— Пойдём, — подаю руку.
Теряется, но послушно вкладывает пальцы. Сжимаю её руку, прислушиваясь к своим ощущениям. Да ё-моё… Колбасит как пацана…
Сжимая увереннее и крепче её руку, веду Ольгу обратно в наше СВ. Открываю дверь, пропускаю и… запираю дверь изнутри. Ольга бросает тревожный взгляд на повёрнутую ручку. Игнорирую.
Мне с ней в этом замкнутом пространстве так горячо и тесно, как за минуту до оргазма. И эта запертая дверь обостряет!
Раскладываю верхнюю полку и переставляю на неё всё — цветы, бокалы, вино, блюдо с остатками роллов. Складываю столик.
— Что ты делаешь?
— Раскладываю твой диван.
Отодвигаю её чуть дальше, чтобы не ударило по ногам. Не двуспальная, конечно… и даже не полуторка, но уже терпимо.
— Как же ты без стола будешь?..
— Разберусь, не волнуйся.
Глядя ей в глаза, расстёгиваю пиджак. Бросаю его тоже наверх. Ольга, закусив губу, проходится по мне тревожным взглядом. И я делаю шаг к креслу, а она к дивану, и мы не расходимся!
Это как с большими суднами. Если расстояние между ними меньше положенного, они обязательно всекутся друг в друга и слипнутся бортами согласно закону Бернулли. И мы всекаемся… Или я… Или чёрт его знает, как это случается! В это мгновение у меня явное потемнение сознания. Оно само. Я только чувствую её мягкие губы, вскрик… приоткрытый рот со вкусом мятной жвачки. И… не в состоянии тормознуть, прохожусь языком по дрожащим губам… на секунду касаясь им её язычка.
Ладони упираются мне в грудь. Всё… тормози, Зольников! Сейчас испортишь всё!!
С гигантским усилием отрываюсь от её губ и впечатываю свои в её скулу. Крепко прижимаю к своей пульсирующей от взбесившегося сердца груди. Веду губами до ушка.
Давай… говори что-нибудь съедобное и адекватное, майор!..
А как говорить адекватное, если я как никогда от него далёк?!
Обхватываю её лицо ладонями, заглядываю в глаза.
— Очень… хотел… поцеловать.
— Поцеловал? — хрипло.
— Мхм…
— Что дальше? — с вызовом дёргает бровью, прищуриваясь.
— Всё… — нетерпеливо кусаю свою губу.
Отпускай, Зольников, перебор!
Перед тем, как убрать от неё свои руки, прикасаюсь губами к брови, вдыхая поглубже запах волос. И едва сдерживаюсь, чтобы не впечатать её в свой стояк.
Аааа!
Отпускаю…
— Ложись спать. Поздно уже… — подводит меня голос.
Падаю на кресло, снова делая вид, что работаю в телефоне. Сам едва могу дышать!
Вижу периферийным зрением, как Ольга скидывает туфли, забирает бутылку вина с верхней полки, делает несколько глотков из горлышка.
— Налить в бокал?
— Сиди там, майор! — пьяно и тоже срывающимся голосом. — Обойдусь…
Встречаемся взглядами…
Блять… да мы СВ сейчас подпалим!
Глава 5. Падать в омут
Я честно пытаюсь не смотреть в ее сторону минут десять. А потом вдруг меня перекрывает — а какого черта?.. Хреновая стратегия. Завтра попрощавшись разойдемся в разные стороны? А может я не хочу!
Её хочу. Сейчас. И завтра. И вообще! Пусть эта карусель закрутится!
Мне вообще плевать — что там и кто там у неё. Завтра я снесу всю эту конструкцию нахуй! Только я буду.
Отрываю от экрана взгляд, останавливаясь им на красивых коленях. Между крепкими бедрами зажата темная бутылка вина. Это пиздец как эротично…
Хмурясь, чуть расфокусированным взглядом смотрит в экран телефона.
Он звонит.
Вслушиваюсь в каждую фразу, в её грудной глубокий голос, срывающийся на хрипотцу.
— Да, мам?.. Да… Еду, утром буду. Встретит…
«Мама…», — вероятно всё же едет домой.
— Зачем приезжал?.. — напрягается. — Мммм… Ясно.
Делает глоток из бутылки.
— Да, собираюсь, — жестче, но тише. — Как будто бы у меня есть выбор. Нет. Не будет белого. Пусть будет… серебро. Ну и что! — раздраженно. — Всё, хватит. Не хочу об этом… Спокойной ночи, мам.
Пренебрежительно отбрасывает телефон в сторону.
Расстёгиваю верхнюю пуговицу. И еще парочку. Жарко мне от своих неблагочинных намерений…
Ольга поднимает на меня взгляд.
Молчим…
Её грудь вздымается не реже, чем моя. Мне вообще кажется, мы дышим в унисон.
И между нами теперь нет даже разделявшего раньше стола.
Протягиваю руку.
— Угостишь?
Сделав еще глоток отдает бутылку. Мне по кайфу пить из горлышка, которое мгновение назад прикасалось к её губам. И мои глаза закрываются от удовольствия.
Сделав несколько глотков сладкого алкоголя, возвращаю ей.
Голову немного кружит. От того, как она медленно обхватывает горлышко губами, глядя мне в глаза… свет у меня внутри гаснет.
Я встаю…
Ее взгляд спускается ниже и застывает на моей откровенно выпирающей ширинке.
Нет, меня это не обламывает. Мне наоборот, вставляет, что она видит, как я ее хочу.
Расстегиваю пуговицы на рукавах. Подворачиваю их повыше, обнажая предплечья. Кладу руки на ремень, дергаю пряжку и немного расслабляю его.
— Что ты делаешь, Сергей?..
— Делаю твой вечер.
Включаю на телефоне медленный саксофон.
(«Танец под дождём» Эдгар Никитин (саксафон)
Бросаю его рядом с ее телефоном. У нас пара квадратных метров. Но нам хватит.
Протягиваю ей руку.
— Потанцуй со мной.
Опускает взгляд. Секунд десять её нет со мной… уплыла куда-то… потом словно щелчком возвращается. Надевает туфельки. Решительно встает.
И вот… я вижу ее настоящую, без этой железобетонной брони. Она такая еще краше — чувственней… женственней!..
Веду пальцами по плечам, спускаясь на спину. Подхватываю за кисть. Прижимаю ее за талию к себе. Мы танцуем медленный… дыханием обжигая кожу друг друга… это просто улёт!
Я отпускаю контроль, растворяясь в эйфории. Мои пальцы рисуют спирали по её позвоночнику.
— Удивительно… — шепчу ей в ушко, прислушиваясь к себе.
— М?..
— Несешься на скорости… ничего не замечаешь… ничего не планируешь… И вдруг… Как лобовое столкновение… Краш-тест!.. Тебя размазывает просто… как от удара об стену… от осознания — это твоё! Ничего о человеке не знаешь… видишь впервые… Но уверен! И… главное… просто двигаться дальше мимо… невозможно!