В сетях интриг - читать онлайн книгу. Автор: Олег Рой cтр.№ 38

Экономка вот уже четырнадцать лет была с ними – сначала только убираться приходила, еще в квартиру, потом охватила и кухню, а потом, когда они построили загородный дом, вообще стала незаменимым человеком. Мишка, бывший до появления Вдовина приятелем Астахова и первым помощником в делах, не уставал повторять, какое чудо их Даша. Даже переманить хотел к себе. Типа, он холостяк, у него и детей нет, и сам мужчина – хоть куда. Он посмеивался, она отшучивалась, но всерьез никогда не воспринимала его предложения, так и осталась в доме Астаховых, даже когда появилась Лера. Она сразу Дарью невзлюбила, и та ее, похоже, тоже. Но пока жили худо-бедно, и слава богу – в доме все хозяйство держалось на Даше.

Когда та услыхала, что хозяева ищут няню, вспомнила про свою родственницу, какую-то троюродно-четвероюродную племянницу, короче, седьмая вода на киселе. Девушка простая, из деревни где-то в Поволжье, хорошая, добрая, аккуратная. И опыт ухода за детьми есть – старшая в семье, за ней еще двое, мальчишка и девчонка. Отца у них нет, замерз по пьянке, мать всю жизнь работала, а Ольга ребятню растила. Теперь младшие подросли, мать состарилась, Ольге семью содержать надо, а много ли в деревне наработаешь? Может, написать ей, чтоб приехала, поглядите на нее? Не подойдет, так хоть Москву девка посмотрит, а то, кроме коров да огорода, ничего и не видела.

Астахову Оля понравилась. Тихая, скромная девушка, слова не могла сказать, не потупившись и не залившись румянцем по самую шею. Совсем не красавица – худенькая, писклявая, конопатая. Но при этом было в ней что-то удивительно милое, располагающее. И ни намека на ту быдловатость, которую он в людях терпеть не мог, ни следа грубости, развязности, простонародного хамства.

Однако Лера его симпатии не разделила. Примеряя наряды, с трудом налезающие на нее после родов, она с кислой миной заметила:

– Не знаю, Дрюнь… Брать доярку в няни для сына олигарха – это нормально, ты считаешь?

Андрей поморщился:

– Лер, ты же знаешь, я не люблю этого слова.

– Ну, хорошо. Пусть не олигарха. Пусть крупного бизнесмена – так лучше? Суть-то не в этом, а в твоей колхознице. Чему она ребенка научит?

– А ей и не нужно его будет ничему учить, – пожал плечами Астахов. – Для учения мы ему учителей и гувернанток наймем. А дело няни – памперсы менять да вставать к ребенку по ночам, пока он маленький.

– Ну, как знаешь! – фыркнула жена и вернулась к своим тряпкам.

Так и поселилась у них в доме Оля…

В кухне опять прибиралась новенькая горничная, имени которой Астахов не помнил. А может, и не знал никогда. Предупредив девушку, чтобы его сегодня никто не беспокоил, он подошел к бару, привычным движением раскрыл, окинул взглядом содержимое. Надо дать команду, чтобы пополнили запасы коньяка, а то любимый «Хеннесси» уже на исходе, всего две бутылки осталось. Даже меньше, одну из них он вчера начал. Что ж, надо допить, не пропадать же добру. Он взял обе бутылки – вторую на всякий случай, вынул из шкафа пузатый бокал, задумался на миг, не приказать ли подать что-то на закуску, и решил, что ну его, ни к чему.

Предвкушая тихий вечер отдыха, Андрей направился не в большую гостиную с камином, где обычно коротал время, а в самую дальнюю комнату первого этажа. У нее не было определенного назначения, ею пользовались, только когда приезжали гости с ночевкой. Сейчас эта комната устраивала Астахова больше всего. Имелись там и кресло, и удобная кровать, и большой плазменный телевизор, а главное – там, на отшибе, никто не помешает. Ни прислуга не будет туда-сюда перед глазами мельтешить, ни Лера, когда наконец соизволит вернуться, на очередной скандал не спровоцирует.

Андрей со всеми удобствами устроился в кресле, включил телевизор, пощелкал пультом и остановился на ТВЦ, где шел боевик со Стивеном Сигалом. Сигал ему всегда нравился – своей невозмутимостью, полным отсутствием эмоциональности и тем, что, в какой бы грязи ни побывал, его одежда всегда оставалась в идеальном состоянии, чистой и глаженой, будто только что из шкафа.

Ну что, поглядим боевичок…

Не особо пытаясь вникнуть в разворачивающийся на его глазах сюжет (фильм, видимо, шел уже давно), Астахов открыл начатую бутылку, наполнил бокал, сделал большой глоток. Вкус коньяка показался несколько необычным, не таким, как всегда. Что такое? Он посмотрел на бутылку – нормальная. Может, показалось? Андрей отпил еще глоток. Нет, вроде ничего. Наверное, и впрямь почудилось.

Снова, уже не впервые за сегодняшний день, кольнуло сердце, на этот раз намного сильнее, чем днем. Он потер рукой грудь. Вроде отпустило. Но после еще одного глотка боль вернулась с новой силой.

Вот черт, как бы опять не началось… Не хватало ему и впрямь второго инфаркта. Может, правы доктора – пора ему завязывать с коньяком… Пожалуй, надо лекарство принять.

Он попытался встать, но не сумел. Закружилась голова, комната вдруг поехала перед глазами, завертелась в бешеном вихре, как бывает при сильном опьянении. А потом и вовсе произошло странное – все вокруг точно сплющилось, собралось в тоненькую линию, выше и ниже которой образовалась страшная черная пустота.

Астахов пытался позвать на помощь, но звуки айкидошной драки на экране заглушили его ставший вдруг слабым голос. Из последних сил он нащупал кнопку на пульте и нажал ее – это оказалось делом тяжелейшим, почти невыносимым. Экран мигнул, и на нем воцарилась непроглядная тьма. А несколько минут спустя в такую же тьму погрузился и Андрей.

* * *

Самолет Павла должен был подняться в воздух в 16.20. Очень удобно – до двенадцати он сдаст номер в отеле, и как раз останется достаточно времени, чтобы доехать в Шереметьево через все пробки. Верный своей привычке все делать размеренно, никуда не торопясь, писатель собрал чемоданы еще с вечера, оставив напоследок лишь самое необходимое, вроде зубной щетки и бритвенных принадлежностей.

В России Павла больше ничего не держало. Премьера фильма прошла, новых кинопроектов пока не намечалось, с издательством все вопросы были утрясены, договор на выпуск его книг в следующем году подписан. Правда, что греха таить, уезжал он в этот раз с легким чувством досады. Писательское расследование не просто зашло в тупик, а уперлось в глухую непробиваемую стену. Чутье подсказывало возможные варианты разгадки событий, происходивших в семье Астаховых, но никаких фактов, никаких улик у него не имелось, и способов обнаружить их он так и не придумал. Значит, оставалось только одно – вернуться домой в США и ждать. Интуитивно писатель чувствовал, что история еще не закончилась.

Павел выспался, тщательно привел себя в порядок, заказал завтрак в номер и, в ожидании, открыл ноутбук и вышел в Интернет, чтобы, как обычно утром, просмотреть сводку новостей. В Штатах за минувшие сутки ничего заслуживающего внимания не произошло, в мире тоже все как всегда, а вот в России… «На границе задержаны наркокурьеры, перевозившие крупную партию…», «в ближайшее время ожидается похолодание, возможно, выпадет снег…», «скончался крупный бизнесмен Андрей Астахов…» ЧТО-О-О?!