– Это не важно, – сказала Юля. – Паспорт, шмаспорт. У нас все ваши данные есть. И паспортные, и всякие. Что там у вас в собственности? Я забыла.
Она заглянула в бумаги.
– Ага, квартира. Приватизирована вами три года назад. Замечательно. Вот её в залог и оформим, да?
Опять этот ласково-издевательский тон. Мне стало жарко. Захотелось отхлестать эту стерву по щекам. Так чтобы голова болталась.
– Давайте тогда не будем тратить время на пустые разговоры.
– Вставай, – сказал Дубинок.
Мы вдвоём вышли из кабинета и зашли в соседний. Там сидела кучерявая толстуха. Она подготовила документы и дала мне на подпись.
– Не шали с автографом, – прошептал Дубинок. – Образец у нас есть, если что.
И откуда вы такие берётесь? И всё время лезете, лезете…
Я подмахнул все документы, даже не читая. Через три дня нужно было занести в банк двести тысяч. И столько же в конце месяца. Ну и потом как по накатанной. Эти банковские кровососы своё дело знали хорошо, все схемы опробовали и отполировали. Сколько людей осталось под забором по их милости?
– Вот и всё, – сказал Дубинок. – Вы свободны. Пока что.
Он мне даже подмигнул своим весёлым глазом. Хотелось плюнуть в него.
Я вышел на улицу и зашагал на север. В голове так и билось: три дня, три дня, три дня. Была небольшая надежда, что за это время всех нас накроет японская радиация и всё сущее утратит смысл. Но я не особо на это рассчитывал.
28
Ноги сами привели меня к дому, где жила Марика. На это ушло почти полтора часа. Мне было необходимо срочно её увидеть. И, если всё удачно сложится, не только увидеть. Потом я подумал о Ларе. Опять стадо стыдно. Мне это чувство не нравилось. Стыд делает человека слабым. Или сильным? В этом ещё предстояло разобраться. А пока нужно было убедиться, что с Марикой всё в порядке. Я поднимался по лестнице и представлял, как она кинется мне на шею. В голове крутилась мелодия из какого-то детского фильма или мультфильма, но я никак не мог вспомнить, из какого, это нервировало. Марика должна обрадоваться. Должна ли? Возможно, не всё ещё потеряно. Мы всё-таки сбежим куда-нибудь вдвоём. И пока будем скрываться, Лару и Владика выселят из квартиры.
Я поднялся и нажал звонок. Кто-то подошёл к двери и стал глядеть на меня в глазок.
– Это ты? – раздался голос. – Жив?
– Да, милая, – сказал я. – Это я. И я жив. Было не просто, но теперь всё замечательно. Открой дверь, хочу посмотреть на тебя.
– Я тебе не милая.
– Как так? Ты что говоришь, Марика?
Дверь открылась. Это была Ирада. Вернее, Люба. – Её здесь нет, – сказала она. – Вагиз увёз на другую квартиру.
– Куда? Адрес знаешь?
– Не будь дураком. Слушай, как тебе удалось?
– Что?
– Ну, как бы это сказать…
Она оглядела меня с головы до ног.
– Просто я думала, ты будешь в другом состоянии. Более изувеченном.
– Плохо меня знаешь.
– Ладно. Я не в курсе, где Марика. У Вагиза три квартиры. И ещё агентство. Там девочки на выездах работают.
– Так ты одна сейчас?
– Одна, а что?
– Да так, ничего.
Усилием воли я отогнал грязные мыслишки. И спросил:
– Можешь дать мне её номер телефона?
– А у тебя нет?
– Откуда?
С номером телефона я, конечно, сглупил по полной программе. А с чем не сглупил? Ну, вот ботинки новые. Пальто ещё. Не так уж всё плохо.
– Нет, не дам. Без её разрешения не могу. Сам понимаешь. И вообще. Не хочу неприятностей.
– Да какие тут могут быть неприятности?
– Просто ты не знаешь Вагиза. Он злой, кровожадный.
– И?
– Раньше жил в Казани.
– Мне что с того, где он жил?
– Говорят, он убил какого-то местного авторитета. Воткнул ему в глаз вязальную спицу. Средь бела дня, в ресторане. А потом вытащил автомат и расстрелял ещё семнадцать человек. Вот он какой!
– Ладно, ладно. Мне эти сказки некогда слушать. Ты сама видишь, я с ним проблемы решил.
– А когда тебя уводили, ты был зелёного цвета.
– Это всё похмелье, разве не ясно?
– Слушай, я вот что предлагаю. Оставь свой номер, а я его скину Марике. Захочет, позвонит.
Я не помнил наизусть свой номер. Полез в карман за телефоном. Там его не оказалось. В других карманах тоже. Чёрт, потерял где-то.
– Чуть позже скажу. Я решил поменять симку, – сказал я. – Запиши мне свой номер. Я тебе потом скину.
– Ладно, зайди.
Ирада впустила меня в квартиру. И тут опять эти грязные мысли. Я напомнил себе, как её трахали вдвоём. Но это только всё усугубило.
– Слушай, записывай скорей, мне надо идти, – сказал я.
– Подожди, сейчас ручку найду.
Я не удержался, схватил её за зад и прижал к себе. Ирада не сопротивлялась. Мы зашли в комнату и легли на кровать. Я задрал ей юбку, стащил трусы и раздвинул ноги. Скоро придёт смерть. Я ввёл. Ирада подмахивала, держась за мою поясницу. У меня быстро замелькало в глазах, застучало в висках, запульсировало и забилось. Я успел вытащить…
– Слушай, у меня нет денег сейчас.
Ирада надела трусы, подошла к серванту и достала водку.
– Будешь?
– Грамм сто, не больше.
Она налила в две стопки.
– У меня есть деньги, – сказала Ирада. – Двести пятьдесят тысяч. Удалось кое-что отложить. Я тебе их отдам.
– Вот как?
Я искал чем вытереться.
– Убей Вагиза, – сказала она. – Я думаю, ты справишься.
– Почему ты так думаешь?
– В тебе что-то есть. Дух победителя. А он обычный хищник. К тому же, то, что ты с ним так легко разошёлся, говорит о многом.
– Не всё так просто.
Мы выпили. Проскочило соколом.
– Я хочу уехать, – сказала Ирада. – Он меня держит, как заложницу. Понимаешь? Я ему должна денег. Пять миллионов. Я уже два года отрабатываю, но ещё и миллиона не отработала. Чувствую, через пару лет он меня как тряпку выбросит. Я к этому времени стану инвалидом. А у меня ребёнок.
Голос у неё задрожал.
– Просто так мне не уйти. Найдёт. Из принципа не отпустит. Я думаю, что долг тут ни при чём. Даже если я всё отработаю. Хотя на это уйдёт несколько лет, совершенно точно.
Я налил себе ещё.
– Двести тысяч, значит?