Мара и Морок. 500 лет назад - читать онлайн книгу. Автор: Лия Арден cтр.№ 79

Киваю, одобряя их находчивое решение. Вряд ли найдутся люди, готовые ради забавы пойти сюда и проверить, врёт ли указатель.

– Посмотри на меня, Ирай.

Его нож вновь замирает, косторез прекращает своё занятие, но головы не поднимает.

– Тебе не стоило приходить, – со всей серьёзностью говорит Ирай.

– Это не тебе…

– Ты умерла, Веледара. Умерла, потому что попалась под руку, когда мне нужна была Мара, – с ещё бо́льшим нажимом перебивает косторез, а его голос становится громче. Он намеренно отчётливо выговаривает каждое резкое слово, и птицы вокруг замолкают. – Я связал тебя и был готов вынудить отправиться в Подземное царство. Из-за меня ты лишилась жизни. Никто не смеет требовать от другого подобной жертвы.

Он удивительно точно подбирает фразы, словно специально пытается меня разозлить. Я терпеливо слушаю, сохраняя невозмутимость.

– Ты отдал мне часть своей жизни.

У Ирая вырывается горький смешок.

– Я лишь попытался исправить то, что уничтожил. Я не выполнил своё обещание, не уберёг тебя от боли и тем более не вернул тебе твою, а только дал ей жалкую замену. Ты лишена длинной жизни Мары.

Косторез хоть и пытается казаться спокойным, но я вижу, как прерывисто он дышит, как белеют его пальцы, стискивающие дерево и нож. Чем больше я осознаю его злость на себя, тем незначительнее становится моя обида на него. Ирай сам себя достаточно наказывает, прокручивая подобные мысли в голове. А если он делает это изо дня в день, то они уже стали отравой.

– Посмотри на меня, Ирай, – строже повторяю я, не желая видеть, как он погружается в мрачные воспоминания.

Не ради этого я пришла.

Косторез колеблется, но всё-таки медленно поднимает на меня изучающий взгляд. Он неторопливо разглядывает мой простой наряд из подпоясанного сарафана и рубашки, красные сафьяновые сапожки под цвет сарафана, видит отсутствие какого-либо оружия, если не считать венка в моих руках, который в нашем случае может быть опаснее меча. Я так боялась, что цветы завянут, что забыла вплести ленту в волосы, поэтому те растрепались от быстрой езды. Уверена, что выгляжу не очень, но я долго гонялась за косторезом и не хотела тратить больше ни секунды.

Ирай откладывает дерево и нож, медленно поднимается на ноги, не отрывая глаз от подарка в моих руках. На косторезе нет обуви, только штаны, поэтому его босые ноги аккуратно придавливают траву, пока он подходит ближе.

Чем дольше я молчу, тем растеряннее становится взгляд Ирая, он перемещается с моего лица к венку и обратно. Я всё никак не могу вспомнить, что же хотела сказать, пока разглядываю его напряженные плечи, мышцы груди и живота. Жар немного сходит, когда взглядом я натыкаюсь на его свежий шрам. Мои же отметины, даже старые, исчезли благодаря силе Морока.

– Я всё ещё ненавижу тебя за то, как ты уехал, – прямо предупреждаю я, глядя ему в лицо, – но я приехала по другой причине.

– По другой причине? – бессознательно повторяет он, не выпуская венок из поля зрения, словно боится, что я брошу его в огонь у него на глазах.

– Я не могу выйти за тебя. Не могу стать частью твоей семьи и быть с тобой каждый день. Мары не продолжают свой род, у нас не рождаются дети. Я могу подарить тебе разве что этот венок, – я всё выдаю с минимальными паузами, боясь споткнуться на полпути, осознать, что несу и замолчать. – Я знаю, что это жалкая плата за отданный тобой дар, знаю, что тебе перед всеми моими сёстрами придётся скрывать, что ты Морок. Но…

– Ты сама его сделала? – неожиданно перебивает Ирай.

– Да.

– Я не сумел защитить тебя, и всё же ты даришь мне венок?

– Да.

Только это слово срывается с моих губ, как косторез делает шаг вперёд, ныряет под мои руки, в которых я держу подарок, и венок оказывается на его голове быстрее, чем я успеваю сообразить. Ирай замирает прямо передо мной.

– Я не совсем уверен в том, что ты хочешь мне предложить, Веледара, но я люблю тебя, и если ты не будешь пытаться сломать мне нос при каждом поцелуе, то я уже согласен.

Он не смеётся и даже не улыбается, а его пальцы робко касаются моей щеки.

– Я согласен не говорить твоим сёстрам, кто я. Согласен видеться с тобой лишь тогда, когда это будет возможно. Но я буду принадлежать только тебе, если ты станешь моей.

Слыша его признание, я отвечаю тем же откровением, первой обнимая за шею и притягивая к себе.

Не знаю, так ли действует любовь или всему виной половина жизни Морока во мне, но кажется, что каждая частица меня рада нашему воссоединению. Я жадно отвечаю на его поцелуи, оказываясь прижатой к ближайшему дереву. Не стесняюсь трогать и гладить его плечи и грудь, пальцами спускаясь по животу. Ирай тесно прижимается ко мне бёдрами, ясно давая понять, чего хочет. Его взгляд тёмный, а дыхание прерывистое, когда он с недовольством разматывает широкий пояс моего сарафана.

Я не обращаю внимания, что ещё слишком светло и если кому-то взбредёт в голову прийти в этот лес, то нас могут увидеть. Не обращаю внимания на шероховатую кору, что царапает спину даже сквозь ткань. Я замечаю только жар тела Ирая. Колени начинают дрожать, пока губами он спускается на шею, а руки лезут под юбку, лаская кожу бедра.

Он избавляет меня от пояса, а после поддевает лямки сарафана, и тот падает на землю. Нижняя рубашка едва прикрывает мне ноги, и горячая ладонь Ирая скользит по внутренней стороне моего бедра. Я со стоном дёргаюсь от прикосновений к чувствительным местам. Не успеваю восхититься его пальцами, как он убирает руку, снимает с меня рубашку и укладывает на своё спальное место. Я благодарно цепляюсь за его плечи, потому что всё кружится от волнения. Глажу напряжённую спину костореза и шумно выдыхаю от ощущения тяжести его тела на мне. Прикосновения Ирая то осторожные и робкие, то жадные и дразнящие, будто разум заставляет его сдерживаться, но сердце забывает о контроле.

Горячий язык Ирая спускается по шее на мою грудь, я выгибаюсь навстречу, притягивая его к себе, пока он раздвигает мои ноги коленом. Я задыхаюсь от ощущения его желания, а трение между нашими телами вызывает во мне неконтролируемую дрожь. Все мышцы живота и ног напрягаются, когда его пальцы оказываются внутри, и былая робость и неторопливость сменяются жадными поцелуями и откровенными прикосновениями. Губами он исследует моё тело, которое покрывается мурашками от ощущения ветра на разгорячённой коже.

Последующий стон выходит неприлично громким, а Ирай с довольной полуулыбкой продолжает увлечённо следить, как движения его пальцев действуют на моё тело. Пользуюсь моментом и проскальзываю рукой в его штаны. Косторез заглушает свой хриплый стон, впиваясь зубами мне в плечо.

– Клянусь тебе, Мара, это всё… закончится слишком быстро… если ты не перестанешь.

Он извиняется за укусы касанием языка и последующими поцелуями. Я тихо смеюсь, намеренно начинаю ласкать и гладить его, обещая, что всё закончится прямо сейчас, если он не прекратит игры. Этой угрозы Ираю хватает, чтобы наконец избавиться от своих штанов. Он входит аккуратно, но первоначальные слабые толчки быстро превращаются в более уверенные. Косторез закидывает мои ноги себе на талию, и последующие движения становятся всё более глубокими и порывистыми. Ирай продолжает оставлять ласковые поцелуи на моей ключице, и кожу согревает его горячее дыхание. Я не пытаюсь сдерживать рвущиеся наружу стоны, не представляя, что бывает так хорошо. Ирай переплетает наши пальцы, шепчет признания и слова искренней любви, не прекращая двигаться, и я отвечаю ему тем же.