От него не сбежать - читать онлайн книгу. Автор: Мария Высоцкая cтр.№ 14

Какое-то время я нахожусь в ступоре. Мама никогда ему не перечит. Ее всегда все устраивает. А в сложившейся ситуации ей просто плевать. Луизка для нее никто. Светская любезность никогда не показывает реального отношения к людям. На самом деле в глубине души мать никого не любит. Разве что себя…

Они готовы отказаться от всех данных обещаний и бросить девчонку на произвол судьбы, отлично зная, что денег у нее теперь нет. Суки.

На автомате допиваю кофе и крепко сжимаю ключи от машины в кулак.

Дом Хабибуллиных кажется другим. Охраны нет. Ничего нет. Все словно вымерло. Время остановилось. Иду по узкой, вымощенной камнем дорожке. Витька, вышедший мне навстречу, вынуждает стиснуть челюсти, сжать кулаки сильнее, чтобы быть готовым размозжить его череп по земле.

Замахиваюсь, как только расстояние между нами становится критично близким. Он уворачивается. Толкает меня в грудь. Завязывается потасовка. Мелкая, почти безболезненная. Швыряю его на землю и замираю от сказанных Мельниковым слов.

– Она моя невеста, – стирает кровь с губ большим пальцем правой руки, – тебе тут делать нечего, малой. Кулаки не помогут.

– Ты думаешь, я в это поверю? – ухмыляюсь. – Еще пару дней назад она была со мной. Со мной!

Братец поджимает губы. Смотрю на него сверху вниз. В его глазах зарождается агрессия, но он ее сдерживает. Только кулаки сдавливает до белеющих костяшек.

– И тем не менее она моя невеста, – Витька подбирает свою тушку с земли, выпрямляется, все еще трет скулу.

– Конечно, – с сарказмом. – Когда наш любимый папочка дал тебе команду «фу»? Этот брак больше ему невыгоден?! – повышаю голос. Меня снова несет.

– Не ори. И уходи.

Витька говорит медленно, с расстановкой. Общается со мной как с психом, есть у него такая гаденькая привычка.

– Она сама сказала, что не хочет тебя видеть, – добавляет между делом.

Добавляет или же добивает?

– Она так сказала? – прищуриваюсь и делаю неосознанный шаг назад.

Она не могла. Не могла же…

– Она видела тебя в окно и попросила поговорить меня. Ты только усугубляешь ситуацию.

– Нет, – отрицательно качаю головой. Я не верю этому лживому ублюдку.

– Да. Луиза моя. Запомни это уже, наконец. И не лезь к ней. У девочки горе, ей не до твоих разборок, малой.

– Посмотрим!

Круто разворачиваюсь и возвращаюсь в машину. Сканирую взглядом особняк, замечая, как в окне на втором этаже дернулась штора.

Сейчас я еще не знаю, что Лу нет внутри. Что он уже увез ее на свою старую квартиру. Сейчас я этого не знаю и делаю неверные выводы. Правда вскроется потом, тогда, когда будет поздно.

Я зол, настолько зол, что не хочу ни в чем разбираться. Не хочу выяснять. Я верю в то, что происходит.

Зная Лу, она вполне могла так поступить. Она всегда его боготворила, поэтому будет неудивительно, пошли она меня к черту. Эта мелкая зараза всегда выбирала его. Что бы я ни делал, как бы ни лез из кожи вон, она всегда выбирала его.

Домой возвращаюсь под вечер. «Любимая» семья ужинает в столовой. Свечи, накрахмаленная скатерть, салфетки, столовое серебро, вино пятидесятилетней выдержки. Чертовы снобы. Витек тоже здесь. Жрет из папашкиной кормушки, как и всегда.

– Клим, – мама тревожно выдыхает, – мы тебя обыскались. Витя сказал, ты не в себе. Ударил его. И все из-за этой девчонки.

– Я очень даже в себе, мама, – закатываю глаза и забираю со стола бутылку, – не стоит так о Луизе.

Притягиваю внимание трех пар глаз и делаю пару глотков сразу из горла.

– Что за дерьмо вы пьете? – морщусь и возвращаю этот компот обратно.

– Щенок! – рявкает отчим. – Пошел вон. Убирайся, – сотрясается в своем гневе, – иначе я задушу тебя, понял? – брызжет слюной, но вызывает лишь улыбку. – Уведи его, Элина. Уведи!

Времена, когда я его боялся и прятался в доме, только чтобы этот пьяный ублюдок меня не нашел и не выпорол ни за что, прошли.

– Спасибо, что предложил. Я как раз по этому поводу и заехал, – швыряю в него ключи от тачки, – провожать не стоит.

– Сынок, – материнское лицо вытягивается, – что ты такое говоришь?

– Я сваливаю, мам.

– Куда? Клим!

Она идет за мной следом, прямо в комнату.

Пока я вытаскиваю из шкафа чемодан, мама пускает показную слезу. Давит на жалость, как делала уже сотни раз, а я велся. Прогибался под ее слова, не хотел оставлять. Бросать здесь одну. Но не сегодня. Их уродская беседа за завтраком стала последней каплей. Живут как уроды. И я вместе с ними в такого же превращаюсь. Скидываю шмотки с полок и достаю пару заначек с наличкой из стола.

– Это из-за Луизы? – продолжает причитать ма. – Так и знала, что она нам еще покажет. Сначала тебя, потом Витю чуть не окрутила. Правильно, что свадьбу отменили.

– Мама! – повышаю голос, да нет, ору. – Ты себя слышишь? У нее горе.

– У всех горе. Жизнь, сынок, она такая. Я тоже без мужа с тобой маленьким на руках осталась. И ничего, выкарабкалась. А эта вертихвостка точно не пропадет.

– Вертихвостка? Так какого хрена ты ее в дом-то притащила?

– Все ошибаются, милый. Я же не знала, что она за человек. К тому же у нее была такая прекрасная мать. А эта, змея, специально вас с братом рассорить хотела.

– Он мне не брат.

Мама вздыхает и оседает на кровать.

– Пусть так. Но открой ты глаза…

– Серьезно?

Дальше молчу, просто застегиваю чемодан и вызываю такси. Перекантуюсь у Рябины, а через пару дней свалю в столицу. Давно нужно было это сделать. Давно…

– И куда ты пойдешь? – не унимается мама. – Ни образования, ни денег. Кто тебя и где ждет? А я тебе скажу: никто! Если уйдешь, Игорь потом не примет тебя обратно.

– Я и не стремлюсь быть принятым обратно твоим мужем. По горло его «отеческой любви» хватило. Когда он мне в шестом классе руку сломал, ты, мама, посмеялась над моим богатым воображением и списала все на скользкую дорожку у дома.

– Клим, давай мы не будем возвращаться к этим бредням. Хватит делать из Игоря монстра. Он тебе не нравится, но...

– Пока, мам. Я позвоню, как устроюсь, – не даю ей договорить, – сочини для всех сказку, что я уехал учиться в Лондон. Выстраивай свою идиллию дальше, –  выхожу за дверь.

В такси сразу набираю Рябину, прошусь на ночлежку. Друг, конечно же, не против.

Ехать на съем за деньги Мельникова желания нет.  Больше нет ни малейшего желания быть хоть как-то к ним причастным. Если раньше я тратил его бабки и нервы за все побои и унижения, то теперь я могу уверенно сказать, что просто продавался.