Зеркало и свет - читать онлайн книгу. Автор: Хилари Мантел cтр.№ 201

Кости оказались долговечными. Они пережили пожар, уничтоживший бóльшую часть аббатства. За годы они привлекли столько паломников, что Кентербери оставалось только исходить завистью. Свинцовый крест, хрустальный крест, остров Авалон – они выманивают денежки у благочестивых и доверчивых. Некоторые говорят, будто сам Господь ступал по здешней земле, и горожане этот слух поддерживают; в таверне «Святой Георгий» показывают след Христовой ноги, за деньги его можно обвести и забрать бумагу с собой. Утверждают, что в Гластонбери побывал Иосиф Аримафейский со святым Граалем. Он привез обломок Голгофы, часть ямы, в которой стояло основание креста. Он воткнул в землю свой посох, на котором расцвел боярышник и продолжает цвести, в тучные года и в тощие, покуда Эдуарды и Генрихи правят, умирают и рассыпаются в прах. Теперь в прах отправятся все гластонберийские реликвии, два святых по имени Венигн и два короля по имени Эдмунд, королева по имени Батильда, полукороль Ательстан. Бригита и Крисанта и рассыпавшийся череп Беды Достопочтенного. Прощайте, Гутлак и Гертруда, Хильда и Губерт, два аббата по имени Сеифрид и папа по имени Урбан. Адье, Одилия, Айдан и Альфедж, Вента, Вальбурга и Цезарий-мученик вместе с вашими невнятицами и перевранным написанием, стуком ваших костей и громыханием черепов. Давайте раз и навсегда зароем их с глаз долой, мышиные скелеты вперемешку со святым прахом, обрывки ваших одеяний, ваши власяницы с запекшейся кровью, обрывки и обрезки, три обгорелых хитона трех отроков, вышедших невредимыми из пещи огненной. Увяла лилия, которую Дева держала в руке, когда ей явился ангел. Погасла свеча, озарявшая гроб Спасителя. Холм Святого Михаила вознесся над Гластонбери больше чем на пятьсот футов. Оттуда видно на много миль. Если поглядеть с вершины, увидишь новую страну, где все новехонькое, свежепокрашенное, выбелено и оттерто дочиста.

Король выбирает драгоценности для невесты. Они хранятся в шкатулках из перламутра и слоновой кости. Странно видеть сплетенные буквы «Г» и «А» после того, как их так старательно уничтожали. Король говорит, выпишите мне к приезду королевы музыкантов из Венеции. А если те привезут новые инструменты, то тем лучше.

Принцесса Клевская приедет в боголюбивую страну. Его Библии печатают все быстрее. Мастер Ризли спрашивает его: «Сэр, а что, французы прислали вам изъятые листы? Как вы их убедили?»

Он не отвечает. Мастер Ризли делает обиженное лицо: ему не доверяют.

– Боннер помог, – говорит он. – Нашел подходы к нужным людям. Он не такой растяпа, как вы полагаете.

Когда Эдмунд Боннер вернется из Франции, его назначат епископом Лондонским. Это облегчит положение наших проповедников. Да, епископ Стоксли теперь кормит червей, но ведь и Мор тоже. Их вонь так и не развеялась, их рьяные приспешники норовят согнать евангелистов с кафедр.

– Я знаю, что Боннер ваш человек, – недовольно говорит Ризли. – Но он долго не продержится, французы его не любят.

– Они меня не любят, – говорит он.

Выигрываешь одно очко, проигрываешь другое, выигрываешь и проигрываешь.

Ко двору съезжаются дамы – встречать новую королеву. Верховодят почтенные леди Сассекс и леди Рэтленд, они указывают, кому какие обязанности исполнять и как одеваться. По титулу старшая Маргарет Дуглас, принцесса Шотландская. Из деревни вызвали ее подругу Мэри Фицрой. Места в свите будущей королевы получили родственницы хранителя малой печати – жена Эдварда Сеймура Нэн, жена Грегори Бесс. В списках будет леди Клинтон, мать Ричмонда, но не будет леди Латимер. Молодые люди в Остин-фрайарз расстроены. Как лорд Кромвель будет за ней увиваться, спрашивают они, толкая друг дружку в бок. Мы знаем, он пишет ей длинные письма, но она так давно вдали от двора, что забудет, насколько лорд Кромвель неотразим.

Главной фрейлиной личных покоев Анны станет Джейн Рочфорд. После смерти Томаса Болейна она не нуждается в деньгах, могла бы уехать в Норфолк и жить в своем бликлингском доме, но чего ради? Несмотря на все, чего она навидалась в жизни, ей лишь немногим больше тридцати. «Как вам новые фрейлины?» – спрашивает она, когда те щебечущей стайкой проходят мимо. Их французские чепцы сдвинуты назад, сколько дозволяют приличия, короткие вуали плещут за спиной.

Он улыбается:

– В этом году они кажутся очень молодыми.

– Это вы стареете. Фрейлины обычного возраста.

– Вон та мне вроде бы знакома.

Джейн Рочфорд заходится смехом:

– Еще бы! Это внучатая племянница Норфолка. Кэтрин Кэри, дочь Марии Болейн. Вы когда-то ухлестывали за ее матушкой.

Он потрясен: маленькая дочка Марии Болейн – девица на выданье.

– Я никогда не ухлестывал за леди Кэри.

– А луна сделана из сыра, – отвечает леди Рочфорд. – Кале помните? Гарри Норрис сказал мне, Томас Кромвель и Мария Болейн в саду вместе, и я не думаю, что они просто совершают моцион, а вы? Я ответила, нет, Гарри, они гуляют, а он засмеялся. О господи, сказал он, как бы она не нагуляла от него маленького Кромвеля.

– Я не отрицаю, что мы были в саду.

Леди Рочфорд смеется ему в лицо:

– На следующее утро Мария ходила с блаженным лицом и синяками от поцелуев на шее. Гарри Норрис сказал ей, Кромвель хорошенько вас отделал, теперь будете знать, каково иметь грубого любовника, надеюсь, на эту ночь у вас с ним вновь назначено свидание, потому что никто другой вас не захочет, вы вся в пятнах, как испорченная рыба.

Он думает, Норрис был джентльмен и никогда бы такого не сказал. А впрочем, как все джентльмены в окружении покойной Анны, он оказался не таким, как мы думали.

– Уильям Стаффорд тоже был в саду, – говорит он. – Тот, за которого Мария после вышла замуж. Видимо, ей понравилось его любовное обхождение. Моего она не знала.

– Как скажете. Однако, насколько я слышала, вы и прогнали его, угрожая кинжалом, а потом затащили свою жертву в дом.

Часть сказанного правда. Стаффорд подошел к нему сзади в темноте, и он подумал, это убийца. Он помнит, как Стаффорд уворачивался из его хватки.

– Что ж, как бы то ни было, это очаровательное создание – дочка Марии. А крошка, с которой она идет под ручку, Мэри, дочь Норриса.

Он смотрит на дочку Норриса и не видит в ней сходства с отцом. Ее мать он почти не помнит – та умерла молодой.

Ему неспокойно.

– Воспитанница дяди Норфолка, если я не ошибаюсь? – говорит он.

– Уж дядя Норфолк своих протолкнет, будьте покойны, – отвечает Рочфорд. – Его воспитанница Норрис, его племянница Кэри – и у него есть еще племянница, из выводка брата Эдмунда.

Эдмунд Говард, упокой Господь его душу. Это был бедный джентльмен, единокровный брат Норфолка: пятеро своих детей и пять пасынков и падчериц в придачу. Эдмунд как-то заявил кардиналу, что, не будь он лордом, зарабатывал бы на хлеб собственными руками, пахал землю, однако титул обрекает его на нищету.

– А вот и Норфолк, – говорит Рочфорд. Норфолк вышагивает под руку с крохотной девчушкой. – Это Кэтрин Говард, которую вы отослали назад, потому что она выглядела на двенадцать. Однако они присягнули, что ей больше, и вот она снова здесь.