Ловушка для вершителя судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Олег Рой cтр.№ 25

Алексей считал, что клятва героя вернуть жизнь себе и храму была самым ярким, самым сильным местом произведения: от рук человека церковь погибла, человек же и возвратит ее к жизни. Этот кусок романа он очень любил. Потому что писал его со всей душой и потому что описывал до мельчайших подробностей именно эту, реальную церковь, что стояла немым укором на такой знакомой дороге. И сейчас, подъезжая к Зареченску, Алеша с грустью подумал, что книгу издали, гонорар выплатили, а руины на въезде в счастливый уголок его беззаботной юности так и останутся руинами. Ему стало грустно: вот уже и отца нет на свете, и дача продана…

Но стоило машине вылететь из-за поворота и забраться на знакомый пригорок, как грусть мгновенно улетучилась, уступив место недоумению. От неожиданности Алексей чуть не зарулил в кювет. На том самом месте, где в прошлый раз были развалины старого храма, стояла церковь, но какая! Ожидая в который раз увидеть знакомые руины, он не поверил глазам: живая, яркая, как с картинки, церковь стояла себе как ни в чем не бывало, как будто и не было рассыпанных старых кирпичей, оскверненных стен, деревьев, выросших на полуразвалившемся куполе.

– Не может быть! – только и смог прошептать Алеша. – Мать честная, не может быть!

Он резко затормозил и вышел из машины, не сводя с храма восхищенного взгляда. Его рот был полуоткрыт в застывшем немом удивлении. Глаза, широко распахнутые, по-детски сияли счастьем. Взгляд выхватывал то новую ажурную ограду, то парящую над голубым куполом фигурку ангела, то удивительной красоты витражи, вставленные в некогда пустые оконные проемы.

– Не может быть… – все повторял и повторял Алексей, делая шаг за шагом в сторону этого чуда.

– Милок, ты чего хочешь-то? – раздался голос откуда-то сбоку. – Службы сегодня нет. И отца Василия тоже нет, он в Лопарино на крестины зван.

На Алексея, поправляя белый, с желтыми цветами платок, смотрела старушка. Он не сразу ее приметил: она, маленькая, сухонькая, копалась в клумбе за невысоким крылечком церкви.

– А что, – радостно удивился он, – и службы тут идут?!

– А как же, – улыбнулась бабушка. – Уже, почитай, который месяц, как храм освятили. И венчает батюшка, и отпевает, когда время приходит. Все честь по чести.

– И что, народу много бывает?

– Не то слово, родимый. Случается, что в праздник и свечку поставить не протолкнешься… Со всего райцентра прихожане собираются, да и издаля приезжают.

– А когда же, а кто же… – Он даже растерялся от волнения.

– Чего ты спрашиваешь-то, милок, не поняла я… – Старушка виновато улыбнулась и заправила за правое ухо свой платок, видно, чтобы лучше его слышать.

– Когда же ее успели отстроить?

– Да я ж говорю: с полгода уже, еще до Пасхи. И быстро как взялись-то! Годка за полтора все сделали.

Года полтора реставрировали, да полгода храм уже работает… Получалось, что восстановительные работы начались около двух лет назад. А повесть, в которой он все это описал, вышла в прошлом апреле. Но задумывалась и писалась года два-три назад.

– С Божьей помощью вон как все переменилось, – словно издалека доносился до Алексея голос собеседницы. – Во какая красотища-то у нас теперь, спасибо людям добрым, помогли. Я уж и не думала, что доживу до этого чуда.

Алексей еще раз неведомо за что поблагодарил сухонькую старушку, трижды перекрестился и, потрясенный, вернулся в машину. Такое удивительное совпадение не могло быть простой случайностью. Определенно ему был послан знак судьбы.

К полудню он привез Павлуше врача и две банки теплого козьего молока. Доктор, моложавая румяная женщина с доброй улыбкой и сильными руками, сказала, что ничего страшного нет и беспокоиться не о чем.

Мальчик быстро поправлялся, и Алеша с Никой ждали, когда можно будет ехать домой. На душе у Алексея было удивительно спокойно. Эти последние дни в Акулове поставили точку в его метаниях. Он твердо решил вернуться к литературе. Через несколько дней они всей семьей переберутся в Москву, и он сразу же сядет за письменный стол. Конечно, Борис будет немало огорчен таким сообщением, но примет его философски. Скажет что-нибудь о свободе выбора и пожелает удачи в написании новой книги.

Почему Алексей вдруг решил оставить полюбившееся и прибыльное дело? Было ли это дуростью или, наоборот, мудрым решением? Об этом тогда как-то не думалось. Он знал лишь одно – ему хочется писать. Причиной тому была та самая неожиданная перемена в давно примелькавшемся сельском пейзаже, где воскресла порушенная церковь. «Что же получается, – размышлял он, – мой герой в повести восстанавливает эту – именно эту церковь, и она оживает в жизни в это же самое время. Словно сбылись мои слова. Это не совпадение, это чудо!»

Вероника одобрила его решение.

– Милый, я так рада, ты даже не представляешь! Каждый раз, когда ты уезжал, я так боялась за тебя… Бог с ними, с деньгами. И потом, будучи писателем, ты сможешь заработать еще больше, вот увидишь! Ты ведь у меня такой талантливый… Ты обязательно прославишься, вот увидишь!

– Так уж и обязательно, – улыбался он.

Но Ника ни в чем не сомневалась:

– А как же иначе? Ведь ты гений! Я где-то читала: у гениев часто сбывается то, что они предсказали. Как у тебя с этой церковью…

Голос и взгляд жены были полны любовью, и Алеша был уверен, что испытывает ответное чувство. Ему и в голову не могло прийти, что уже следующим летом они расстанутся.

Итак, с появлением на горизонте школьного друга мой Писатель становился богатым человеком. Деньги – это хитроумное и коварное изобретение наших врагов – посыпались к нему как из рога изобилия. Алеша и его жена были счастливы такой перемене, я же все больше впадал в отчаяние. Было больно смотреть, как он день за днем, вместо того чтобы сочинять, тратит время на долгие поездки, переговоры, хлопоты. Через его руки ежедневно проходило множество бумаг, но среди них – ни единого листочка рукописи. Ну, хорошо, пусть так, пусть мой Писатель кует свое земное, как люди говорят, материальное счастье, – говорил я себе, но зачем же творчество забрасывать?

Я даже не предполагал, что в моем подопечном скрывался такой талантливый делец: откуда только взялось это интуитивное предчувствие торговой удачи, эта удивительная способность вовремя уходить от опасности, избегать неверных шагов, это невероятное умение разбираться в людях, чувствовать, с кем стоит иметь дело, а с кем лучше не связываться. В том, как хорошо шли дела у друзей, была заслуга исключительно моего Алеши. Друг и компаньон Борис лишь пожинал плоды. Зато его ангел-хранитель не могла нарадоваться. Еще бы, сбылись ее мечты – ее подопечный занят настоящим мужским делом, он счастлив и успешен.

Алексей изменился, и мне совсем не нравились эти перемены. Сказать, что тогда из его глаз исчез блеск, я не мог: они блестели. Но это был новый, незнакомый мне блеск. Холодный, даже, пожалуй, жестокий. В том мире, где он теперь вращался, не было принято щадить и сочувствовать. Там не любили ждать и не прощали промахов. Он называл это бизнесом. Б-р-р… Звучит даже как-то неприятно, словно чиркнули пилой туда-сюда. То ли дело – литература. Когда я слышу это слово, мне кажется, что в небе летит стая лебедей, и это не слоги разрезают воздух, а крылья красивых птиц: ли-те-ра-ту-ра. Я смотрел на нового Алексея, слушал его изменившуюся речь, невидимой тенью следовал за ним, как и положено, принимал участие во всех этих дальних поездках, оберегал, как мог, во всех конфликтах и столкновениях с конкурентами, бандитами и законом, которые при его нынешнем занятии были неизбежны. И страдал, невыносимо страдал. Дошло дело до того, что я уже готов был чуть ли не возненавидеть своего подопечного за то, что он сначала позволил мне искупаться в свежей чистой реке под названием Творчество, а потом разом перекрыл ее русло, словно оставил меня задыхаться от жары и жажды в безводной пустыне.