Диктатура Евы - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Успенская cтр.№ 16

— Ваша светлость, — зашептала перепуганная служанка. — Там вас ожидают… в будуаре, значитца. Я говорю, завтра приходите, шата после прогулки отдыхать изволят, а они…

Ева закатила глаза. Проходной двор, а не личные покои!

Вейн

— Командор, у меня печальные вести.

Вейн поднял голову от книги, потер усталые глаза. Отдых затянулся и начал надоедать, а вестей от Артура не было… Ищут или решили, что он мертв?

Адмирал выставил на стол бутылку крепкого рома и два бокала, молча плеснул в каждый янтарной жидкости.

— Ваша юная супруга почти мертва. — И выпил залпом. — Мой человек в крепости уверяет, что к утру тело остынет.

По сердцу полоснуло чувство вины и сожаления. Он никогда не хотел этого брака, скорее наоборот, противился до последнего, да и потом… Даже через несколько лет жизни в крепости Ева оставалась тихим дрожащим ребенком, и он так и не смог рассмотреть в ней женщину. Хотя Марлин советовал скорее обзавестись наследником, герцог не перевел жену в свою спальню. Его вполне устраивала взрослая фигуристая Шатари, опытная, милая и уютная. Он даже привязался к ней за эти два года.

И вот он вдовец. Что же, звучит неплохо, хотя Еву жалко.

— Как это произошло?

— После вашего исчезновения герцогиня провела несколько дней в молитвах, а потом вернулась в свою спальню и приняла яд, от которого не существует противоядия.

Вейн отпил из бокала, горло обожгло крепким выдержанным ромом, и на языке осталось горькое послевкусие, как и неприятный осадок на душе. Зачем? Ведь он дал ей полную свободу! Занимайся чем хочешь, езди куда хочешь, делай что хочешь! Ни одного отказа в просьбах. Да, просьб было немного, но он выполнял все. Подарки к праздникам и просто так: драгоценности, ткани, редкие книги… Но Ева всегда дрожала, пугалась, мямлила что-то себе под нос, что злило и раздражало, поэтому он старался быстрее уйти, а в те дни, когда им приходилось присутствовать на церемониях вдвоем, она всегда молчала. Вымученно улыбалась и молчала. И при первом же удобном случае просила отпустить ее. И он отпускал, не представляя, как долго будут тянуться эти болезненные отношения. Да, он мог взять ее по праву мужа, она бы даже не сопротивлялась, воспитанная принцессой, Ева знала о своем долге. Но ему претила сама мысль об этом. Да и что скрывать, у него ничего не загоралось ни в душе, ни в теле, когда он смотрел в испуганное личико с огромными невинными глазами. Не прибегать же к помощи зелий… Хотя за последние два года супруга расцвела, налилась телом и стала выглядеть вполне сносно. Но взгляд… Взгляд затравленной лани убивал все мужские порывы.

Ему иногда казалось, что свободной Ева бывает только в трипте, когда молится Заступнице. Что же ты, Сестра, не защитила ее?

Вейн поднес к губам бокал, однако пить не стал. Вины своей он не ощущал, но все равно было тошно.

«Девочка росла в обители, ничего не знает о мужчинах, научишь и воспитаешь такую жену, какую тебе захочется», — вспомнились слова его величества Аскольда.

Да уж… воспитал…

— Отравилась или отравили?

— В крепости уверены, что сама. А у вас есть сомнения?

Сомнения были…

Вейн допускал такой исход, девчонка многим мешала, хотя ему казалось, что заговорщики попытаются посадить ее на трон вместо Артура. Очень удобная фигура, особенно сейчас, когда ее можно выдать повторно замуж за нужного человека.

— Когда это произошло? — Он отставил бокал. — Почему ей это позволили? Кто был рядом?

— Она не стала переезжать в семейные покои, ведь там живет другая женщина. — Адмирал усмехнулся, и Вейн ощутил невыносимое желание двинуть ему в рожу. — Ваша любовница чувствует себя хозяйкой в крепости, вряд ли она позволила бы вашей супруге что-то изменить.

— Шатари знает свое место, — процедил Вейн.

— Это вы так считаете, командор, а бабы мыслят по-другому. — Адмирал криво улыбнулся и налил себе рома. — Мой человек в крепости утверждает, что хоронить вашу супругу будут в белом. — И он откровенно заржал, но, встретив бешеный взгляд Вейна, миролюбиво поднял руки. — Вы ведь понимаете, если случится чудо, и герцогиня выживет, любой сможет оспорить ваш брак. И король, и орден, и трипта признают его недействительным. А значит…

— А значит, начнется охота за «Одиноким великаном».

— Но она не выживет, даже не сомневайтесь. И теперь возникает вопрос — кто заплатит за вас выкуп, командор?

Хороший вопрос… Крепость он не удержал, своим благородством подставив под удар интересы королевства, бой на море проиграл, хотя в этом его вины нет. Но… он до сих пор не знает, кто предатель. И не уверен, что король все еще на его стороне.

— Я напишу брату, он привезет золото.

— Пишите, командор. — Адмирал подвинул Вейну бумагу и чернильницу. — Меня начал раздражать мой вынужденный союзник. Похоже, он решил избавиться и от вас, и от меня заодно. Только понять не могу, почему тянет?

Ждет смерти Евы, но говорить об этом Вейн не собирался.

— Его имя назвать не хотите, адмирал? За эту информацию я заплачу дополнительно.

— Увы, я давал клятву, — развел руками пират.

— А как же выкуп и моя свобода?

— А в этом я не клялся, командор. Я обещал союзнику не отпускать вас, — тонко улыбнулся адмирал. — Согласитесь, просто отпустить и продать — не одно и то же.

— Ваш союзник недооценивает хитрость морского люда, — кивнул Вейн, делая зарубку в памяти, если придется работать с пиратами, тщательно оговаривать все на берегу.

— Аристократ, что с него взять, — презрительно скривился собеседник. — Надеюсь, мы еще выпьем за его душу. — Он отсалютовал бокалом, бросив беглый взгляд на ограничивающий силу браслет. — А вот эту штучку снять не смогу, вы уж сами, командор.

— С этим проблем не будет.

Ему бы только добраться до Марлина… И чтобы Йерк был на месте…

Ева подозревала, кого увидит в небольшом примыкающем к спальне будуаре. Хотя какой это будуар? Жалкое подобие кабинета для школьницы.

Триптон собственной массивной персоной стоял у окна, увидев Еву, он сделал шаг в ее сторону, внимательный взгляд скользнул по фигуре, на мгновение задержался на шее и вернулся к глазам.

Опасный тип. Опасный и скользкий.

— Служанка, оставь нас.

— Гленна, не уходи. — Ева скрестила руки на груди, вперив в триптона гневный взгляд. — Тебе не кажется, что своим поведением ты компрометируешь меня, жрец?

Мгновение удивления на его лице сменилось настороженным вниманием.

— Дитя мое, я волновался, — глубоким, хорошо поставленным голосом мягко произнес триптон. — Ты впервые за эти годы не пришла на вечернюю молитву.