Курехин. Шкипер о Капитане - читать онлайн книгу. Автор: Александр Кан cтр.№ 48

«Сергей Курёхин, в отличие от спокойных и сдержанных Севы и Бориса, был подвижен, как ребенок, полон света и в то же время озорного лукавства. Точеное лицо выглядело очень молодо, но было очевидно, что он полностью и мастерски контролирует все безудержное безумие. Звуки были настолько эклектичны, что на минуту я засомневалась, можно ли их было назвать музыкой. Однако со временем весь этот беспорядочный хаос превратился в нечто осязаемое и зажигательное, и я почувствовала, как это нечто заполняет все мое естество. Это отчаянное экспериментаторство было самой чистой формой творчества и бытия, которую мне когда бы то ни было доводилось видеть в жизни», – так она описывает свое первое впечатление от Капитана в книге «Стингрей в Стране Чудес».

Джоанна мгновенно очаровалась Курёхиным.

«Сергей был гений. Он это знал, и все это знали. Музыкальные идеи роились у него в голове, как пчелы в улье. Ногой он постоянно отбивал ритм, а пальцы у него беспрестанно двигались, как бы совершая свой неостановимый бег по воображаемой клавиатуре. Когда он спал, я не знаю. Ни в какие привычные рамки и определения он не вписывался: официальные рок-музыканты, группы из андеграунда, классические исполнители, джазмены, музыкальные критики, да и вся интеллигенция любили и уважали Сергея Курёхина», – продолжает она.

В том, что Джоанна очаровалась ярким, талантливым, обаятельным Курёхиным было мало удивительного. Очаровать он мог, даже не прикладывая к этому никаких специальных усилий, кого угодно.

Удивительно скорее, что и он, вслед за БГ и к некоторому моему недоумению – я поначалу был весьма скептически настроен к несколько навязчивой и аляповато выглядящей поп-певичке с выбеленной челкой и в леопардовых штанах – довольно быстро тоже с нею подружился.

Курёхин моего даже начального скепсиса к Джоанне не разделял, и отношение его к ней было неподдельной приязнью и дружбой. Да, разумеется, свою роль играл и ощутимый практический интерес – она возила чемоданами пластинки, кассеты, майки, гитары, портастудии и синтезаторы. А когда ей удалось привезти для него полноценный синтезатор, восторгу, радости и, соответственно, признательности не было пределов. Юношеская непосредственность Джоанны, ее искренняя преданность всему ленинградскому рок-сообществу и неутомимая готовность идти на все, лишь бы помочь своим новоявленным друзьям, не могли не вызывать симпатии. Но при этом Джоанна была начинающей неопытной певицей и лучшей оплаты, чем профессиональная помощь со стороны старших, куда более опытных tovarishee, придумать было трудно. Поначалу Сергей просто элементарно учил ее петь, потом занятия перешли и к написанию песен. «Ни один курс вокала или мастер-класс по технике написания песен в лучшей консерватории не могли бы дать мне то, что дал Сергей» – вспоминает она в той же книге.

Потом стало интереснее – у нее, точнее у ее богатого лос-анджелесского семейства, нашлись личные связи со знаменитыми современными художниками, и вдруг среди подарков оказались вещи, обладавшие в наших глазах уже не материальной, а сакральной ценностью, – например, банки кэмпбелловского томатного супа с автографом Энди Уорхола ^[188]. Ну а когда возникла идея того, что впоследствии стало альбомом Red Wave ^[189], я тоже почувствовал, что дело достойное, и полностью включился в привычное для меня дело – пересылку пленок, перевод текстов, бесконечные встречи, переводы, общения и пр.

Английский Курёхина, в отличие от БГ и Гаккеля, был тогда еще совершенно рудиментарным, и мне часто доводилось в его общении с Джоанной быть неизбежным третьим. Причем отнюдь не только тогда, когда речь шла о деле или переговорах. Просто треп или болтовня, ни к чему не обязывающее непринужденное общение – будь то у меня дома или в квартире всеобщего приятеля Серёжи Савельева и его жены Ксюши, живших в невероятно удобном месте – самом начале Литейного проспекта, в двух шагах от «Сайгона», в том же дворе, где жил Тимур Новиков ^[190]. Еще помню, что по какой-то теперь уже не поддающейся восстановлению причине Курёхин для нашего общения втроем облюбовал польский пивной ресторан «Висла» на углу улицы Дзержинского (ныне Гороховая) и Мойки. Там было всегда тихо, а в предельно стандартизированном советском общепите даже польская кухня выглядела завлекательной экзотикой.

Появление Джоанны пришлось на тот самый период постепенного перемещения фокуса не только музыкальных и эстетических, но заодно и имиджевых, социальных ориентиров Курёхина от выспреннего интеллектуального авангарда к модной, актуальной рок- и даже поп-музыке. Неожиданно и к моему немалому удивлению, Джоанна – пусть и умеренно талантливая, но восторженная и благодарная ученица – стала для Курёхина полигоном для отработки ранее совершенно несвойственного ему песенного творчества. До сих композиторские таланты моего друга проявлялись в виде крупных полуджазовых, полуимпровизированных композиций. Песня, как таковая, по тем или причинам оставалась за пределами его интересов как автора музыки. Те единичные примеры из альбомов «Аквариума», где он числился автором («Тибетское Танго» из «Радио Африка» в народе больше известное как «Куку-фифи») и соавтором («Золотых Лошадей» – бонус-трек к «Акустике») проходят скорее по категории авангардно-абсурдистских стебовых экзерсисов, чем по категории полноценных песен. А тут его буквально прорвало. Уже совсем недавно я справился у Джоанны: выяснилось, что за эти два-три года интенсивного общения Сергей написал для нее и вместе с нею ни много ни мало десять песен. Со временем Джоанна стала регулярным участником «Поп-Механики», и Сергей отдавал ей специальный, по особому обставленный номер – она выходила на сцену с написанной Сергеем для нее песней, скажем Turn Away, он менял аранжировку – вместо более соответствующей ее духу задорной поп-песенки превращал мелодию в мрачный психоделический трип, и весь поп-механический оркестр работал уже на Джоанну.

Перспектива появления Red Wave – первого полноценного западного (да еще к тому же американского!) релиза неофициального ленинградского рока невероятно увлекла все причастное к нему сообщество. Да, Джоанна и отысканная ею в качестве издателя крохотная калифорнийская фирма Big Time – не EMI и не Warner Brothers, но ее неутомимая энергия, связи и, главное, самоотверженная преданность делу чем дальше, тем больше давали надежду на долгожданный прорыв. В каждый новый приезд – а приезжала она тогда часто, каждые два-три месяца – она привозила новые обнадеживающие новости, статьи из серьезных журналов. Курёхин был в самом центре, одна из главных фигур всей удостоенной появления на Red Wave тусовки.