Погрешность - читать онлайн книгу. Автор: Мария Высоцкая cтр.№ 44

В аэропорту Улька чувствует некую подавленность. Ей так тяжело свыкнуться со всем происходящим. Ведь здесь у всех есть свое дело, занятие, а ей приходится просиживать дома, да еще и приносить неудобства близким. Это мучает. На стойке регистрации ее плеча касается чужая ладонь, и девушка, вздрогнув, поворачивает голову.

— Алёна?

— Успела, — Отрада улыбается, — хотела попрощаться, и вот, — протягивает Ульке небольшую коробочку.

— Что это?

— Открой уже дома, ладно? — девушка смотрит на Никольскую пронзительным и таким успокаивающим взглядом, что невольно Ульке становится стыдно за свои слабости и нытье.

— Хорошо. Прилетайте к нам в гости.

— Непременно. Я тогда составлю тебе компанию?

— Спасибо. Так что там за подруга, которая выходит замуж за моего брата?

— Это долгая история… но время у нас есть, — Алёна смотрит на смарт-часы и, выдохнув, начинает рассказ…

***

— Ты соврала мне, — Громов ходит по гостиной из угла в угол. Он зол, его раздражает Улькина безалаберность в некоторых вещах, особенно тех, где не стоит вести себя так легкомысленно, — не предупредила брата, решила сделать сюрприз, при этом убедила меня, что тебя встретят. Ты прекрасно знаешь, что я и так был против. Самостоятельные перелеты в твоем состоянии…

Никольская сидит на диване, смотрит на его маневры и медленно раздражается сама. Слова о состоянии становятся последней каплей. Девушка прищуривается и впивается в Степана взглядом, полным обиды.

— В каком состоянии? Калеки? Хватит вокруг меня бегать, хватит! — она повышает голос и срывается на крик. — Я так от этого устала. От этих взглядов, жалости. Сколько можно?

— Ульян…

— Что «Ульян»? Что, Степа? Как зависать сутками на работе, так тебя мое состояние не беспокоит, а как дать мне право выбора, так оно сразу критично.

— Никто не запрещает тебе выбирать. Что за глупости?

— Правда? А как же «тебе не стоит ехать», «не стоит то, это»? Как?

— Ты передергиваешь.

— Я? Конечно, всегда. Знаешь что, мне надоело, я спать, — озвучив это, девушка опирается на костыли и медленно поднимается по лестнице в спальню.

Ее колотит от собственной злости, а еще до жути хочется выкинуть костыли, что она и делает, просто швыряет их вниз с середины лестницы, пытаясь балансировать самостоятельно, не придерживаясь за перила.

Первые пару секунд вера в себя слабеет и ей кажется, что вот-вот она покатится вниз кубарем, а потому Ульяна зажмуривается. Но нет, и через минуту она продолжает стоять. Сама, спокойно. Ее немного пошатывает, но больше от волнения.

Когда Ульяна открыла глаза, то увидела стоящего внизу Степу, он держал в руках ее выброшенные костыли и смотрел на нее. У него был такой взгляд… полный страха, но в то же время надежды и веры.

— Я стою, без этих палок, — она прошептала это, еле разлепляя губы, — сама, — Никольская медленно спустила ногу на ступеньку ниже, и Громов вмиг подался к ней.

— Без резких движений, — коснулся ее лица ладонью, — Ульяна, — прижал крепче.

Они так и остались на этих ступеньках. Сидели, молчали, иногда говорили о том, как порой бывает сложно друг с другом. Открывались. И если Ульке все эти разговоры давались легко, Степану было тяжело пересилить себя, признаться в своих страхах или же злости. Но вместе с тем он отчетливо понимал одно — эта сильная девочка готова на все, она настолько смелая, искренняя, что он просто не может быть с ней закрытым. Ему тоже нужно работать над собой, стараться быть лучше для нее, не бояться открыться.

— Я думаю, ты должна попробовать вернуться.

— Что? — Улька задирает голову, которая до этого покоилась на Степкином плече.

— В балет. Ты должна попробовать вернуться.

— Ты серьезно думаешь, что смогу?

— Ты только что выкинула костыли, не побоявшись падения. У вас там любят бесстрашных и готовых на все.

Никольская громко расхохоталась и часто закивала.

— Да. Очень любят. Больные на голову нынче в моде.

— Ты знаешь, может быть, ты и права насчет моей работы…

— Нет, это от бессилия и безделья. Ты любишь свою работу так же, как и я свою. Знаешь, я бы не пережила твой протест против моего балета. Я просто ляпнула сгоряча. Уверена, никакая работа не будет помехой нашим отношениям.

— Семье.

— Что? — Улька вкрадчиво смотрит на Степу, который вытаскивает из кармана брюк бархатную коробочку.

— Не будет помехой нашей семье, — Громов достает кольцо и аккуратно берет Улькину руку в свою ладонь, — ты выйдешь за меня замуж?

— Замуж?

Никольская растерянно смотрит на кольцо из белого золота с достаточно крупным бриллиантом. Оно великолепно, его блеск отражается в ее влажных глазах, и девушка медленно кивает. Не верит, что это происходит с ней, но кивает.

— Да, — закусывает нижнюю губу, — я выйду за тебя замуж, — ее рот выгибается в улыбке, а подбородок немного подрагивает от волнения и непрекращающихся слез.

— Не плачь, — Степа надевает колечко на ее палец и целует тыльную сторону ладошки.

— Я не плачу, — утирает слезы, — я радуюсь. Я так рада, — Никольская рывком бросается Громову на грудь.

Ее переполняют эмоции, подбрасывают слишком высоко, в небо. Мужские пальцы стирают слезинки с ее щек, поглаживают, и она тает от этих прикосновений, словно мороженое в солнечный день.

***

— Лиза, я выхожу замуж, — Никольская смотрит на свои растопыренные пальцы, зажимая телефон между ухом и плечом.

— За Громова?

— Ну а за кого еще? — девушка закатывает глаза и аккуратно садится на диван.

— Я тебя поздравляю, это нужно отметить.

— Обязательно нужно. Я устрою самый грандиозный девичник в этом пасмурном городе. Самарина, мы зажжем солнце среди ночи.

— Ох, как я люблю такой твой настрой. Кстати, матери сказала?

— Нет. Еще не говорила, но придется. Хотя я рассказала бы ей об этом годика через три после свадьбы.

Самарина хохочет и что-то поддакивает.

— И еще, Лизка, я решила, что хочу вернуться.

— Ты серьезно?

— Да. Степа меня поддержал, да я и сама хотела, только не представляла, с чего начать.

— И?

— Громов нанял мне педагога, а еще отдал гостевую комнату под зал.

— Я уже еду к тебе тренироваться.

— Приезжай. Так давно тебя не видела.

Лиза всхлипывает в трубку, а после начинает рыдать, не останавливая свой поток слов: