Князь моих запретных снов - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Штерн cтр.№ 47

- Приве-ет, - протянула она, рассматривая меня с улыбкой.

Краем уха я услышала, как выругался Шезми. Но он был так далек от меня: сейчас весь мир заключался в этой красавице, в ее гладкой, фарфоровой и неживой коже. И понимание того, кто сейчас напротив меня, пришло как-то само по себе. Наверное, именно так, смиренно и мгновенно, принимает человек внезапную смерть.

- Отпусти нас, - прошептала я, глядя в бездонные омуты, наполненные серым светом.

В ее глазах метались тысячи сожранных душ.

- Зачем? – она покачала головой, и правда, как механическая кукла.

Похоже, тело ее было давно мертво и попросту занято…

- Я подарю тебе покой, - шепнула она мне в губы, снова обдавая запахами лаванды и лимонника, но теперь отчего-то они не казались приятными. Наоборот, к горлу подкатила тошнота.

И она медленно, очень медленно начала открывать рот. За пухлыми розовыми губами прятались сотни узких, похожих на иглы, зубов. Меня обдало кровавой горечью.

- Какая сладкая, - проговорила страшная кукла, - хочу.

Глаза закрылись сами собой. Она собиралась меня поцеловать, но уже было все равно. Боль ушла.

- Флавия!

Оклик ожег меня, словно хлыстом. Я… знала этот голос. Но от того, что знала, почему-то сделалось еще больнее и еще горше. Все это… было так неправильно, и вообще, не так должно было быть.

А волшебство внезапно пропало. Лицо девичье… будто взялось трещинами, и там, сквозь тонкие их ломаные прожилки, вдруг проглянула гниющая плоть, черная, смрадная.

- Флавия, - из арочного прохода вылился Винсент и быстрым шагом направился к нам.

На меня он глянул только раз и больше не смотрел. Все внимание – духу сонной немочи, спрятавшемуся в мертвом теле красивой девушки, которая… Всего лишь была сестрой Винсента, и всего лишь заблудилась в Долине, как об этом рассказывали.

- Ты забываешь наш договор. – мягко сказал Винсент, останавливаясь рядом с чудовищем, - каждая пятая жизнь принадлежит мне.

Миг, другой… Личико Флавии снова взялось фарфоровой коркой, трещины затянулись ,и снова передо мной было создание совершенное и прекрасное.

- Отчего же? – проворковала она, - я помню наш договор, братец. Но ты… Ты уже взял свои жизни. Помнишь? Тех, кого ты выбросил из Долины в прошлый раз?

Я, не отрываясь, смотрела на Винсента. Он… казался совершенно спокойным, сосредоточенным и собранным. Его ничуть не трогало то, что происходило. И – во имя Всех! – еще никогда он не был так красив, как в эти последние мгновения.

- После этого ты уже взяла еще троих, - сдержанно напомнил он, - я прошу этих двоих… наперед. Я ведь… по-прежнему с тобой, дорогая моя.

И тут он впервые глянул мне прямо в глаза. Совершенно нечитаемый, отстраненный взгляд. А потом… резко шагнул вперед, положил пальцы на шею и, нащупав цепочку, дернул. Кожу обожгло, цепочка порвалась, и, пока Флавия не опомнилась, он бросил на камни хрустальный шарик и наступил на него каблуком. Хрустнуло.

Флавия улыбнулась, не размыкая губ. Теперь она тоже не обращала внимания на меня, смотрела только на брата – задумчиво так… Повисло напряженное молчание. По спине тек ледяной пот.

- Я не согласна, - потерянным колокольчиком звякнул ее голосок, - я хочу… этих двоих. Ты знаешь, как я люблю сноходцев. Они особенно вкусные. Молчи, не перебивай… Но я готова поделиться с тобой, братец. Я знаю, как питает твою силу боль. И я готова позволить тебе их убить, а сама… ты знаешь, что мне нужно.

…Он согласится меня убить? Что ж… возможно, сделает это быстро, так, что я не успею почувствовать, каково это. Но… если он согласится… это ведь будет очень больно. Это будет предательство. Получится, что все его слова ничего не значили. И все его поцелуи. И все-все-все, что он говорил и делал – тлен и пустота.

«Пожалуйста, не делай этого», - мысленно попросила я, хоть и понимала, что у него нет выбора.

«Ты разорвешь мою душу».

И так горько, что слезы текут по щекам. И чувство такое, что в самом деле моя душа разлезается клочьями, распадается мыльной пеной по воде. Остаются… лишь эти проклятые соленые капли и понимание, что ты уже ничего не можешь сделать.

Он ведь… Князь Долины, игрушка духа Сонной немочи. Раб собственной сестры, вернее, того, чем она стала. Без надежды, без единого луча света.

- Боль, - повторила Флавия, глядя на брата, - я знаю, ты это любишь. И уступаю тебе. Такое удовольствие. Восстановит тебя куда лучше, чем то вино, которое я готовлю для тебя из душ и предсмертных желаний.

Лицо Винсента дернулось, но тут же снова обрело неподвижность. Он снова посмотрел на меня – и я вдруг поняла, что все это равнодушие – напускное. В его глазах, почти черных от расширившихся зрачков, была агония.

«Почему ты слушаешься ее?» - едва не крикнула я.

И осеклась. Он – князь Долины, он – раб. Он попросту принадлежит и духу, и Долине сна.

- Хорошо, - хрипло сказал он.

Я поникла, уронив голову на грудь.

- Меня убейте, - прохрипел мастер Шезми, - я виноват. Отпусти ее, слышишь, ничтожество?

- Не спорьте, - сказала Флавия, - мы убьем вас обоих, правда же, братик? Но он будет убивать вас медленно, чтобы сполна насладиться вашими мучениями. Так… с кого начнем?

И облизнулась. Язык был острый, черный и нечеловечески длинный. Духу хотелось получить свое.

Я так и не поняла, откуда в руке Винсента появился нож с кривым лезвием. Он покрутил его в пальцах – я привыкла считать их красивыми, я мечтала, чтобы они гладили и ласкали меня… Но все мечты обратились в осколки – точно так же ,как хрустальный кулон под его каблуком.

И ,уже не глядя на меня, он шагнул в сторону Шезми.

- Тряпка, - выплюнул мастер, - ты – пустота. Хоть бы девочку пожалел.

- Она умрет быстро, не беспокойся, - негромко сказал Винсент, так, чтоб я услышала.

Не знаю, зачем я смотрела на все это. Но почему-то, помимо воли, подняла голову, встретила взгляд Ригерта. Он кивнул мне… А в следующий миг Винсент попросту загнал нож ему под ребра, по самую рукоятку.

И я не выдержала.

- Нет! Нет!!! Винсент, почему-у-у?

Что-то происходило. Мгновения как будто застыли. Я лишь успела заметить, как из меня, из убитого Ригерта выплеснулось нечто темное, вверх, до самого потолка. Это было похоже на то, как чернила льют в воду, что-то бурлящее, необъяснимое… И оно вмиг втянулось в Винсента. Он улыбнулся, поворачиваясь ко мне, какой-то вымученной, похожей на оскал улыбкой. А в следующее мгновение я уже лечу в пустоту, меня толкает непреодолимая сила, и где-то далеко за спиной – нечеловеческий вопль:

- Ты-ы-ы-ы! Ты как посмел?

Потом меня с головой накрыло темнотой. Снова, уже в который раз.