Новый путь - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Большаков cтр.№ 67

«Терпи!»

— Револий Михайлович… МАС-адресами все не кончается, начинается только. Надо создавать большой государственный центр по сертификации доменов. И для нас… да для всех! Ай-Пи-адреса и маски подсети туда же, и до кучи накинуть протоколы передачи данных. Может, и шифрование отдать, только разделить на общее и для госструктур.

— Да, пожалуй… — Суслов задумался. — Давайте, я с отцом поговорю, а вы эту идею Канторовичу озвучьте, чтоб не тянули. Ладно?

— Ладно, — согласился я, туго проворачивая вялые мысли. Работенки привалило… Надо и почтовый сервер, и Турбо Паскаль довести до состояния коммерческого продукта. Строго обязательно.

Пусть по сети пока коаксиал, но это же Сеть! В границах всего Советского Союза! А потом и Мировая Сеть… Мы должны, мы просто обязаны быть в этом первыми, как тогда, с Гагариным. Ах, какие роскошные проблемки просвечивают!

Пора подумать и о витой паре, и чтоб скорость увеличить. О хабах думать, о свитчах и роутерах, о «цифре». Сначала хоть учебники со справочниками оцифровать. И редакторы, редакторы! Прежде всего, графический редактор. Векторный и растровый. И какой нужнее? Буду писать параллельно, это уже мой хлеб!

За нарисовку схем Старос ногу отдаст, возможно, что и обе, руки ему самому нужны… Шутю. Ну, и для души что-нибудь, вроде музыкального редактора. Музыкальный сопроцессор есть? Есть. Интегрировать его в «Коминтерн» можно? Да уже гнездо зарезервировано. Маленькая плата в параллельный порт под ЦАП-АЦП, и выход на усилитель… Музыканты взвоют от восторга, а меня за одни минусовки — сразу в народные артисты!

Я мрачно улыбнулся. Время спрессуется так, что ни вздохнуть, ни охнуть! Вот и замечательно. Некогда будет переживать…

Воскресенье 21 декабря 1975 года

Вена, Карл-Люгер-Ринг

Трамвай легонько позвякивал, укачивая, и Карлос малость успокоился, унял безудержный азарт. Всякое громкое дело, когда балансируешь на лезвии ножа между этим и тем светом, будило в нем приятное возбуждение. Опасность пьянила, будто коварное вино, и надо было осаживать себя, чтобы не заиграться и не наделать глупостей.

Кося глазом, Шакал осмотрел свою команду. Белых с ним шло всего двое — Ганс-Йоахим с подружкой «Надой», ^[45]рисковые леваки из Франкфурта, но рассчитывать лучше на верных палестинцев — эти не сдадут. И не сдадутся. Карлос усмехнулся, глянув на Мохаммеда с черными усами подковкой.

В Йемене это было? Или в Иордании? В Йемене, в Йемене… Мохаммед раскричался тогда: «Страху нет, товарищи! Даже если нас убьют, мы умрем как мученики, и попадем в рай к гуриям!» А потом запнулся, остывая от восторга. «А как же Салем? — пробормотал растерянно, и посмотрел на него. — Он же не мусульманин!»

Пришлось принимать ислам. Зато теперь его арабы горой за командира! Что и требовалось доказать.

— Остановка «Шоттентор»! — объявил вагоновожатый.

Карлос подхватился, и вышел. За ним молча последовали остальные «профессиональные революционеры». Одеты они были неброско, и напоминали спортсменов, прибывших на сборы — шестеро крепко сбитых, налитых здоровьем, у всех по сумке «Адидас», и даже Габриэлла не выбивается из строя. Скорее, наоборот — эта немка с грубоватым лицом и мужицкими повадками безжалостней самого Аббаса, обожавшего резать горла своим жертвам.

Улицу, словно толстым одеялом, покрывала тишина. Плавно опадавшие снежные хлопья глушили все звуки мира, затирая Вену белой рябью.

Окинув взглядом четырехэтажное здание, где собрались «министры-капиталисты» из арабских монархий, лопавшихся от нефтедолларов, Карлос недобро сжал губы, но они тут же сложились в улыбку — пошел кураж! Взвихрился, восстал в душе, ликуя и хохоча, как вселившийся бес.

Шакал глубоко вдохнул, ловя ртом падавшие снежинки, и решительно двинулся к дверям штаб-квартиры ОПЕК. Каждый, кто шагал за его спиной, знал свой маневр. Вся акция отыграна, отрепетирована, как любительский спектакль. Два автомата, восемь пистолетов и револьвер, гранаты плюс взрывчатка — пьеса в его постановке скоро прогремит по всей Европе!

— Гутен таг, — вежливо сказал Карлос полицейскому, дежурившему у входа.

— Гутен таг, — кивнул тот, пропуская всех без вопросов.

По просторному фойе плыла теплынь и гуляло эхо шагов «профессиональных революционеров», направлявшихся к лифту. Им наперерез двинулся еще один полицейский, вытягивая руку в жесте запрета.

— Сюда нельзя, господа!

— Нам можно! — резко обронила «Нада». Ткнув пистолетом в шею человеку закона, она пихнула его к лифту — выстрела в кабине не услышат.

Ганс-Йоахим Кляйн, с визгом расстегнув сумку, выхватил сразу два «Глока». Шакал весело оскалился, вооружаясь автоматом.

— Приступим!

И вдруг, вместо любовно прописанного сценария поперла гнусная отсебятина. Удар пули из винтовки с глушителем проломил Габриэлле голову, выплескивая страшный фонтанчик на Кляйна. Немца согнуло в рвотном рефлексе, и вторая пуля досталась Мохаммеду.

— Гады! — заверещал Карлос, пуская длинную очередь.

Лопались стекла, по облицовке змеились трещины, а Шакала душила обида, и лавой взбухала злоба. Будь у него привычка помечать убитых зарубками на прикладе, там бы места не хватило! За ним восемьдесят мертвяков, так пусть лягут еще десять, двадцать, сто!

Замелькали изогнутые тени, распустились крестоцветные вспышки из дул. Ганс-Йоахим успел привстать на колено и дважды выжать спусковой крючок. Ответка погасила Кляйна почти в упор.

— Аллах акба-ар! — взвыл Аббас, выдергивая чеку. Скошенный разящей сталью, палестинец рухнул на свою же гранату, и худое, будто иссохшее тело сильно вздрогнуло, приминая взрыв.

На Карлоса, сгибаясь и выставляя перед собой автомат, бежал боец в круглом шлеме.

— Я — Карлос! — гаркнул Шакал, вскидывая оружие, но пламегаситель напротив пыхнул коротким злым огнем, и упитанное сытое тело скорчилось от палящей рези. Падая, «Салем» вспомнил, как стеснялся складок на вполне себе бюргерском брюшке, и даже купался в футболке…

Пол, выложенный плиткой, летел навстречу. Слабые импульсы перебегали в умирающем мозгу: «Всё? Конец? Не надо! Не хочу!» — и затухали.

— Господин полковник! — по-строевому вытянулся Клаус, махом поправляя краповый берет.

— Отставить, капрал, — добродушно проворчал Пехтер, оглядывая фойе. Ничего серьезного: стрельба немного подпортила интерьер, но это исправимо. Ассасины лежали там, где их нашли пули. Кровавые лужицы, расплывшиеся под мертвыми телами, подсыхали, бурея и теряя глянец. — Наши не пострадали?

— Никак нет! Вилли только царапнуло, но несерьезно. Нападавших было шестеро, господин полковник. Пятеро убиты, шестой ранен. Сейчас его допрашивает господин обер-лейтенант.