Красивый мальчик. Правдивая история отца, который боролся за сына - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Шефф cтр.№ 26

Мы попрощались. Дэйзи обхватила Ника за шею своими маленькими ручками.

– Все хорошо, малышка, – сказал ей Ник. – Скоро увидимся.

Ник часто звонил нам. Он пребывал в эйфории. «Возможно, я захочу стать морским биологом», – сказал он как-то раз. Он рассказывал о ребятах, которые участвовали в программе, о том, как вместе с другими любителями серфинга они встают рано утром перед занятиями и поднимаются по крутой тропе к пляжу Блэка. Он сообщил, что решил пройти курс обучения дайвингу с аквалангом и получить сертификат. Однажды во время ночного погружения у острова Каталина он плавал со стаей дельфинов.

После завершения программы Вики забрала его, и он провел остаток летних каникул в Лос-Анджелесе. Время пролетело быстрее обычного, и вскоре он снова был дома и готовился к последнему году учебы в школе.

Это был самый серьезный для Ника год. У него сложился тесный круг друзей с общими интересами, разделяющих с ним горячую обеспокоенность политикой, экологией и социальными проблемами. Они вместе участвовали в акциях протеста против приведения в исполнение смертной казни в Сан-Квентине. Один из наших друзей тоже был там и видел Ника, сидящего на тротуаре. По его лицу текли слезы.

Нику нравились уроки. Он по-прежнему показывал самые высокие результаты по творческому письму. Он писал короткие рассказы и стихи, на что его вдохновил преподаватель английского языка. Кроме того, он стал редактором и колумнистом школьной газеты. Он выступал автором проникновенных колонок личного и политического плана о правовой защите интересов исторически ущемленных групп, о стрельбе в школе «Колумбайн» и о войне в Косове. Он посещал редакционные летучки и задерживался в школе до позднего вечера, чтобы помочь вычитать газету. Его заметки становились всё более смелыми.

В одной из статей он анализировал период своей жизни, когда он предал свои самые высокие идеалы. Речь шла о наших близких друзьях, его неофициальных крестных. Один из них был ВИЧ-положительным. Он дал Нику браслет, который носят люди, больные СПИДом. Как писал Ник, это «браслет с красной ленточкой, которую вы видите у этих идиотов-знаменитостей и которую раздают на входе перед церемонией вручения “Оскара”. Для многих из них эта ленточка, может быть, не более чем модный аксессуар, но на браслете моего друга она была символом надежды. Мне сказали, что вырученные за них деньги идут на поиск лекарства от этой болезни».

Ник писал, что носил браслет каждый день. «Но потом я стал старше. Хотя мои чувства к крестным не изменились, меня беспокоило, что подумают окружающие. Я услышал, как в моей школе говорят ужасные вещи о геях… [и] мне стало неудобно носить браслет… В конце концов я перестал его носить». А потом он его потерял. «Мне жаль, что я потерял браслет, – написал он в заключение, – но, может быть, его отсутствие символизирует больше, чем его присутствие. Оно означает, что у меня недостало силы духа, чтобы поддержать моего друга».

При поддержке преподавателя по журналистике Ник представил эту и другую колонки на ежегодный конкурс писательского мастерства имени Эрнеста Хемингуэя для журналистов – учащихся старшей школы. Он занял первое место. Затем он предложил одну из статей журналу Newsweek для регулярной колонки «Мой черед», и она была опубликована там в феврале 1999 года. В этой статье он резко осудил практику совместной опеки над детьми со стороны родителей, живущих на большом расстоянии друг от друга. «Возможно, в брачные клятвы следует внести дополнение, – писал Ник. – “Обещаешь ли ты любить в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас? И если у вас когда-нибудь будут дети и вы разведетесь, обещаете ли вы, что останетесь жить в том же регионе, что и ваши дети?” На самом деле, поскольку люди часто нарушают эти клятвы, может быть, следует принять закон: если у вас есть дети, вы должны оставаться рядом с ними. Или как насчет того, чтобы включить здравый смысл: если вы переедете далеко от детей, вы сами должны приезжать, чтобы повидаться с ними?» Он с горечью описывал последствия своей жизни в соответствии с соглашением о совместной опеке: «Я всегда по кому-то скучаю».

Эволюция литературных и музыкальных вкусов Ника продолжалась. Когда-то любимые авторы – Дж. Сэлинджер, Харпер Ли, Джон Стейнбек и Марк Твен – уступили место компании мизантропов, наркоманов, пьяниц, людей, склонных к депрессиям и суициду, таких как Рембо, Берроуз, Керуак, Кафка, Капоте, Миллер, Ницше, Хемингуэй и Фицджеральд. Один из его любимых писателей, Чарльз Буковски, известен тем, что его книги чаще всего крадут из книжных магазинов в колледжах. Однажды этот писатель охарактеризовал свой круг читателей как людей «побежденных, слабоумных и проклятых». Может быть, подростки и в самом деле такие или такими себя ощущают, но меня тревожило, что творчество этих писателей, особенно в части прославления наркотиков и распущенности, так притягивало Ника.

В весенние каникулы мы с Ником отправились в ознакомительную поездку по высшим учебным заведениям Среднего Запада и Восточного побережья. Туманным утром мы приземлились в Чикаго. В полдень у нас было свободное время, и мы пошли в Чикагский институт искусств и музеев, а вечером – на спектакль. Ник посетил занятия и остался ночевать в общежитии Чикагского университета. Утром мы прилетели в Бостон, где взяли напрокат машину. В течение двух дней мы ездили по вузам в городе, затем поехали в Амхерст. Туда мы добрались затемно. Остановились в центре города и поужинали в индейском ресторанчике. После ужина расспросили, как доехать до нашего отеля. Собеседник буквально вдолбил маршрут в наши головы.

«Поедете прямо! – орал он. – Доедете до двух светофоров». Он сверлил нас глазами. «Поворачивайте направо! Вы должны повернуть только направо, ни в коем случае не сворачивайте налево!»

Мы с Ником точно последовали инструкциям, причем Ник указывал направление так же громко и тем же тоном, что и тот мужчина.

«Стоп! – вопил он. – Направо! Направо! Ты должен свернуть направо, ни в коем случае не сворачивай налево!»

Наша последняя остановка – Манхэттен. Здесь Ник собирался посетить Нью-Йоркский и Колумбийский университеты.

По возвращении домой он заполнил заявления для приема в колледж, и мы обсудили планы на лето. Ник продолжал упражняться во французском языке с Карен. Он проявлял явные способности к языкам, легко запоминал слова и обладал безошибочным слухом. Нехватку словарного запаса он компенсировал беглой речью с парижским акцентом и, благодаря Карен, целым арсеналом французского сленга. К концу учебного года преподаватель французского даже настойчиво советовал ему подать заявку на участие в летней программе языковой практики в Американском университете в Париже. Мы с Вики, посовещавшись, решили отпустить его.

Большую часть июня Ник провел в Лос-Анджелесе, а затем отбыл в Париж на занятия, рассчитанные на три недели. Отчитываясь о своей жизни по телефону, он говорил, что у него все отлично. Его французский постепенно улучшается, и он завел хороших друзей. Он даже сыграл роль в студенческом фильме. «Мне тут нравится, но я скучаю по вам, – сказал он как-то, перед тем как закончить разговор. – Передайте горячий привет малышне».