тебя очень хорошо понимаю.

Взгляд Пьера меняется. Он ставит локти на стол и задумчиво потирает указательным пальцем полную нижнюю губу, рассматривая меня, как заманчивое блюдо, которое хочет попробовать после ужина. Я не была с мужчиной уже… господи, да до хрена времени не была, и это мой личный рекорд со времени старшей школы. Я привыкла, что у меня всегда есть сексуальный партнер, который удовлетворяет мои аппетиты. Потому что, чего греха таить? Я люблю секс и нуждаюсь в нем почти постоянно. Нуждалась. До. Именно так. Моя малышка, которая решила покинуть маму, разделила мою жизнь на До и После. Так вот До я много думала о сексе и постоянно его хотела. А После я как будто онемела. Словно в моем теле разом выключили все нервные окончания, которые отвечают за сексуальное удовольствие. И теперь, глядя на Пьера, я мысленно подбираю слова, чтобы, не обидев, сказать ему, что десертом будет все же гастрономическое лакомство, а не мое тело. И заведомо знаю, какое разочарование прочитаю в его глазах.

Дрю

– Как она? – спрашиваю негромко. Я прислонился к бетонной стене и прикрыл глаза, готовясь представлять все, что происходит с Долли.

– Вчера француз сделал еще одну попытку затащить ее в постель.

Я крепко сжимаю челюсти, чтобы не сломать что-нибудь рядом со мной.

– А она? – голос сиплый, я едва выдавливаю из себя слова, боясь услышать ответ.

– А она снова его отшила, – послышался ответ, после которого я шумно выдыхаю. – Через час мы вылетаем в Италию.

– Когда возвращаетесь?

– Три недели. В Италии будут проходить съемки только на одном винограднике. Продюсеры немного сократили съемки, у них какие-то проблемы с бюджетом. Так что мы отснимем еще одну семью, а дорабатывать будут уже в ЛА.

Где-то за грудиной ноет и давит. Я не видел Долли полгода. Осталось подождать всего три недели, но как же мучительно долго приходится ждать, когда ожидаемое уже вот-вот должно случиться. Я всегда был терпеливым и таким остался. Но Долли творит со мной нечто невероятное. С ней я становлюсь дерганым и очень нетерпеливым, мне хочется сорваться и бежать навстречу ее самолету.

Долли думает, что я покинул ее дом и вернулся к себе, сдавшись. Она считает, что я ничего не знаю из того, что происходит с ней в этой поездке. И как же сильно она ошибается. Мне даже не пришлось умасливать преданного Дилана, чтобы он сливал мне информацию о ней. Он сам сказал, что все будет рассказывать и делать для того, чтобы она вернулась ко мне. Потому что считает ее поступок идиотским.

Когда я вернулся с работы и посмотрел в сочувствующий взгляд Дины, то сразу понял, что что-то не так. Я вбежал в спальню, в которой после выкидыша все время пряталась Долли. И что я там нашел? Да, точно, идеальный порядок, который никогда не поддерживает моя жена, и записку. Длинную такую, написанную практически неразборчивым почерком Долли. Она там долго распиналась о том, как сильно я ей не подхожу, какая женщина мне нужна и что это не она. Дура! Какая же она идиотка, раз считала, что для меня счастье в детях! Я рвал и метал. Допрашивал Дину, сто раз пытался набрать номер Долорес. Со своего телефона, с телефона Дины. На ее звонок Долорес не отвечала, а мой номер просто заблокировала.

Она не сказала, куда уехала, поэтому я звонил Адаму и разговаривал с Тришей, я нашел номер телефона матери Долли и ее отца, но никто не знал, где она. Тогда я позвонил Дилану, но он тоже сбросил звонок. А потом еще раз и еще. И только спустя несколько часов я получил от него сообщение: «Эта тупица со мной. Мы только что вышли из самолета в Порту. Я позвоню, как доберемся до места». И с тех пор он звонит. Не каждый день, но пару раз в неделю точно. Мне хочется, чтобы он каждый час сообщал о том, что с ней происходит, но это невозможно. Поэтому я просто мирюсь с тем положением дел, которое есть.

Дилан не предатель, он просто считает, что Долли не права. Она может быть счастлива со мной, и таким же сделать меня. Ей нужно лишь пережить произошедшее и идти дальше, не оглядываясь. Я ревновал всякий раз, когда ДиДи рассказывал о том, как в каждом городе, куда они приезжали, обязательно находился мужчина, который проявлял к моей жене внимание. Я несколько раз порывался прыгнуть в самолет и прилететь к ней. Напомнить, что она несвободна. Не потому что по документам замужем, а потому что я не отпускал ее. И не отпущу. Больше нет. Не теперь, когда я знаю, как колотится сердце в ее присутствии, и как чувства могут наполнять меня, выплескиваясь наружу при каждом движении. Я, может, превратился в сопливого ноющего придурка, но мне плевать. Я люблю свою малышку До и ради нее готов проползти голым телом по битому стеклу, только бы она была рядом.

Мы прощаемся с Диланом и я набираю другой номер.

– Миссис Стэтхэм, добрый день, это Дрю Нортон.

– А, мистер Нортон, здравствуйте. Рада вас слышать, – звучит мелодичный голос на другой стороне.

– Скажите, пожалуйста, есть какие-то сдвиги по нашему делу?

– Простите, но пока вынуждена вас разочаровать. Подходящей кандидатуры не было. Но я почему-то уверена, что непременно будет. Не волнуйтесь на этот счет. Сколько у нас времени?

– Три-четыре недели.

– Я сообщу если что-то изменится.

– Да, буду благодарен. Всего доброго.

Откладываю телефон, упираюсь затылком в стену и прикрываю глаза. Несмотря на то, что я брался за это дело с таким энтузиазмом, чтоб доказать Долли, что у нас все получится, сейчас я чувствую себя измотанным и дико уставшим. Все это отбирает чертову уйму сил. Так много, что я уже едва держусь на ногах. И осознание того, что все может полететь к чертям, изматывает еще сильнее. Что, если она не согласится? Что, если вышвырнет меня из своего дома и своей жизни, как только вернется? Она имеет на это право.