Блуждающая Земля - читать онлайн книгу. Автор: Лю Цысинь cтр.№ 42

В первый день их настоящих тренировок директор заставил каждого студента предъявить свое оружие. Когда Гладкоствольный выложил Курносого в один ряд с прекрасно сделанными пистолетами, он был очень смущен. Однако директор взял в руки Курносого, взвесил его в руке и произнес с искренним восхищением:

– Это прекрасное оружие.

– У него нет нареза, и к нему даже нельзя прикрепить глушитель, – презрительно улыбнулся другой студент.

– Точность и дальность для К-специалистов мало значат, а нарез еще меньше. А глушители? Маленькая подушечка прекрасно подойдет. Парень, не позволяй ограничивать себя устаревшими условностями. В руках мастера это оружие может позволить добиться таких успехов, на которые не способны ваши дорогие игрушки.

Директор был прав. Благодаря отсутствию нареза пули, выпущенные Курносым, в полете совершали кульбиты и издавали пронзительный, вызывающий ужас свист, чего не делали обычные пули. Они продолжали вращаться даже после того, как поражали цель, круша все на своем пути, подобно острым лопастям резака.

– Отныне мы будем называть тебя Гладкоствольным! – сказал директор, возвращая оружие владельцу. – Держись за него, парень. Похоже, тебе придется научиться метать кинжалы.

Гладкоствольный сразу же понял смысл совета директора: умелый метатель кинжалов держит его за лезвие во время броска, чтобы придать ему импульс при помощи вращения, но для этого нужно, чтобы кинжал подлетал к цели острием вперед. Директор надеялся, что Гладкоствольный научится обращаться с Курносым, как метатель кинжалов со своими клинками! Такое искусство обеспечило бы Гладкоствольному беспрецедентный контроль над теми ранами, которые наносят кувыркающиеся пули Курносого. После двух лет тяжелых тренировок, израсходовав почти тридцать тысяч пуль, Гладкоствольный достиг такого уровня мастерства, что превзошел даже лучших инструкторов академии по стрелковому оружию.

Во время учебы за границей Гладкоствольный стал неразлучен с Курносым. На четвертом курсе он познакомился с одной своей соученицей по специальности К, которая носила прозвище Огонек, наверное, из-за гривы рыжих волос. Невозможно было понять, какой она национальности, но Гладкоствольный догадывался, что она из Западной Европы. В академии училось мало женщин, и почти все они были прирожденными снайперами. Однако Огонек ужасно плохо целилась, а ее неумение обращаться с кинжалами откровенно сбивало с толку. Гладкоствольный понятия не имел, как она зарабатывала на жизнь до академии. Но во время первого урока по использованию гарроты она выбрала такую тонкую проволоку, что ее почти невозможно было отличить от тонкого колечка на ее пальце. Она обмотала острую, как бритва, проволоку вокруг шеи козла, которого использовали в качестве учебного пособия, и с ловкостью, свидетельствующей об опыте, аккуратно отрезала ему голову. Огонек называла ее нанопроволокой, это был сверхпрочный материал, который в будущем можно было бы использовать для строительства космических лифтов. Огонек не питала настоящей любви к Гладкоствольному – такие вещи невозможны в академии. Она также клеилась к Морозному Волку, студенту из Скандинавии с другого курса. Она прыгала от одного к другому, как в игре в крикет, пытаясь спровоцировать небольшое кровопролитие и разбавить монотонность студенческой жизни. Вскоре она добилась своего, и эти двое мужчин договорились решить свое соперничество игрой в русскую рулетку. В глухую ночь их соученики переставили огромные строительные блоки на стрельбище и соорудили нечто вроде Колизея. Дуэль должна была начаться в центре арены, а в качестве оружия выбрали Курносого.

Огонек руководила всем этим спектаклем. Грациозным жестом она вставила один патрон в пустой барабан Курносого. Потом, держа его за ствол, она десять раз перевернула его вокруг своей тонкой, худой руки. После того как оба парня вежливо отказались от возможности стать первыми, она улыбнулась и вручила оружие Гладкоствольному. Гладкоствольный медленно поднес револьвер к голове. Когда холодное дуло прикоснулось к его виску, его окатила волна такой страшной пустоты и одиночества, каких он еще никогда не чувствовал. Он ощутил, как бесформенный, ледяной ветер промчался по миру, а его сердце осталось последней искрой тепла в непроницаемой тьме Вселенной. Он собрался с духом и пять раз нажал на курок. Пять раз сработал боек. Барабан повернулся пять раз. Оружие не выстрелило.

Щелк-щелк-щелк-щелк-щелк – вот так просто, резкий, металлический похоронный звон колокола зазвучал по Морозному Волку. Их соученики разразились веселыми воплями. Со слезами восторга Огонек крикнула Гладкоствольному: «Я твоя!» Среди всего этого шума Морозный Волк стоял с улыбкой на лице. Он кивнул в сторону Гладкоствольного и произнес искренним тоном:

– Ты, восточный ублюдок, это самый замечательный поединок с тех пор, как сделали кольт.

Потом он повернулся к Огоньку.

– Все в порядке, моя дорогая. Жизнь все равно была всегда лишь азартной игрой.

Он схватил Курносого и приставил его к виску. Раздался глухой «бум», кровь и осколки кости расцвели на полу арены.

Гладкоствольный закончил учебу вскоре после этого. В тех же самых черных очках, которые носил, когда приехал сюда, он отбыл из безымянной академии и вернулся в тот город, в котором вырос. Он больше не слышал об этой академии ни одного слова, будто ее никогда и не существовало на свете.

* * *

Только после возвращения во внешний мир Гладкоствольный услышал новость: Творцы прибыли, чтобы просить помощи у человеческой цивилизации, которую они сами когда-то поддержали, но не смогли жить с комфортом на Земле и поэтому всего через год улетели. Их флот из двадцати тысяч кораблей уже исчез на просторах бескрайнего космоса.

Едва Гладкоствольный сошел с самолета, как получил первый заказ на обработку.

Брат Зубастый радостно встретил Гладкоствольного дома и устроил в его честь роскошный банкет. Гладкоствольный после ужина попросил его о личной встрече, объяснив, что ему нужно о многом ему поведать и облегчить душу. Когда все остальные разошлись, Гладкоствольный сказал Брату Зубастому:

– Я вырос рядом с вами. В глубине души я никогда не считал вас братом, скорее отцом. Я спрашиваю вас, должен ли я заниматься той профессией, которой обучался? Скажите только слово, и я вас послушаюсь.

Брат Зубастый обнял Гладкоствольного рукой за плечи.

– Если тебе это нравится, ты должен этим заниматься. Я вижу, что это дело тебе нравится. Не волнуйся насчет прямых или окольных дорог: те, у кого светлое будущее, преуспеют, какую бы дорогу они ни выбрали.

– Как скажете.

Гладкоствольный выхватил пистолет и выстрелил в живот Брату Зубастому. Под точно рассчитанным углом вращающиеся пули прострочили пунктир в брюшной полости этого человека и вонзились в доски пола. Когда дым рассеялся, Брат Зубастый посмотрел на Гладкоствольного. В его глазах промелькнул шок, потом он сменился оцепенением, которое следует за откровением. Он слабо рассмеялся и кивнул:

– Ты уже кое-чего достиг, малыш.

С этими словами Брат Зубастый выплюнул кровь и мягко опустился на землю.